БОНУСНАЯ ГЛАВА

_

ОТСТРАПОНЕН

ЛАРК

Забавная штука — брак.

Иногда я смотрю на своего мужа и не могу представить, что я бы любила кого-то также сильно, как Лаклана Кейна.

А иногда мне просто хочется заставить его страдать.

С любовью, конечно. Ну, чаще всего.

Как сейчас.

Я наблюдаю из гамака, как Лаклан проверяет свое снаряжение и вывешивает гидрокостюм сушиться на солнце на крыльце нашего пляжного домика. Я слащаво улыбаюсь ему, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня в лоб, а затем заходит внутрь, оставляя дверь открытой. Он не видит, как сужаются мои глаза за солнцезащитными очками, как становится угрожающей моя улыбка, когда я встаю с гамака и следую за ним.

— Как прошло погружение? — спрашиваю я, когда он берет с комода свое обручальное кольцо и надевает его на палец, где недавно зажила татуировка в виде золотой звезды, бледно-желтые и черные линии которой ярко выделяются.

— Отлично. Видел пару скатов. Много рыбы. Угря. Было круто.

— Круто, да. Круто.

Лаклан бросает на меня подозрительный взгляд, но моя выжидательная улыбка безупречна. Я успокаивающе кладу руку ему на плечо.

— Почему бы тебе не принять душ? Я присоединюсь к тебе через секунду.

Взгляд Лаклана скользит по моему телу, задерживаясь на верхней части бикини, опускается к пупку и поясу джинсовых шорт, от чего по мне пробегает электрический ток. На его губах медленно расплывается хищная ухмылка.

— Мне кажется, это хорошая идея, герцогиня, — говорит он, проводя рукой по моим волосам и целуя меня в лоб. — Увидимся через минуту.

Моя улыбка становится убийственной, когда он отворачивается. Как только я слышу, как включается вода, принимаюсь за работу.

К тому времени, как я захожу в ванную, пар уже начинает подниматься к потолку и покрывать поверхность зеркала. Лаклан стоит под струями воды, склонив голову и закрыв глаза. Вода стекает по его крепким мышцам и покрытой татуировками коже. Меня пронзает боль, когда я на мгновение останавливаюсь, чтобы просто посмотреть.

— Ты заходишь или так и будешь стоять там и любоваться моей сексуальностью, как у Киану, весь день? — спрашивает он.

Я закатываю глаза и расстегиваю шорты, чтобы стянуть их с бедер.

— Ты намного сексуальнее Киану.

— Знаю.

Самодовольная улыбка Лаклана становится еще шире, когда я тяну за шнурок на спине и бросаю на пол бикини. Он распахивает стеклянную дверь и протягивает мне руку, чтобы я вошла внутрь, и как только я беру ее, заключает меня в объятия.

— Ты такая красивая, — шепчет он на ухо, проводя рукой по моей спине, вдоль позвоночника. Его ладонь останавливается на моей попке, и он прижимает меня ближе, упираясь своим длинным членом мне в живот. — Может, продлим отпуск? Приятно видеть тебя такой расслабленной, — у меня перехватывает дыхание, когда он прикусывает место между моей шеей и плечом. Потом успокаивает поцелуем. — Беру свои слова обратно о том, что на пляжах скучно. Оказывается, веселее, если трахать свою жену утром, днем и ночью.

Лаклан целует мою ключицу, а затем спускается к правой груди. Он посасывает мой сосок, и моя рука зарывается в его волосы, сжимая короткие пряди. Я прижимаю его к груди, и он стонет.

— Может, правда останемся ненадолго. Я еще не готова вернуться домой.

Лаклан издает стон, продолжая дорожку поцелуев к другой груди, дразня сосок, превращая его в твердый бугорок. Прежде чем он успевает опуститься ниже, я отстраняюсь и провожу руками по его груди, по рельефным мышцам пресса. Не сводя с него глаз, я медленно опускаюсь на колени. Он глубоко вздыхает, когда я крепко сжимаю его эрекцию и плюю на кончик.

— Ты уверен, что тебе не будет скучно? — спрашиваю я с притворной невинностью. Я моргаю, поглаживая член по всей длине, а затем облизываю языком. Он вздрагивает, когда я провожу головкой по своим губам.

— Уверен на сто процентов, — его рука зарывается в мои волосы, а мои губы обхватывают головку его эрекции. Я сильно сосу и с громким звуком выпускаю его изо рта. — Ларк… господи Иисусе.

Я ласкаю его возбужденный член. Мои движения медленные, хватка крепкая. Обхватываю его яйца и глубоко заглатывая всю его длину. Мои слезы смешиваются с водой каждый раз, когда он касается задней стенки моего горла. Я стону, прижимаясь к его телу, подводя его ближе к краю, все ближе и ближе, пока он не начинает содрогаться, проклинать и повторять мое имя, как молитву. Я чувствую, как напрягается каждый мускул его тела. Я слышу его приближающееся освобождение в отчаянии, которое окрашивает каждое произнесенное шепотом слово.

И за мгновение до того, как он готов излиться мне в глотку, я отпускаю своего мужа и отступаю за пределы его досягаемости.

Растерянность Лаклана встречается с моей ожидающей ухмылкой. Он дрожит от облегчения, в котором я только что отказала ему. Его глаза изучают мое лицо, лоб хмурится.

— Я сделал что-то не так?

Я провожу тыльной стороной ладони по губам и открываю дверцу душа.

— Вытрись и выходи, — говорю я, выходя из ванной и снимаю халат с вешалки, чтобы перекинуть его через руку. Даже не обращаю внимание на полотенце. Я киваю на его часы, которые лежат на столе. — Ровно через пять минут. Ни одной больше или меньше.

