Хейли прошла бы мимо небольшого кирпичного дома, если бы мистер Бек не остановил ее. Дом выглядел так же, как и все остальные на этой улице. На улице не было припарковано ни одной машины, никто не приходил и не уходил.

— Вы уверены, что это ресторан?

Его губы подергивались от удовольствия.

— Уверен.

Когда они подошли к двери, ее открыл мужчина, одетый в официальную черную одежду.

— Мистер Бек, как я рад видеть вас сегодня. Ваш столик уже готов.

— Спасибо, Эдуардо.

Интерьер ресторана напомнил ей старые итальянские рестораны, которые можно увидеть в черно — белых фильмах. Вход в ресторан распадался на три уровня. Хозяин провел их по короткой лестнице, на которой стояло всего четыре столика. Хозяин махнул ей рукой в сторону одной кабинки, а мистер Бек проскользнул внутрь другой. Бек проскользнул внутрь с другой стороны. Хейли почувствовала на себе любопытный взгляд метрдотеля, когда неловко села за столик и стала перекладывать салфетку на колени.

Затем по ступенькам спустился официант с бутылкой вина.

— Риккардо, мы не будем пить вино, — заявил Бек, забирая у Эдуардо меню и протягивая ей.

— У нас с Хейли рабочий обед. Я сказал ей, что ты сможешь накормить нас в течение тридцати минут.

Пожилой мужчина одарил его лучезарной улыбкой.

— Мы постараемся сделать все возможное.

— Не сомневаюсь. Господин Бек улыбнулся ему в ответ и перевел взгляд на Риккардо, который, уходя, передал бутылку вина метрдотелю.

— Я возьму сэндвич с курицей капрезе и чашку вашего супа.

— Конечно, мистер Бек.

Хейли бросила быстрый взгляд на меню, понимая, что мужчины ждут ее.

— Я возьму то же самое. Хейли закрыла меню и отдала его официанту, который удалился, чтобы сделать заказ.

— Мне показалось, что вы не любите итальянскую кухню. Там было несколько вариантов, из которых вы могли бы выбрать. Мистер Бек пристально смотрел на нее из-за стола.

— Вы не торопились с выбором.

Хейли пожала плечами.

— Может, мне и не нравится итальянский, но я не против попробовать что — то новое, а я никогда не пробовала сэндвич с капрезе. Если он мне не понравится, я все равно буду наслаждаться супом.

Официант вернулся с корзинкой свежего хлеба и голубой бутылкой воды со льдом. Открыв бутылку, Рикардо налил по стакану и мистеру Беку, и ей. Оставшись снова наедине с мистером Беком, Хейли почувствовала себя неловко в тишине.

Кроме шума входящих в ресторан и рассаживающихся по местам клиентов, они находились в стороне, вдали от посторонних глаз.

Тишина раздражала, и она пыталась заполнить ее первым, что приходило на ум.

— Когда я спрашивала Лукаса о ресторанах рядом с работой, он не упомянул этот.

Мистер Бек взял кусок хлеба, обмакнув его в оливковое масло.

— Чтобы поесть здесь, нужно иметь членство в клубе.

Хейли криво улыбнулась.

— Тогда все понятно. Мне придется убедиться, что я наслаждаюсь этим редким лакомством.

Его глаза зажмурились в беззвучном смехе.

— Вы — редкое удовольствие. Мне кажется, я никогда не встречал такой женщины, как вы.

— Вас ничто не впечатляет, не так ли? не так ли?" — Не очень, — подтвердила он.

— Такое нездоровое отношение со стороны такой молодой женщины. Это потому, что вы родилась в такой богатой семье, или это из — за того, что вы пережили, когда ваша семья стала такой популярной на YouTube?

Она чуть не подавилась маленьким кусочком хлеба, который откусывала. Она совершенно не любила, когда ей напоминали о том времени в ее жизни.

Свободной рукой она похлопала по потайному карману своего платья. — Я ни с кем не обсуждаю это шоу.

Мистер Бек взял еще один кусок хлеба.

— Я прошу прощения. Обычно я не позволяю своему любопытству брать верх над собой.

Она была слишком молода, чтобы принять зрелое решение по поводу видеороликов, которые выкладывали ее родители. Теперь, когда она стала старше, у нее появилось право голоса, и оно заключалось в том, чтобы не говорить о них.

Когда принесли еду, Хейли надеялась, что мистер Бек поймет, что ее семья — это тема, которую она не будет обсуждать.

Взяв свой сэндвич, она принялась за еду, жалея, что уже вернулась в офис и не находится под пристальным вниманием мистера Бека.

— Вас трудно узнать.

Хейли положила бутерброд обратно на тарелку.

— Почему вы хотите узнать меня поближе? — прямо спросила она. Как работодатель, я думаю, вы предпочитаете быть в курсе дел своих сотрудников. Он мог быть ее начальником, но она не решалась его укорять.

То, что он дважды заговорил о ее семье, привело ее в состояние повышенной готовности. То, что Бек хотел узнать ее получше, само по себе было подозрительно. Никто не хотел узнать ее лучше. Она могла бы пересчитать по пальцам одной руки количество людей, с которыми она сталкивалась в течение своей трудовой деятельности и которые хотели бы иметь с ней дружеские отношения. Ни один из них не был мужчиной, и уж точно никто не обладал его внешностью, даже женщины. Надя притягивала к себе людей, как пчел к меду. С другой стороны, люди старались ее избегать.

Мистер Бек не отрывался от еды, не сводя с нее пристального взгляда. — Вы напоминаете мне Джулию.

Хейли побледнела от этого замечания. Ей потребовалась вся ее самообладание, чтобы не потянуться за ингалятором.

Глубокое одиночество ударило ей в грудь, когда она схватилась за край стола для сравнения. Джулия была женой Джорджа и матерью Амелии. Она была ей больше настоящей матерью, чем биологическая. Она до сих пор очень скучает по ней.

— Кажется, у меня появилась привычка говорить не то, что нужно. Я еще раз прошу прощения. Вы были близки с ней?

— Очень.

— Мое знакомство с ней было коротким. Она заболела, и когда меня приглашали навестить Джорджа в их доме, она обычно оставалась наверху.

— Что не мешало ему принимать своих друзей на длинные выходные. — Я не оставался ни на один длинный уикэнд. Обычно я приходил на обед или ужин, а потом уходил. Я знал, что Джулия нездорова. Я не хотел отвернуться от Джорджа, потому что его жена была больна.

Хейли понимала, что выглядит абсолютной стервой, но ничего не могла с собой поделать. Ее неприязнь к Джорджу была слишком глубокой.

— За то короткое время, что я ее знала, пока ее болезнь не усугубилась, я нашла ее умной, и она не возражала против того, чтобы разорвать вас в клочья, если была с вами не согласна.

Хейли до последнего дня верила, что именно это привело к смерти Джулии. Обида от того, что ее вернули в конец жизни ее тети, заставила Хейли решительно искать истинные мотивы его внезапного дружелюбия.

— Зачем вы привели меня сюда? Чтобы выяснить для себя, почему я больше не имею ничего общего со своей семьей?

— Не совсем.

— Тогда я недоумеваю, почему вы решили присоединиться ко мне за обедом.

— Вы ничего не упрощаете, не так ли? Раз уж вы хотите, чтобы я был прямолинеен, я это сделаю. Я привел вас сюда, чтобы уволить.