Прежде чем я успеваю возразить, он наливает немного в стаканчики.
— Я за рулем.
Он пожимает плечами, набирая сообщение на своем телефоне.
— Тогда отдай ей оба стаканчика.
Неплохая идея. Может, тогда она будет вести себя тихо.
Прислонившись к столу, я изучаю его: — Не хочу показаться придурком, но почему ты здесь? Ты не привел с собой пару. И единственные люди, с которыми ты разговаривал сегодня вечером — я и миссис Миллер.
Он делает глоток напитка, который держит в руке.
— Наблюдаешь за мной, да?
— Нет, — я подношу стаканчик к губам, — и даже если бы это было так, ты здесь единственный, с кем можно поговорить.
Его губы подергиваются: — Ну, в отличие от тебя, я не лицемер, который бежит от того, что его интригует, — он убирает телефон в задний карман. — И, судя по исчерпывающей информации, которую я получил от Кристи сегодня вечером, я могу быть очень настойчивым, когда чего-то хочу.
Я закатываю глаза: — Пожалуйста, не говори мне, что ты веришь в эту чушь.
— Я не знаю, — он оглядывает комнату, — она увлекается этим.
Я следую за его взглядом, который останавливается на кабинке с предсказаниями, где миссис Миллер собирает свои вещи.
— Так что... она твоя девушка или что-то в этом роде?
Морщинки появляются в уголках его глаз.
— Или что-то в этом роде, — он ставит стаканчик на стол, — я не завожу подружек. Но она моя любимая.
— Я понял.
Когда он поднимает бровь, я бормочу: — Намек.
— Что я могу сказать? — его губы кривятся в ухмылке, — мне нравятся вещи, которые я не должен любить. Чем больше запретов, тем лучше.
— Ты когда-нибудь нервничаешь? — я делаю еще один глоток своего напитка, — ну, знаешь, из-за того, что ее муж узнает.
— Нет. Это ее проблемы, не мои.
Вполне справедливо. Краем глаза я замечаю, как Джулия входит в спортзал.
— Моя спутница вернулась.
Он отдает мне честь: — Осталось всего полчаса.
— Слава Богу.
Я начинаю уходить, но он касается моего плеча: — Ты так и не спросил, какие у меня планы после танцев.
Я моргаю: — Какие у тебя планы после танцев?
Он подзывает меня пальцем, и когда я наклоняюсь ближе, шепчет: — Я собираюсь привязать миссис Миллер к столбу моей кровати и засунуть свой член ей в глотку, — его губы слегка касаются моего уха, — а потом я трахну ее так сильно, что она забрызгает все мои простыни стоимостью две тысячи долларов.
Мои яйца покалывает, и я ненавижу его за то, что он говорит мне это.
— Молодец, мужик.
— Ты можешь присоединиться к нам. Мы можем обработать ее вдвоем. Я буду сзади, а ты спереди, — он дергает подбородком в сторону Джулии, — или ты можешь есть мороженое и ручки с девочкой-болтушкой, — он переводит взгляд на миссис Миллер, которая уже почти собралась. — Я уезжаю в десять.
Мои ладони становятся влажными. Тот факт, что я уже обдумываю, как бросить Джулию, говорит о многом. Но я не могу. Достаточно того, что я дрочу по несколько раз в день, вспоминая о том, что случилось в том классе. Если я провалюсь в эту кроличью нору, возврата не будет. Я могу попрощаться со своим будущим.
— Пас. Хотя спасибо за предложение.
— Как думаешь, новая стрижка Ким странная? — спрашивает Джулия, пока мы покачиваемся в такт музыке. Мы одна из трех пар, оставшихся на танцполе.
— Ты считаешь ее странной?
Я понял, что лучший способ отвечать на ее вопросы — перенаправлять их обратно ей.
— Немного. У нее короткая челка, — она поджимает губы, — но потом она отрастет, так что, думаю, это не имеет значения.
— Нет, — весь этот разговор не имеет значения.
Периферийным зрением я вижу, как миссис Миллер выходит из спортзала. Дэмиен стоит у трибун, время от времени поглядывая то на меня, то на часы.
— Что думаешь о платье, которое Стейси Сакстон надела во вторник?
Я скриплю зубами: — Что ты думаешь о платье?
Я сканирую трибуны. У меня кровь стынет в жилах, когда я понимаю, он уже движется к выходу.
Джулия морщится, размышляя: — Я не уверена.
Дэмиен бросает на меня последний взгляд...
И исчезает.
— Думаю, оно ее немного полнит, но это был нелестный к...
— Черт, — кричу я, скручиваясь от несуществующей боли.
— Боже мой. Каин, что случилось?
— Мне кажется, я умираю, — это не ложь. Я уверен, что упаду в обморок, если она задаст мне еще хоть один чертов вопрос о Стейси или Ким и об их дурацком гардеробе.
— Что? — вскрикивает Джулия. — Святое дерьмо, карта была права.
Сжимая живот, я ковыляю к выходу.
— Кажется, у меня пищевое отравление, — я достаю из кармана ключи и протягиваю ей, — я не хочу, чтобы ты заразилась. Возьми мою машину и поезжай домой.
Она смотрит на меня так, будто у меня выросла еще одна голова.
— Ты хочешь, чтобы я поехала на твоей машине?
— Ага, — хоть сбрось ее с чертового моста, мне все равно, — я не уверен, как долго буду в ванной. Брат подвезет меня домой позже.
Я перехожу на бег. Надеюсь, Дэмиен еще не ушел.
— Подожди, — кричит она, — значит ли это, что мы встречаемся? Я твоя девушка?
— Конечно. Как скажешь.
Как только я оказываюсь за пределами спортзала, я начинаю бежать как футболист, движущийся к воротам соперника.
— Подожди.
— Ну, будь я проклят, — глаза Дэмиена расширяются, когда он видит меня, — смотрите, кто решил перестать быть киской.
— Лучше бы оно того стоило. Я почти уверен, что отдал Джулии свою машину только для того, чтобы она оставила меня в покое.
— Пошла эта сука, — он стучит по боку своего грузовика, — залезай, ублюдок. Хорошая киска никого не ждет, — запрыгнув на водительское сиденье, он заводит двигатель. — У Кристи есть всего два часа до возвращения ее мужа с рыбалки.
Я открываю пассажирскую дверь и забираюсь внутрь.
— Я почти уверен, что мы попадем в ад.
— Я уже застолбил себе местечко, — нажимая на газ, он одаривает меня быстрой злобной ухмылкой, — в это время года там прекрасная погода.