Закрываю дверь душа и выхожу из ванной, слыша, как Лаклан в замешательстве следует за мной по пятам.

Когда несколько мгновений спустя Лаклан выходит из ванной с полотенцем, обернутым вокруг талии, и настороженным выражением лица, я жду, сидя на краю кровати.

— Что происходит? — спрашивает он, переводя взгляд с меня на кровать и обратно. — Что это?

Я похлопываю по поверхности, ворошу обрывки бумаги, разбросанные по покрывалу.

— Подойди и посмотри.

Складка между бровями Лаклана становится глубже, а затем он подходит и останавливается рядом со мной. Он берет листочек, но откладывает его, не разбирая слов. Когда берет второй листочек, на его загорелых щеках вспыхивает румянец. Он встречается со мной взглядом, и я опускаю рукав халата, показывая черную кожаную бретельку бюстгальтера.

— Знаешь, — говорю я, ослабляя завязку на халате, — каждый раз, когда ты снимаешь обручальное кольцо, я хочу отомстить за те документы о разводе, которые ты мне «подарил».

У Лаклана перехватывает дыхание.

— Я пытался предоставить тебе выбор.

Я пожимаю плечами.

— Я… я вытатуировал доказательство на своем пальце, — говорит он, поднимая руку, как будто я впервые вижу татуировку. — Просто не хотел потерять кольцо в океане.

— И все же, мне на это плевать, — я сардонически улыбаюсь Лаклану и опускаю одно плечо, показывая бюстгальтер из кожи и кружев, который я сшила сама. Не так идеально, как сделал бы Лаклан, но он смотрит на мою грудь так, словно это прекрасное произведение искусства.

Я встаю, позволяя халату упасть к моим ногам, открывая остальную часть моей работы. Кружевные трусики. Кожаные ремешки. И блестящий черный фаллоимитатор, прикрепленный к ремню, который на мне надет.

Глаза Лаклана темнеют от желания.

— Как я и сказала. Никогда больше. А теперь я трахну тебя на этих бумажках. Буду трахать до тех пор, пока ты не забудешь, кому принадлежишь. Ложись на эту чертову кровать.

Лаклан долго смотрит мне в глаза, прежде чем его рука опускается к полотенцу на талии. Он стягивает его и позволяет упасть на пол. Его эрекция подергивается, когда он опускает взгляд на фаллоимитатор, дикая потребность горит в глазах.

Лаклан направляется к кровати с грацией хищника, его шаги медленные и целеустремленные. Он проходит близко от меня, и я ощущаю жар его тела. Его глаза не отрываются от моих, даже когда он упирается кулаками в матрас.

— Что означает красный? — спрашиваю я, когда его колено давит на рваную бумагу.

— Стоп.

— Что означает оранжевый?

— Помедленнее.

Я наблюдаю, как матрас прогибается под весом Лаклана. Он встает на четвереньки в центре кровати, его спина напряжена, по его телу пробегает дрожь. Я улыбаюсь, когда беру маленькую бутылочку со смазкой и открываю крышку.

— Зеленый означает?

— Трахай меня, пока я не забрызгаю своей спермой все эти дурацкие бумажки.

Я провожу ладонью по заднице Лаклана, потом резко шлепаю его.

— Такой хороший мальчик, — воркую я, наклоняя бутылочку со смазкой, чтобы густые капли упали между его ягодицами. Проводя руками по его гладкой коже, я раздвигаю ягодицы и двигаю бедрами, чтобы провести кончиком фаллоимитатора по вязкой жидкости. — Ты правда хороший мальчик? — одной рукой я сжимаю игрушку и прижимаю ее к сморщенной дырочке, массируя тугое кольцо мышц, обводя его кругами, пока не чувствую, что он начинает расслабляться.

— Да, — шипит он.

— В самом деле? Или ты моя гребаная шлюха?

Я прижимаю кончик фаллоимитатора к отверстию, продолжая давить, преодолевая сопротивление. Лаклан вскрикивает от наслаждения и роняет голову на руку, а я двигаюсь вместе с ним, удерживая конец фаллоимитатора в его заднице. Он делает несколько глубоких вдохов, а я поглаживаю мышцы на его спине.

— Цвет? — спрашиваю я.

— Черт побери, — шепчет он.

— Вроде, я не слышала, что есть такой цвет…

— Зеленый, черт возьми. Зеленый.

Я откидываю мокрые волосы с глаз и, не отрывая взгляда от открывшегося передо мной зрелища, засовываю игрушку поглубже в задницу Лаклана. Выгибаю спину дугой, продолжая давить, неуклонно двигаясь вперед, наполняя моего сильного, смертоносного мужа, доводя до содрогания, неразрешимой, животной потребности.

— Не забудь выкрикивать мое имя, разбрызгивая свою сперму на эти дурацкие бумажки, — шепчу я.

И затем ускоряю ритм толчков.

Сначала медленно и размеренно. Долго. Вытаскиваю фаллоимитатор до самого кончика, затем снова ввожу, заполняя его полностью. Лаклан рычит от удовольствия. Постанывает, когда я ускоряю темп. Вздрагивает, когда провожу ногтями по его спине и шлепаю по заднице. И от одного взгляда на то, что я с ним делаю, у меня начинает болеть где-то глубоко внизу живота. Я наслаждаюсь каждым движением и знаю, что это я подталкиваю его на грань безумия. В мире миллиарды людей, но я единственная, кому он доверяет. Я могу сбросить его с обрыва и при этом укажу безопасное место для приземления. Я ощущаю это в каждом движении своих бедер. В каждой его дрожи. В каждом проклятии и прерывистом выдохе. Я наслаждаюсь каждым моментом, когда трахаю Лаклана Кейна.