— Это просто протокол, — беззаботно ответил мой лучший друг. — Не о чем беспокоиться, Гибс. Я вернусь к тебе в Томмен в следующий четверг. Не беспокойся.

Я почувствовал, как мое тело физически расслабилось от облегчения. Мысль о том, что моего лучшего друга могут похитить профессионалы, была гораздо большим страхом в эти дни, поскольку они буквально ломились в его заднюю дверь с кучей контрактов и предложений. Джонни должен был покинуть Баллилаггин, но нам пришлось оставить его еще на один учебный год.

— Ты обещаешь?

— Да, Гибс, я обещаю, парень.

— Хорошо, — сказал я, на мгновение успокоившись от того, что он не уезжает снова. — Итак, как жизнь в поместье?

— Чертов маниак, — усмехнулся он, а затем сделал паузу, прежде чем спросить: — Ты в порядке, Гибс?

Дерьмо в голове, и с каждым днем становится все хуже. — Ты же знаешь меня, Джонни, парень, я всегда в порядке, — ответил я, облокотившись на подоконник. — Почему ты спрашиваешь?

— Не знаю, — ответил он, и мне не нужно было быть с ним рядом, чтобы понять, что он чешет челюсть. Это была его черта, к которой я привык. — Просто почувствовал, что должен.

— Ну, как малышка Шэннон? — Зажав телефон между ухом и плечом, я порылся в верхнем ящике прикроватной тумбочки в поисках пачки жевательной резинки, которую, как я знал, положил туда на прошлой неделе. — Ты еще не чувствуешь удушья?

— Удушья?

— Когда в твоем доме так много людей.

— Гибс, я бы позволил своей маме усыновить всю чертову школу, если бы это означало, что я должен оставить эту девушку.

— Малышка Шэннон, да? — Я ухмыльнулся. — Какой номер она произвела на твое сердце, парень.

— Расскажи мне об этом.

— Этим летом она действительно стала самостоятельной.

— Я знаю, парень, — согласился он с гораздо большим энтузиазмом теперь, когда мы заговорили о его любимой теме разговора. — Ты знаешь, как Клэр все лето давала уроки в общественном бассейне? Вчера Ма повела ее и мальчиков в бассейн. — Я услышал улыбку в его голосе, когда он сказал: — И она исполнила три полнометражных заплывов.

— Да?

— Без остановки, — добавил он. — Я так чертовски горжусь ею, Гибс.

— Да, — согласился я, чувствуя такую же гордость. — По словам Клэр, она прирожденная.

— У Шэн все получается от природы.

— Она говорила тебе, что Макгэрри вынюхивал что-то у бассейна во время их занятий, когда ты был в туре? — Спросил я, обрадовавшись, когда нашел упаковку жевательной резинки. Оценка. — Ходил вокруг девочек, как «Great White»

— Нет, — отрезал Джонни. — И этого ты не говорил.

— Потому что я не хотел нести ответственность за то, что отвлекаю тебя и разрушаю твои перспективы на будущее.

— Ну, теперь я дома, и у меня блестящие перспективы, — ответил он твердым тоном. — Я разберусь с ним в школе на следующей неделе.

— Не нужно. — Развернув полдюжины жевательных резинок, я отправил их все в рот. — Я разобрался с этим давным-давно.

— Да? В бассейне? — В его тоне прозвучало удивление. — Ты зашел в воду?

— Будь реалистом, Кэп. — Я закатил глаза. — Я нашел его в раздевалке после одного из сеансов преследования. — Ухмыльнувшись, я добавил: — Достаточно сказать, что он мало плавал с гипсом на руке.

— Скажи мне, что ты не ломал его чертову руку, Гибс.

— Отдай мне должное, ладно? — Я фыркнул. — Он споткнулся.

— Из-за чего?

— Из-за содержимого его бутылочки с шампунем. — Я плеснул в рот еще ложку крема. — И моей ноги.

— Мило, — ответил он отстраненно. Последовала еще одна долгая пауза, прежде чем в трубке снова зазвучал его голос, на этот раз профессиональный. — Послушай, Гибс, мне нужно подготовиться к этой встрече. Увидимся сегодня днем, хорошо?

Приступ грусти сильно ударил меня в грудь, на мгновение стало трудно дышать, но я быстро взял себя в руки. — Задай им жару, Кэп. — Ущипнув себя за переносицу, я выдавил еще одну улыбку, хотя был один в своей комнате. — Увидимся позже.

— Пока, Гибс.

— Пока, Кав.

Когда линия оборвалась, я долго стоял с трубкой в руке, просто глядя в окно своей спальни.

Небо за окном было голубым.

Птиц улетели.

Светило солнце.

Это было еще одно блаженное утро.

И мне хотелось кричать.