Эдмонд Гамильтон Шесть спящих

^{© Edmond Hamilton — «The Six Sleepers», 1935}

Гарри Уинтон бежал по мрачному, узкому ущелью Атласских гор, над головой у него свистели пули, а в ушах звучали вопли 402 жаждущих крови фанатиков. Его пистолет был разряжен, и он на бегу отчаянно искал глазами какое-нибудь убежище.

Хмурые чёрные скалы и отвесные вертикальные утёсы из чёрного базальта, по обе стороны от него не давали никакого видимого укрытия. Затем он увидел круглое тёмное отверстие в скальной стене прямо впереди, из последних сил побежал к нему и, спотыкаясь, нырнул в темноту.

Скорчившись там молодой американский старатель, тяжело дыша, с опаской ждал своих преследователей. Его худощавая, жилистая фигура застыла в напряжении; серые глаза были всё так же серьёзны, хотя светлое, загорелое лицо исказилось в невесёлой усмешке, когда он увидел, как берберы в белых бурнусах с воплями бегут по ущелью.

Они направлялись прямо к каверне, в которой он находился. Сжимая винтовку, Гарри Уинтон ждал финальной, бессмысленной схватки. Когда они приблизились, он увидел их загорелые лица и сверкающие глаза, а затем, к его изумлению, они резко остановились и попятились!

В полном страхе берберы уставились на пещеру, где он прятался, на их лицах внезапно отразился ужас, а голоса превратились в визгливое, полное страха бормотание. Они быстро выбрались из пещеры, а затем, охваченной паникой, толпой побежали обратно по ущелью.

Ошеломлённый Гарри Уинтон выглянул наружу и увидел, что его бывшие преследователи уже скрылись из виду.

— Вот это да, — сказал он себе, — чертовски странное событие!

Он повернулся и снова заглянул в тёмную пещеру, в которой прятался.

— Наверняка так внезапно они испугались не меня, — пробормотал он. — Должно быть, что-то в этом месте напугало их.

Он достал из кармана маленький фонарик и направил его яркий дрожащий луч в темноту пещеры.

Гарри обнаружил, что это было не просто неглубокое отверстие в скале, а вход в естественный скальный туннель, который уходил вверх, в толщу скалы. Его любопытство сразу же пробудилось, он снова вошёл в пещеру и начал подниматься по тёмному туннелю.

Он шёл вверх по мрачному проходу в скале, его ноги шлёпали по ручейкам, которые стекали по полу туннеля и размыли его ещё в незапамятные времена. Наконец Гарри оказался в огромной пещере, которая находилась далеко от входа, где-то в недрах скалы.

Чёрные, мрачные базальтовые стены окружали его, уходя в темноту, к сводчатому каменному потолку высоко над головой. В этой пещере, находившейся глубоко в скале, царила мёртвая, торжественная тишина, нарушаемая лишь приглушённым журчанием маленького родника, находившегося в нескольких ярдах от незваного гостя.

Гарри подошёл к источнику и увидел, что сквозь бурлящую воду постоянно поднимаются пузырьки газа. Он почувствовал исходящий от воды резкий, чуждый и едкий запах, который каким-то образом притупил его чувства. Это было похоже на одурманивающее дыхание садов с опиумными цветами, погружавшее его в странную сонливость.

Теперь он понял, что вся пещера наполнена этим неизвестным усыпляющим газом, который, будучи легче воздуха, поднимался с родниковой водой откуда-то из глубин земли и задерживался здесь, в пещере. С каждой минутой Гарри чувствовал себя всё более сонливым.

— Лучше убраться отсюда! — сказал он себе, поворачиваясь от родника ко входу в туннель.

Внезапно он остановился, как вкопанный.

— Что за чертовщина!

Луч его фонарика упал на лежащую на полу возле источника фигуру, напоминающую человеческое тело.

Гарри осторожно приблизился к распростёртому телу. Осветив его, он вскрикнул от изумления. Этот человек был одет как житель Древнего Рима, в бронзовом шлеме и кирасе, с коротким мечом на поясе. Смуглолицый воин лежал с закрытыми глазами, его тело, по-видимому, прекрасно сохранилось.

И тогда Гарри увидел позади себя другого, более крупного мужчину, лежащего на полу пещеры, на нём был железный шлем, похожий на шапку, и кольчуга, а на груди красовался красный крест крестоносцев.

— Я сошёл с ума или мне это не мерещится? — выдохнул Гарри.

Он посветил фонариком за спину римлянина и крестоносца. В пещере лежали ещё трое мужчин.

Гарри заметил, что один из них был похож на итальянского кондотьера или солдата пятнадцатого века: на нём был тяжёлый шлем-салад и железный нагрудник поверх броского багрового шёлкового камзола.

Другой, судя по всему, был буканьером шестнадцатого века, в блестящем платке, повязанном вокруг головы, в грязной мешковатой одежде и флотских сапогах, с двумя абордажными саблями и парой пистолетов за поясом.

Последним был стройный молодой человек, одетый в голубой атласный камзол, бриджи и шёлковые чулки, на его поясе была прицеплена придворная рапира — всё это было изрядно потрёпано, как у французского дворянина восемнадцатого века.

