Глава 15

Четверг наступает быстро. Наконец-то мне стало достаточно скучно, чтобы приступить к долгой и утомительной работе по сканированию всех сделанных в детстве фотографий, которые я хочу сохранить в архиве. Благодаря Сэди, теперь их бесчисленное множество.

От одной мысли о том, что кто-то с лёгкостью вламывался в мой дом множество раз, у меня мурашки бегут по коже. Кроме того, я беспокоюсь, что могла потерять эти фотографии, если бы их захотели украсть. По крайней мере, если я отсканирую их и сохраню в цифровом облаке, они всегда будут при мне.

Просмотр фотографий вызывает множество воспоминаний, и все они связаны с парнями. Пока я размышляю об Арти и моментах, которые мы пережили вместе, теперь уже глядя на всё под другим углом, чтобы понять, не упустила ли я чего-нибудь, я также не могу перестать думать о Деклане.

На протяжении многих лет я время от времени просматривала эти фотографии. Я нечасто испытываю ностальгию, но когда это случается, я всегда в итоге смотрю на них. Единственное, чем я никогда не утруждала себя — это слишком пристальное рассматривание Деклана. Да, он есть на многих из этих фотографий, но я всегда просто игнорировала его.

Он был там, но никогда не являлся частью воспоминаний, которые я хотела бы пережить вновь.

А теперь я хочу.

Я долго смотрю на него, отмечая его неряшливую одежду по сравнению с нашей более приличной. Я отмечаю его высокую худощавую фигуру, в то время как у других пухлые лица и полные животики. Я смотрю на тёмные круги у него под глазами и натянутую улыбку, и удивляюсь, как мы раньше этого не замечали.

Я знала, что Деклан не жил в роскоши, замечала, что его одежда часто была дырявой или грязной, но он же был мальчиком. А мальчики обычно менее аккуратны, и я сомневаюсь, что его вообще заботили дырки или чистота. Наверное, он просто хватал первый попавшийся предмет одежды и через мгновение вылетал из дома.

Я знаю, что родители других детей, как и Мод, любили Деклана и часто приглашали его к себе домой на ужины и праздники. Между тем, мои родители никогда не приглашали никого из парней. Они никогда не готовили ужин ни для кого из моих друзей. Их даже нет на многих моих фотографиях. Их присутствия в моей жизни вечно было недостаточно.

Просмотр фотографий с Декланом заставляет меня осознать, как сильно я по нему скучаю. Возможно, прошло всего две недели, но с момента возвращения домой и до ссоры в понедельник мы проводили вместе каждый вечер, ужинали, завтракали и почти всегда обедали. На этой неделе я пропустила вечер игры в бинго и викторины в доме престарелых, и часть меня задаётся вопросом, считают ли Амара и Джей, что без меня их рейтинги повысились или ухудшились.

Это, должно быть, признак того, что я схожу с ума, верно?

Стук в дверь выводит меня из задумчивости. Откладывая фотоальбом, я бросаю взгляд на часы, гадая, кто бы мог прийти почти в десять часов вечера.

Только оказавшись в нескольких шагах от своей двери, я понимаю, что, возможно, не хочу открывать. Что, если это кто-то незнакомый?

Беспокойство поселяется у меня в животе, когда я на цыпочках подхожу к своей двери. Мой разум бешено работает, пока я обдумываю тот факт, что Деклан упомянул, что на каждом входе в мой дом есть камеры и датчики движения. Следовательно, Джерри должен видеть, кто там, и, поскольку мой телефон молчит, я могу спокойно открыть, верно?

Я смотрю в глазок и ничего не вижу. Свет горит, но я не вижу никого, кто бы стоял за дверью.

С большой неохотой я открываю дверь, опускаю руку в карман, куда положила свой сотовый, и крепко сжимаю его, когда делаю шаг в пустой дверной проём и осматриваюсь.

Здесь никого нет. По крайней мере, я никого не вижу.

Кто-то из детей балуется, звоня в дверь и убегая? Это всё ещё в моде?

Испытывая нервозность, я закрываю и запираю дверь и тут же подскакиваю, когда с заднего двора доносится шум.

Не утруждая себя попытками разобраться, я достаю свой сотовый и звоню Деклану, который сразу же отвечает. Как только он слышит мой голос и то, что я говорю, он приказывает мне сохранять спокойствие и держать все двери запертыми, пока он не приедет.

Десять минут спустя я слышу, как он окликает меня и стучит в мою входную дверь.

Я открываю её, и он врывается внутрь, закрывая и запирая за собой замок.

— Ты в порядке?

— Да, вроде.

— Слышала какие-нибудь другие звуки? — он уже осматривает моё жилище так, как будто кто-то посторонний вот-вот выскочит из тени или из-за моего дивана.

— Я что-то слышала сбоку, — я указываю на левую сторону своего дома, — около пяти минут назад, но с тех пор ничего. Это могло быть просто животное или что-то в этом роде, но кто-то определённо постучал в мою входную дверь, — а животные не отличаются умением стучать.

— Оставайся внутри, не отпирай замки и держи свой сотовый под рукой на случай, если он тебе понадобится. Поняла?

Я киваю, и Деклан, не колеблясь, выходит из моего дома.

Пять долгих минут спустя он стучит, чтобы его впустили обратно.

— Я ничего не обнаружил. Позвонил Джерри, и он сказал, что камеры ничего не зафиксировали.

