– Нет!- Я задыхался, практически взбираясь на стену задом наперед в попытке сбежать.– Иисус Христос, нет.- Охваченная паникой, я неуверенно огляделся вокруг, прежде чем встретиться взглядом с Джоном. – Я хочу уйти.

– Ты можешь уйти в любое время, - заверил он меня, держа твердую руку на плече своей жены, которая выглядела так, будто была в нескольких секундах от того, чтобы броситься ко мне. – Прямо сейчас, если хочешь.

– Хорошо.- Прерывисто выдохнув, я осторожно подошел к двери подсобного помещения, которая вела к задней двери, только чтобы поколебаться, когда я потянулся к дверной ручке.

Нет, подожди.

Выслушай их.

Подумай о детях.

Иисус Христос, что я делал?

Беги, парень.

Убирайся нахуй из этого места.

– Когда вы говорите, что хотите нас усыновить.- Обернувшись, я настороженно посмотрела на них. – Вы предлагаете моим братьям и сестрам дом?-Я огляделся.– Здесь?

– Мы предлагаем всем вам дом, - ответил Джон. – Шон, Олли, Тадхг, Шэннон и ты, Джоуи.

– Я не…-Проглотив комок в горле, я быстро покачал головой. – Нет.

Я мог видеть опустошение, промелькнувшее на лице его жены, и я почувствовал себя придурком.

– Я не хочу, чтобы меня опекали, - медленно сказал я, пытаясь подобрать слова, которые мне были нужны, чтобы разобраться в этом безумии. – Но я думаю…-Иисус Христос, почему это было так чертовски сложно? Почему я не мог просто ясно мыслить? – Мои братья и сестра могли бы…понадобилось бы… черт, я не могу!

– Не торопись, любовь моя, - сказала Эдель успокаивающим тоном. – Забирайте все время.

– Я тебя не знаю, - выпалил я, зажимая переносицу, когда подавила волну тошноты. – И ты меня не знаешь.

– Мы хотели бы узнать тебя получше, Джоуи, - спокойно сказал Джон.

– Нет.- Я покачал головой. – Не я. Я не участвую в переговорах.

Эдель покачала головой. – Но…

– Дай мальчику сказать, - вмешался Джон, ободряюще сжимая ее руку. – Я слушаю, Джоуи.

– Я облажался, - признался я, беспомощно пожимая плечами. – И я имею в виду, что я действительно облажался с головой.

– Нет, это не так.

– Да, так.

–Все в порядке, дорогой.

– Нет, это не так, - запротестовал я, покачав головой. – Ты не хочешь, чтобы я был в твоей семье. Поверь мне. Но Шэннон и мальчики?- Я снова пожал плечами, переполненный отчаянием. Перспектива вытащить моих братьев и сестер из дерьмовой бури жизни, в которой мы родились, болталась передо мной, как золотой самородок.

Видит Бог, я не знал этих людей, и я даже не был уверен, доверяю ли им, но прямо тогда, в том состоянии, в котором мы находились, они могли предложить детям намного больше, чем могла мама. – Они заслуживают лучшей жизни, чем та, которая им выпала.- Глубоко сглотнув, я заставил себя сказать: – Они заслуживают того, чтобы у них были родители.

– Из того, что я могу сказать, у них всегда был один, - сказал Джон, бросив на меня многозначительный взгляд. – Ты был чертовски хорошим отцом, Джоуи Линч.

– За исключением того, что я не такой, - прохрипел я. – Я не их отец, и я чертовски устал быть им.- Так оно и было. Признался вслух. Как я думал, это может быть впервые в жизни. – Я больше не могу этого делать, - продолжал я изливать свои признания, слишком усталый и разбитый, чтобы скрыть это. – Я не могу продолжать растить их в такой среде. Если кто-нибудь не вытащит их из этого дома, они умрут или, что еще хуже, превратятся в меня.

– Умрут?

– Я имею в виду умереть, - подтвердил я, чувствуя себя странно освобожденной от того, что взрослые наконец-то прислушались к моим тревогам и приняли меня всерьез.– Наш отец еще не закончил с нами, а наша мать недостаточно стабильна, чтобы защитить нас. Если они останутся в этом доме, им крышка, и я не хочу этого для них. Так что, если … черт, я даже не могу поверить, что говорю это, но если ты серьезно относишься к воспитанию Шэннон и мальчиков, тогда я не буду стоять у тебя на пути.-Я сделал паузу на мгновение, пытаясь прояснить свои мысли, прежде чем предупредить: – Но Даррен будет против.

– Ах да, - вздохнул Джон, барабаня пальцами по мраморному островку. – Даррен.

– Он не здесь надолго, - я решил бросить им кость, сказав. – Он не мог выдержать этого раньше, поэтому у него еще меньше шансов сделать это сейчас, когда он почувствовал вкус свободы. Но он голубоглазый принц нашей матери, и его слово – золото. Эти двое дружны, как воры, поэтому он возьмет тебя, чтобы сохранить за собой место правой руки мамушки.- Скрестив руки на груди, я пристально посмотрел на них, пытаясь оценить их, прежде чем бросить свои два цента в общую кучу.

– Насколько я понимаю, младшие дети жаждут перемен. Они не хотят быть в том доме с нашей матерью больше, чем я. Проблема в том, что им никогда не предлагали более безопасную альтернативу.- До сих пор. – Все четверо из них сложатся, как колода карт, - добавил я.– Если им скажут, что они могут.

– Кем-то, на кого они равняются, - со знанием дела добавил Джон. – Кем-то, кому они доверяют. Кем-то вроде тебя.