Гарри, не веря своим глазам, смотрел на пятерых мужчин — римского легионера, крестоносца, итальянского кондотьера, буканьера и французского дворянина.

Здесь были пять человек из пяти разных периодов прошлого, которые, каждый в своё время, отважились войти в эту пещеру. Что их убило и каким чудом сохранились их тела?

— Они даже не выглядят мёртвыми, — прошептал Гарри в изумлённом благоговении. — Они выглядят так, словно спят.

Он медленно опустился на колени и коснулся лица римлянина.

— Клянусь небом, они всего лишь спят! — вскричал он, потому что смуглое лицо римского солдата было слегка тёплым.

Гарри уставился на них, и его недоумение тысячекратно возросло, пока он ломал голову в поисках объяснения этого невероятного феномена. Что же удерживало этих пятерых мужчин пяти эпох в странном, бессмертном сне на протяжении веков? Он не мог придумать никакого объяснения — его мозг казался слишком отупевшим и сонным, чтобы посягнуть на разгадку этой странной тайны. И вдруг именно эта сонливость и вялость, которые он испытывал, подсказали ему решение.

Усыпляющий газ из источника! Этот газ, который заставлял его чувствовать себя таким сонным и отяжелевшим, был той ловушкой, в которую угодил каждый из этих пятерых мужчин в прошлом, когда они входили в пещеру. Этот неизвестный газ, поднимающийся из земных глубин, должен обладать способностью удерживать живые существа в состоянии анабиоза на неопределённый срок.

Каждый из этих пятерых мужчин был отравлен газом и погрузился в сон, от которого так и не проснулся, поскольку газ не переставал проникать в пещеру и постоянно заполнял её. Неудивительно, что берберы снаружи так боялись этой странной пещеры!

Гарри внезапно осознал, что ему тоже грозит такая же участь. Он был слишком сонлив и слаб, чтобы стоять на ногах. Охваченный внезапной паникой, он бросился ко входу в туннель, но при первом же движении его онемевшее, лишённое чувств тело растянулось на полу.

Он изо всех сил пытался подняться, добраться до туннеля. Если он не сбежит отсюда, то тоже будет лежать бы здесь в бессмертном сне вечно, как эти пятеро. Он не должен засыпать — ни в коем случае! Его сознание угасало, но он отчаянно боролся за то, чтобы не заснуть, чтобы доползти до туннеля. Конечности, словно налитые свинцом, больше не повиновались его воле. Успокаивающий, усыпляющий эффект газа, которым он дышал, лишал его последних остатков сознания. Тёплый прилив полной, приятной дремоты упокоил его на своей груди и унёс, беспомощного, в мир тьмы, в котором он перестал что-либо осознавать.

Гарри Уинтон проснулся от ощущения тепла на своём лице и осознания того, что поверхность, на которой он лежал, всё меньше дрожала. Прошло некоторое время, прежде чем он открыл глаза, и когда он это сделал, его практически ослепил яркий солнечный свет. Моргая, он ошеломлённо огляделся.

Он находился в пещере пяти спящих, в которой и заснул. Но теперь в её потолке зияла огромная дыра, сквозь которую лился поток солнечного света. Эта дыра, похоже, была проделана недавно, потому что с её краёв всё ещё падали куски разбитой породы.

Внезапно Гарри понял, что произошло. Произошло землетрясение, последние толчки которого он почувствовал, когда проснулся, и это сотрясение разрушило свод пещеры и позволило усыпляющему газу вырваться наружу. И как только действие газа, который удерживал его в этом странном сне, закончилось, он проснулся.

Гарри внезапно обернулся, когда рядом с ним раздалось невнятное, сбивчивое восклицание:

— Nom de Dien! Cette…[1]

Это сказал молодой французский аристократ в голубом атласном придворном костюме. Он проснулся и с изумлением озирался по сторонам, на его красивом, породистом лице было написано удивление.

Его глаза встретились с глазами Гарри, и они уставились друг на друга. Сердце Гарри учащённо забилось от волнения, потому что теперь он увидел, что остальные четверо спящих тоже зашевелились.

Он медленно спросил француза:

— Вы понимаете по-английски?

— L'Anglais?[2] Я могу на нём говорить, — быстро ответил тот. — Но кто вы? Что случилось?

Его изумлённый взгляд остановился на четырёх других очнувшихся мужчинах.

— Теперь я вспомнил, — сказал он. — Я пришёл в эту пещеру, чтобы спрятаться на ночь от враждебных туземцев, а потом странным образом заснул.

Он добавил:

— Я Шарль, виконт д'Эпернон, когда-то служивший при дворе Людовика Шестнадцатого, принявшего мученическую смерть, а вот я смог бежать от черни, которая теперь правит Францией. В данный момент я — солдат удачи.

Внезапно и Гарри, и д'Эпернон вздрогнули, когда рядом с ними раздался низкий голос, говоривший по-английски со странным акцентом.

— Вы христиане или сарацины?

Это сказал крестоносец, огромная железная фигура, которая стояла и смотрела на них сверху вниз с суровым лицом и холодными глазами.