Глава 25

Елена.

Губы Романа прижимаются к моим, когда он притягивает меня ближе. Поцелуй горячий, страстный и вызывает у меня дикое желание. Мое сердце хаотично бьется в груди, когда его руки сжимаются вокруг меня. Роман полностью притягивает меня к себе на колени, так что я сажусь на него верхом. Он целует меня так глубоко, что я теряюсь в нем.

Я никогда в жизни не чувствовала ничего подобного ни с кем. В прошлом году это сводило меня с ума. После нашего момента в машине. Я все время задавалась вопросом: почему он? Как он мог обладать способностью вызывать столь сильные чувства? Я слегка прикусываю его нижнюю губу и чувствую, как он улыбается мне. Он отстраняется, его рука все еще лежит на моей щеке.

— Наверное, нам стоит поговорить об этом, — бормочет он.

— Наверное, — соглашаюсь я, несмотря на колотящееся сердце.

— Это может быть плохой идеей.

— Разве ты не слышал, Ром? — спрашиваю я, обнимая его за шею и притягивая нас еще ближе. — Я преуспеваю в плохих идеях.

Он издает тихое проклятие, пока я играю с прядями его черных волос. От напряженности в его глазах у меня перехватывает дыхание.

— Помнишь, как хорошо я тебя трахнул в прошлый раз? — тихо спрашивает он.

Выражение его лица сейчас такое открытое. Более открытое, чем я когда-либо видела.

— Возможно, — поддразниваю я. — Я смутно помню, каково это, когда ты скользишь внутри меня.

Теплый и невозможно твердый. Мои ноги напрягаются от воспоминаний. Не помогает и то, что я чувствую неопровержимые доказательства того, что, я уверена, сейчас находится в центре наших умов подо мной.

Его взгляд согревает каждый дюйм моего тела.

— Я помню те хриплые звуки, которые ты издавала прямо перед тем, как я заставил тебя кончить. Я столько раз представлял себе эти прелестные стоны.

Я наклоняюсь вперед, мои губы касаются раковины его уха.

— Хочешь услышать их снова?

Роман дрожит, я чувствую, как он становится еще тверже.

— Черт возьми, да, — выдыхает он.

— Ты справишься, — обещаю я. — Но сначала я хочу кое-что сделать. Для тебя. Ну давай же.

Я слезаю с его колен и с кровати, поднимая и его на ноги. Я еще раз смотрю ему в глаза, прежде чем медленно опуститься на колени. Глаза Романа расширяются.

— Елена, — хрипло говорит он.

— Шшш, — шепчу я, тянусь к пряжке его джинсов.

Я быстро его разбираю. Дрожь пробегает по мне, когда я стягиваю с него штаны и обхватываю руками его твердую длину. Я обхватываю рукой его член и облизываю от основания до кончика. Он не издает ни звука, наблюдая за мной потемневшими и затуманенными глазами.

Жар расцветает в моем животе, волной перемещаясь ниже, что заставляет меня сжимать ноги вместе. Я чувствую напряжение в Романе, достигающее крещендо, и мягко улыбаюсь про себя, отчаянно желая увидеть его падение. Я провожу языком по кончику его члена, прежде чем засунуть его глубоко в рот. Я могу взять его только наполовину, но судя по звукам, которые он издает, ясно, что он одобряет.

Он держит мое лицо и медленно скользит глубже.

— Черт возьми, Елена, — громко стонет он.

Мои глаза слезятся, и я едва могу дышать, но меня переполняет тепло при мысли о том, что я сведу его с ума.

— Детка, я собираюсь…

Ему не нужно заканчивать свое заявление, я смотрю на него, без слов сообщая, что все в порядке. Его глаза смягчаются, когда он смотрит на меня сверху вниз. Затем они захлопываются, и он кончает с хриплым стоном. Я глотаю каждую каплю, которую он может дать, высасывая его, пока ничего не остается. Роман поднимает меня на ноги и глубоко целует.

— Спасибо, — выдыхает он.

Я ухмыляюсь.

— Ты можешь загладить свою вину передо мной.

— Я планирую, — обещает он. — Снимай одежду.

Как марионетка в руках своего хозяина, я выполняю его приказы. Моя улыбка широко растягивается, когда я стягиваю шорты. Моя рубашка снимается следующей, пока я не стою перед ним в одних трусиках и бюстгальтере. В его выражении лица столько неприкрытого, неприкрытого голода, что у меня перехватывает дыхание.

Он медленно осматривает меня, его глаза скользят по всему моему телу, прежде чем он снова смотрит на меня с волчьей ухмылкой.

— Ты чертовски красивая, Елена, — шепчет он. — А теперь ложись на кровать.

Несмотря на его властные слова, его тон мягок. Я немедленно подчиняюсь, ложась боком на кровать и подпирая голову ладонью, чтобы посмотреть на него.

— Что дальше, ваше высочество?

Роман откидывается на комод с оценивающим выражением лица, но выглядит слишком довольным собой. Он снял джинсы и боксеры и стоит там, выглядя слишком сексуально.

— Раздвинь ноги, волчонок. Коснись себя.

У меня сбивается дыхание. Я не могу поверить, что он просит меня это сделать. И я не могу поверить, что сделаю это. Очень медленно мои руки ложатся между бедрами, и я раздвигаю ноги, как он просил.

— Продолжай, — предлагает он. — Проведи пальцем вверх и вниз по клитору.