– Ты хочешь, чтобы я рискнул ради тебя и твоей жены. Ты просишь меня сделать то, что я никогда не мог сделать раньше. Кое-что, чего я был запрограммирован никогда не делать.- Вернувшись к оставленному мной табурету, я опустился обратно и уронил голову на руки, положив локти на мраморную столешницу, борясь со своими страхами и пытаясь поступить правильно. По-настоящему правильно. Не сфабрикованная версия, которая была вбита в мой разум с детства. – Я хочу помочь.

– Да?

С голосом моего брата в моей голове, кричащим нет, нет, нет, я заставил себя натянуто кивнуть и прикусил кулак.

Сделай это для них.

Ты можешь спасти их.

Вытащи их.

Доверяй этим людям.

– Я поддержу ваше дело. Я поддержу тебя социальными работниками. Я сделаю честное заявление властям. Я выложу все дерьмо моих родителей и разоблачу их за то, какие они небрежные куски дерьма, если это означает, что эти дети не закончат так, как я, но если ты меня обманываешь? Если ты причинишь им боль… -Прерывисто выдохнув, я перевел взгляд на Джона Кавана. – Если ты даже подумаешь о том, чтобы наложить руки на моих братьев и сестру, неважно, сколько у вас денег или какие модные юридические степени украшают стены вашего офиса, я приду за вами, и сам Иисус Христос не сможет спасти вас.

– Я бы не ожидал ничего меньшего, - спокойно ответил Джон, не принимая мою угрозу близко к сердцу. – Я не собираюсь обещать тебе словами, потому что мне ясно, что ты человек действия.

Я кивнул, ценя тот факт, что он не пытался обмануть меня пустыми обещаниями.

Пронзительный звук мобильного телефона наполнил воздух, и Джон быстро встал.– Это, должно быть, школа, - сказал он, направляясь к коридору. – Пожалуйста, извини меня.

– Когда это произошло?- Спросила Эдель, как только ее муж вышел из комнаты.

– Когда что произошло?

– Когда ты потерял себя?

– День, когда я родился.

Печаль наполнила ее глаза. – А наркотики?

Я напрягся.

– Я не слепая, любимый, - сказала она нежным тоном, наклонив голову к тому месту, где у меня был закатан до локтей рукав. – Я тоже не из приюта, а это значит, что я узнаю следы, когда вижу их.

Пристыженный, я опустил рукава и уставился на неё.

– Сколько времени прошло с тех пор, как ты последний раз…

Я молчал, зная, что на этот вопрос нет правильного ответа.

– День? Максимум два?- Ее голос был нежным и полным понимания, когда она спросила: – У тебя так сильно чешется кожа, что хочется разорвать себя? Неужели холод пробрался в твои кости так глубоко, что тебе кажется, что ты никогда больше не согреешься? А как насчет холодного пота и тошноты? Ты достиг той стадии, когда ты скорее умрешь, чем останешся без?

– У меня все под контролем.

– Правда?- она тяжело вздохнула. – Или это контролирует тебя?

– Ты меня не знаешь.

– С чего все началось, любимый? Марихуана? Лекарства по рецепту? Бензос?

Верхушки? Хм? Как долго они помогали тебе насытиться, пока ты не перешел на что-нибудь покрепче, например, кока-колу или фентанил? Когда ты сделал решительный шаг?

– Какая тебе, блядь, разница?- Я плюнул, чувствуя, как у меня встают дыбом волосы, когда я попытался защитить непростительное. – Я никому не причиняю вреда.

– Джоуи, ты тоже заслуживаешь хорошей жизни, - настаивала она. – Все, что я хочу для твоей Шэннон и твоих братьев, я хочу и для тебя.

– Мне восемнадцать.

– Любимый, для меня не имело бы значения, если бы тебе было восемьдесят, - сказала она. – Мы все равно хотели бы этого для тебя.

– Ну, я не хочу этого для себя, - возразил я. – Я не хочу, чтобы меня опекали, и мне не нужна фигура отца. Я слишком взрослый для этого дерьма.

– Ты никогда не бываешь слишком стар, чтобы тебя любили, Джоуи.

– Мое детство закончилось давным-давно.

– Так не должно быть.

– Для меня слишком поздно.

– Никогда не поздно, Джоуи.

– Ифа беременна, - я решил выбросить это, решив, что мне нечего терять. – Мне осталось около трех с половиной месяцев до того, как я сам стану отцом, поэтому я ценю предложение, но единственная семья, частью которой я заинтересован быть, - это та, которую я создал с ней.

– Беременна?- Глаза Эдель расширились. – Ты делаешь только наполовину, не так ли, Джоуи?

Я пожал плечами в ответ, потому что, по правде говоря, что, черт возьми, еще я мог сделать?

– И как эта твоя маленькая привычка соотносится с твоей девушкой и ребенком?

– Это явно не так, - выпалил я, ненавидя, что она попала в точку. – Я это исправлю.

– Посмотри на себя, - сказала она со слезами на глазах. – Посмотри, как ты артикулирован. Какой умный. Какой смелый.- Она грустно улыбнулась. – Ты знаешь, что это слишком велико для тебя,дорогой.-Она потянулась через прилавок и накрыла мою руку своей. – Позволь мне помочь тебе.

– Нет.- Сжав челюсти, я покачал головой. – Мне не нужна твоя помощь.

– Джоуи…

– Нет, - повторил я, отдергивая руку. – Не говори об этом, хорошо? Это чертовски жесткий предел для меня.

– Потому что ты знаешь, что у тебя проблемы, любимый.