Трип рефлекторно сглотнул.

— Конечно. Я дал тебе моё слово. Не знаю, что ты слышал, но я был исключительно...

— Я остановлю тебя, Трип, потому что если ты соврёшь мне в лицо, дело примет уродливый оборот. А у меня нет на это времени, — я передал папку, которую Лина подготовила в рекордное время.

Стакан выскользнул из руки Трипа.

Я поймал его прежде, чем тот упал на пол, и поставил на свой стол с резким стуком.

— Вижу, я завладел твоим вниманием.

— Как... Зачем?

Бравада и уверенность всё быстрее и быстрее рассыпались на куски.

— Ты же знаешь, кто я, Трип? Ты понимаешь, как серьёзно я отношусь к защите моих клиентов, пока мы прокладываем их путь в истории. Неужели ты реально настолько глуп, чтобы думать, будто я поверю тебе на слово? Я защищаю свои инвестиции... даже от них самих.

— У меня жена, дочери.

— Надо было думать о них до того, как нанял двух проституток менее чем за двадцать четыре часа.

Теперь он заметно трясся.

— Я предупреждал, что будет, если ты предашь меня, — напомнил я ему.

— Я тебя не предавал. Всё не так, как выглядит, — запинался он.

— Девушка, которую ты нанял сегодня утром? Ей исполнилось восемнадцать на прошлой неделе. Твоей старшей дочери сколько? Шестнадцать? — спросил я.

— Я... Это зависимость от секса. Я обращусь за помощью, — решил Трип. — Мы сохраним всё в тайне, я пройду лечение, и всё будет хорошо.

Я покачал головой.

— Вижу, до тебя ещё не доходит. С тобой всё покончено. Ты никак не можешь броситься на милость суда общественного мнения, потому что тебя сожрут заживо. Особенно учитывая то, как ты пропустил голосование за привилегии для ветеранов, потому что платил за то, чтобы тебе отсосали.

Его лоб покрылся мелкими капельками пота.

— Ты вышвырнул всё на ветер из-за того, что не мог удержать член в штанах. Твою карьеру, твоё будущее. Твою семью. Твоя жена уйдёт от тебя. Твои дочери достаточно взрослые, чтобы услышать каждую грязную деталь папочкиной сексуальной жизни на стороне. Они больше никогда не смогут смотреть на тебя, как раньше, — я кивком показал на открытую папку на его коленях. — Я уже подготовил пресс-релиз о том, как моей фирме пришлось порвать с тобой любые связи после того, как мы узнали о твоих сексуальных подвигах.

Он закрыл глаза, и мне пришлось отвернуться, когда его нижняя губа начала дрожать.

— Пожалуйста. Не делай этого. Я сделаю всё что угодно, — умолял он.

Он был ещё одним жалким и слабым пополнением длинного списка мужчин, которые рискнули всем ради кайфа.

— Я дам тебе выбор. Ты немедленно уволишься из Конгресса. Ты пойдёшь домой и скажешь жене и дочерям, что у тебя случилось прозрение, и что ваше время, проведённое вместе, бесценно. Ты больше не хочешь работать на работе, которая заставляет тебя проводить так много времени в разлуке с ними. Ты пойдёшь к бл*дскому психотерапевту. Или нет. Ты спасёшь свой брак или не спасёшь. Единственное, чего ты не будешь делать — это снова изменять жене. Потому что если ты сделаешь это, я доставлю копии каждого фото и видео твоей жене, твоим родителям, твоей церкви и всем представителям СМИ, начиная отсюда и заканчивая бл*дской Атлантой.

Трип уронил голову на ладони и издал надломленный стон.

Я почти хотел, чтобы он посопротивлялся, но потом подавил это чувство.

— Убирайся. Иди домой и никогда не давай мне причин поделиться найденной информацией.

— Я могу быть лучше. Я могу вести себя лучше, — сказал он, поднимая со стула как марионетка на веревочках.

— Мне по*уй, — сказал я, подходя к двери.

Он слаб. Нельзя строить на фундаменте из слабости.

Я открыл дверь и придержал её. Трип вышел с опущенными глазами.

— Я как раз провожала к вам мисс Чандру, — сказала Петула.

Трип поднял взгляд, и поражение полностью отразилось на нём, сгорбив его плечи.

— Как тесен мир, Трип, — произнесла Шейла Чандра с медовыми интонациями Джорджии. Она переводила взгляд между мной и моим бывшим клиентом.

— Шейла будет избираться на место, которое ты так милостиво освободил, Трип, — сказал я. — Я рад, что мы можем рассчитывать на твою поддержку.

Трип напоследок бросил на меня взгляд покрасневших глаз и ничего не сказал, уходя из моего офиса.

Шейла повернулась ко мне, высоко вскинув брови.

— Думаю, мне нужно объяснение и бокал чего-нибудь покрепче.

***

Стук в дверь выдернул меня из нескончаемого множества писем на электронной почте. Я поднял взгляд и увидел по ту сторону стекла Лину. Время уже перевалило за шесть вечера. Город за окнами озарял ночное небо. Большая часть сотрудников уже отправилась домой, но мне предстояло ещё несколько часов навёрстывать за то время, что я провёл в Нокемауте.

Я жестом пригласил её внутрь.

— Готово? — спросил я, отправляя ответ и открывая следующее письмо.

— Да.

— Хорошо. Выметайся. Я занят.

Она проигнорировала приказ и плюхнулась на стул напротив меня.