Блин. Его грязные слова гораздо горячее, чем должны быть. Челюсть Романа напрягается, когда я тянусь к своему клитору. Я настолько мокрая, что хнычу, проводя пальцами по складкам. Доказательства моего возбуждения прилипают к моим пальцам. Я смотрю на свои руки широко раскрытыми глазами и продолжаю потирать гладкие складки.

— Посмотри на меня, Елена, — резко говорит Роман.

Я стону, встречаясь с его темно-синими глазами.

— Это моя девочка, — говорит он с усмешкой. На мгновение мой взгляд опускается на его член, который уже тверд. —Теперь окуни палец внутрь.

Я не могу справиться с румянцем на щеках, пока следую его инструкциям. Я провожу пальцем по складкам, прежде чем осторожно надавить внутрь. Стон Романа подстегивает меня, когда я полностью просовываю палец внутрь. Он говорит что-то еще, но я едва его слышу и начинаю быстрее входить внутрь, представляя, что это его палец. Мой оргазм приближается, и я гонюсь за ним. Ищу облегчения. Я собираюсь добавить еще один палец, но Роман тут же оказывается на месте. Я задыхаюсь, когда его рука сжимает мое запястье.

— Я не говорил, что ты сможешь это сделать, волчонок. Не будь плохой девочкой.

Рычу я раздраженная тем, что мой надвигающийся оргазм ослабевает.

— Тогда давай, сделай это сам, — рявкаю я.

Это все, что ему нужно услышать. Он облизывает мой палец, прежде чем притянуть меня к краю кровати и встать на колени между моими ногами. Моя кожа краснеет, а пульс резко ускоряется при первом же прикосновении его языка к моему клитору. Все, что я могу сделать, это всхлипнуть, когда он вонзает его в меня. Затем Роман добавляет пальцы, прижимая их к моим внутренним стенкам. Я задыхаюсь, мои бедра обхватывают его голову. Большим пальцем он поглаживает мой клитор, и этого трения, а также давления и ощущения его рта на мне достаточно, чтобы подтолкнуть меня в страну полного и абсолютного блаженства.

Мой рот открывается, когда я заглушаю крик. Моя спина падает на кровать, и пару секунд я вижу только звезды. Когда мои глаза открываются, они соединяются с его глазами, и меня внезапно охватывает срочность. Все, что я знаю, это острый голод и потребность, когда я тянусь к краю рубашки Романа. К счастью, он, кажется, чувствует то же самое, потому что на том же дыхании расстегивает мой лифчик. Мы быстро сбрасываем всю нашу одежду. Я лишь мельком вижу его великолепно татуированную грудь, прежде чем он меня целует. Наши языки встречаются в танце, с которым я быстро знакомлюсь.

— Бля, Роман, ты мне нужен, — плачу я.

— Небольшая проблема, — говорит Роман между поцелуями. — У меня нет с собой презерватива.

— Контроль над рождаемостью, — говорю я тихо.

Я приняла таблетку через несколько недель после рождения Кэсси, не желая снова рисковать.

Взгляд Романа на меня напряжен.

— Ты уверена?

— Если бы я не была уверена, то не стала бы спрашивать.

Он кусает мою нижнюю губу за этот комментарий. Затем он награждает меня, когда головка его члена дразнит меня при моем входе. Он смотрит на меня, в глубине его глаз что-то уязвимое.

— На этот раз это не ошибка, — говорит он тоном, не терпящим возражений.

— Это не ошибка, — обещаю я.

Весь его самоконтроль исчезает, когда он толкается внутрь. Я задыхаюсь, когда он меня растягивает.

— Как у нас дела на данный момент? – Роман бормочет.

— Еще, — задыхаюсь я.

Я чувствую его улыбку на своей шее, когда он толкает меня одним сильным толчком.

— О Боже.

Он длинный. Такой чертовски длинный, что я чувствую его повсюду.

— И как это ощущается? – спрашивает он.

— Идеально, — шепчу я.

— Нет, ты идеальна, — возражает он, целуя меня один раз, прежде чем ворваться в меня.

Опять и опять. Роман задает жестокий, уверенный темп, его рот скользит по моей шее, а рука поднимается и обхватывает мою грудь. Комната наполнена звуками шлепающихся тел, моими громкими стонами и тихими вздохами Романа. От каждого удара у меня сбивается дыхание.

— О боже, — говорю я, задыхаясь.

— Назови мое имя, Елена, – произносит он свои слова резким выпадом, попадающим в точку.

— Роман, — стону я.

Я хватаю его за плечо и откидываюсь назад с большей силой, встречая движение его бедер и погружая его глубже и сильнее. Я начинаю корчиться против него, мои руки сжимаются, когда я начинаю кончать.

Я выкрикиваю его имя, а мой оргазм обретает собственную жизнь. Сотрясение Земли – подходящее слово для этого. Я рада, что с нами в доме никого нет, потому что крик, который я издала, очень силен. Вид Романа надо мной, его темный взгляд, пристально сосредоточенный на мне, — самое сексуальное, что я когда-либо видела.

Он забирает мой рот, когда кончает, содрогаясь внутри меня. Роман практически падает на кровать рядом со мной, мы оба тяжело дыша. Он переворачивается на бок, встречаясь глазами с моими.

— Ты чертовски потрясающая, беда.

Я чувствую, что улыбаюсь, хотя мои веки тяжелеют. Лицо Романа то появляется, то исчезает из моего поля зрения. Последние несколько дней я плохо спала и засыпаю через пару секунд из-за усталости. Последнее, что я помню, это то, как Роман обнял меня и поцеловал в лоб.