— Но я думала, вы говорили, что у них есть датчики движения, которые начинают записывать, как только что-то там движется? Свет включился, так почему камеры не записывали?

— Камеры записывали, но ничего не зафиксировали, — объясняет Деклан, всё ещё хмурясь. Он недоволен.

— Что это значит?

— Не знаю. Я хочу осмотреть твой дом.

Он решительно обходит весь мой дом изнутри, не оставляя закрытой ни одну дверцу шкафов. Меня обнадёживает, что не обнаружилось никаких новых ужасов, оставленных для меня.

Теперь я не могу удержаться и каждый раз, когда открываю дверцу шкафа, заглядываю внутрь в поисках новых фотографий или чего-нибудь не менее жутковатого.

— Твоя гостевая спальня выглядит по-другому, — отмечает он.

— Я сменила постельное бельё и немного прибралась. Завтра Синтия переедет ко мне на неопределённый срок, — я стараюсь не думать о том, в каком бардаке теперь пребывает мой гараж. Мне явно пора выбросить кое-какой ненужный хлам.

— Вот как?

Я киваю, поправляя одеяло, хотя оно так и не сдвинулось с места с утра, когда я его немного взбила.

— Завтра она расстаётся с Ванессой.

— Оу, — Деклан кивает, после чего слегка хмурится. — Ты будешь там с ней?

— Нет, она хочет сделать это одна. Я просто подожду её, когда всё закончится. Помогу ей вынести вещи и отвезу к себе.

— Вам, девочки, нужна помощь? — предлагает он, пристально глядя на меня.

— Я думаю, для Синтии это слишком личное, чтобы ты там присутствовал, — я не уверена, в каком состоянии она будет, но в любом случае уверена, что она не захочет, чтобы Деклан увидел её в таком состоянии.

Он кивает, держа руки на бёдрах, и снова оглядывает мой дом, словно ожидая найти новую подсказку.

— Дек, я уверена, что это была ерунда, — говорю я со вздохом.

— Нет, не ерунда. Я, бл*дь, не понимаю, что происходит. Кто тебя донимает? Кто донимает всех нас? — рычит он, с топотом выходя из гостевой спальни обратно в гостиную.

— Я не знаю, но сомневаюсь, что мы разберёмся с этим сегодня вечером, — я делаю несколько шагов к нему, пока не оказываюсь прямо перед ним, положив руку ему на плечо. — Ты не против остаться ненадолго? — спрашиваю я, слишком нуждаясь в его компании и потому не желая, чтобы он уходил.

Деклан, не колеблясь, соглашается.

— Конечно.

Я киваю на диван, на котором сидела раньше.

— Нам нужно поговорить.

Он снимает пиджак, прежде чем сесть, и сразу же тянется к фотоальбому, пристально изучая каждую фотографию.

— Большинство из них я раньше не видел.

До появления жуткого алтаря в моём шкафу Деклан, вероятно, не видел ни одной из них.

— Я тоже. Я отсканировала их, чтобы перевести в цифровой формат. Собиралась отправить их тебе, как только всё будет готово.

Он кивает, внимательно изучая каждую фотографию.

— Ты помнишь мисс Глассенер? — ни с того ни с сего спрашивает он. Ни в одном альбоме у меня нет фотографии нашей учительницы английского в девятом классе.

— Да, она была настолько одарённой, что могла сделать скучной любую тему. Я уверена, что почти все в моём классе хотя бы раз засыпали, пока она что-то бормотала.

Деклан фыркает, а затем мрачно улыбается.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы она на кого-то кричала?

Я копаюсь в своей памяти, с трудом вспоминая, как она выглядит.

— Мне так не кажется.

 — Поверь мне, ты бы знала. Однажды я бросил Арти записку, и она её увидела. Она так на меня разозлилась, что я думал, у неё голова вот-вот слетит с плеч. Она сделалась ярко-красной, глаза выпучились, и судя по тому, как она сжимала кулаки, я почти уверен, что ей ужасно хотелось ударить меня по лицу.

— Из-за записки? — я разеваю рот. Она казалась мне человеком, который скорее вечно сонный, нежели склонный к насилию над ребёнком.

— Думаю, она просто дошла до точки кипения. Она ругала меня и угрожала как минимум отстранением от занятий, но собиралась добиться исключения.

— Какого чёрта?

Деклан улыбается, переводя взгляд с фотографий на коленях на меня.

— Тогда Зандер вступился и попытался успокоить её.

— Это похоже на Зандера, — он всегда лезет в гущу событий.

 — Это не успокоило её, но переключило её гнев на него. Она начала приближаться к нему, и мы все знали, что она сорвётся на нём. Тогда Джоуи встал и назвал её сукой.

Я ахаю не только потому, что не ожидала такого от юного Джоуи, но и потому, что никогда не видела, чтобы кто-то так разговаривал с учителями. Как я могла не знать об этой истории? Она должна была стать легендой или, по крайней мере, о ней ходили бы слухи.

— Затем Арти начал колотить ладонями по парте, снова и снова, словно отбивая ритмичный барабанный бой. Он стучал по парте, и весь класс подхватил это. Мисс Глассенер начала тупо орать, как будто на самом деле сошла с ума. Другой учитель услышал это снаружи и вбежал в класс. Мы успокоились, а мисс Глассенер увели из класса. Она не возвращалась в течение месяца.