— Как всё прошло с Чандрой?

Я снял очки для чтения и смирился с нежеланным разговором.

— Нормально, — эта женщина обвинила меня в манипуляциях уровня Макиавелли, что я посчитал за комплимент. Затем настояла, что ей нужно время на обдумывание моего предложения, согласно которому она займёт место Трипа, а потом двинется в вышестоящий офис. Тот факт, что она не ухватилась за моё предложение немедленно, заверил меня в том, что я принял верное решение. Она наберёт много голосов более молодых избирателей, будет делать больше для своего электората и не станет шароёбиться при первой же возможности, как делал её предшественник.

Она увидит в моём предложении то, к чему и сводилась суть: шанс наконец-то сделать работу, которую она всегда хотела сделать.

— Какова твоя конечная цель? — потребовала Лина.

— Это ужасно личный вопрос для той, кто официально не работает на меня.

— А ты пойди мне навстречу. Только за сегодняшний день ты заставил одного своего клиента уйти с поста, который ты помог ему получить, и заставил позорно пройти мимо замены, которую ты самолично выбрал. Затем заставил меня доставить конверт с наличкой проститутке, которая едва выглядит совершеннолетней, но открыла дверь очень дорогого и охраняемого жилья в Джорджтауне.

— Тут где-то притаился вопрос?

— Я пробила адрес, — сказала она, сделав паузу, чтобы полюбоваться обручальным кольцом на своей левой руке.

Ну естественно.

— Это всё к чему-то ведёт?

— Потребовалось немного копнуть. Но оказывается, что этот большой, прекрасный кирпичный дом в славном тихом районе — это временное жилье для жертв домашнего насилия и сутенерства. А ещё он принадлежит Йошино Холдингз, дочерней компании от дочерней компании от дочерней компании этой самой консалтинговой группы.

То, насколько она хороша в своей работе, даже раздражало.

— Я всё ещё жду, когда ты дойдёшь до сути, — сказал я.

— Я не могу понять, то ли ты хороший парень, то ли плохой.

— А это важно?

Она посмотрела мне прямо в глаза.

— Думаю, это важно для нас обоих. Ты просто переставляешь фигуры на доске, чтобы напомнить людям, что ты большой и сильный человек, которого надо бояться? Или ты переставляешь фигуры на этой самой огромной в мире шахматной доске ради всеобщего блага?

— Я пытался нанять тебя ради твоего мозга. Почему бы тебе не использовать этот самый мозг и не сказать мне, что ты думаешь?

Она подалась вперёд, опираясь локтями на колени.

— Я думаю, ты ставишь дружественных людей на позиции власти, и не потому, что они тебе заплатили. Шейла Чандра — директриса начальной школы. У неё нет таких денег, чтобы оплатить твои услуги. Ты не просто отвесил поджопник Трипу и его толстому кошельку, ты разрушил карьеру мужчины на основании того, что он тебе соврал. Но я думаю, дело в чём-то большем. Я думаю, тебе не нравится, когда плохие люди наделены властью. А это не вяжется с твоей выстроенной репутацией ужасающего, безжалостного и, возможно, даже немного злобного.

Я развёл руками.

— Что тут сказать? Я сложная натура. Тебе пора домой к Нэшу.

— Он сегодня работает допоздна. Если я буду работать в штате, я хочу знать, чего ты хочешь от всего этого. Ты надеешься заполучить под своё крылышко президента Штатов?

— Ты так думаешь?

— На поверхности похоже на то. Но я гадаю, может, ты затеял какой-то одиночный квест по тому, чтобы сделать этот мир лучше.

— Не надо по ошибке принимать меня за какого-то героя.

— О, я не принимаю. Давай не будем забывать про след из разрушенных жизней, которые ты за собой оставляешь.

Я скрестил руки на груди.

— Я не рушу жизнь, которая не заслуживает быть разрушенной, — по крайней мере, я старался этого не делать.

— Но ты получаешь огромное удовольствие, руша те жизни, которые этого заслуживают.

— Да.

Лина склонила голову набок и улыбнулась.

— Наверное, эта твоя черта мне нравится.

— Я в восторге от твоего одобрения, — сухо ответил я.

Она окинула меня долгим оценивающим взглядом, затем кивнула.

— Ладно. Я согласна приступить к работе с зарплатой на 10% выше того, что ты предлагал, поскольку мы с Нэшем строим дом, и я хочу себе гардеробную размером с баскетбольное поле. Но если ты начнёшь переходить на тёмную сторону или типа того, я сматываюсь от сюда.

— Ладно. Десять процентов. Никакой тёмной стороны. Я поговорю с кадровиками. А теперь убирайся, чтобы я смог сосредоточиться на разрушении жизней.

— Я хочу ещё кое-что.

— Что? — раздражённо спросил я.

— Я хочу участвовать в секретном расследовании Хьюго.

— Каком таком секретном расследовании Хьюго? — уклонился я.

— В том, о котором я знать не должна. Из-за Хьюго я чуть не потеряла Нэша, а он чуть не потерял меня. Я хочу видеть этого типа за решёткой или в гробу. Я не привередливая. Но я хочу помочь загнать его туда.

— По рукам. А теперь оставь меня в покое.

— Ещё один вопрос. Почему ты такой мудак со Слоан?

— Уходи?

— И почему она мудачина с тобой? — спросила она, склоняя голову набок.

— До свиданья, Лина.

— Если один из вас не расскажет мне, тогда мне просто придётся начать рыть самой.