— Я ценю это, но... в этом письме предлагается один семестр. Я никак не могу позволить себе такую академию. Я едва могу позволить себе обучение в Ковингтоне.

— Один семестр с возможностью продолжить обучение. Университет гордится своим стремлением удержать студентов и академическими успехами. Я подозреваю, что в конце семестра они проведут оценку и сделают новое предложение.

Все еще держа письмо в одной руке, я потерла напряженную шею.

— Простите меня, я не хочу показаться неблагодарной, но получение письма о приеме таким образом кажется... неофициальным?

Волнение в его выражении лица притупилось до серьезности.

— Учитывая тот факт, что вы сами не подавали заявление, возможно, доктор Лэнгмор посчитал, что, если бы он отправил письмо к вам домой, оно не было бы воспринято всерьез.

Это была правда. Если бы я получила такое шикарное приглашение домой, в академию, которая ранее отказала мне в приеме, я бы, вероятно, подумала, что это мошенничество, и выбросила его.

— Поймите, мисс Веспертин, в Дракадию ежегодно поступает до тридцати тысяч заявлений от исследователей и желающих построить медицинскую карьеру. Вероятность поступления туда составляет 2,5%. Это намного ниже, чем в Йеле, Гарварде, Стэнфорде, Принстоне. Это менее одной тысячи студентов.

Я прекрасно разбиралась в математике. Если бы я сама подавала документы в академию на медицинский факультет, мои шансы на поступление без направления Уилкинса были исключительно малы. Возможно, даже невозможными.

— Этот университет... он действительно расположен на Дракадии? — Небольшой остров у побережья штата Мэн, если я не ошибаюсь в географии.

— Да, это так.

Я сильнее потерла шею.

— Это более трех часов езды.

— Я полагаю, ваша стипендия включает расходы на общежитие и проезд.

Повторное прочтение письма подтвердило информацию о жилье и проезде. Дракадия была одним из тех мест, которые, как и Марта-Винъярд, как я всегда считала, являются местом летнего отдыха для богатых людей. Стоимость даже одного семестра обучения в академии должна была быть смехотворной — мысль, из-за которой приглашение по-прежнему было трудно переварить.

— Как они получили мои последние табели, результаты моих тестов?

— Как частная организация, они не обязаны рассматривать каждого кандидата по обычным стандартам. Они могут предложить вам стипендию только потому, что им нравится ваше имя. И поверьте мне, такое случается.

— Для учебного заведения, которое гордится своим стремлением к отбору лучших студентов и академическим успехам, это не кажется разумным.

Слегка вздохнув, он кивнул.

— Я понимаю ваши опасения. И, возможно, неверие. Позвольте мне вернуться к вашему вопросу относительно организма и исследований. Исследования принадлежат Дракадии, мисс Веспертин. Организм, о котором идет речь, называется Ноктисома. Это паразит, который обитает преимущественно на острове и редко заражает людей. Мы просто не очень надежный хозяин, и не все врачи знают об этом организме как о человеческом патогене. Вот почему мне интересно, откуда вы так много об этом знаете, учитывая, что за пределами Дракадии этот диагноз почти никогда не ставится.

Не типичный человеческий патоген.

— Возможно, это просто совпадение.

— Я так не думаю. То, как вы описали их излияние изо рта субъекта, довольно показательно, как я понял из слов доктора Гилкриста. В начале года вы сказали мне, что заинтересованы в поиске лекарства от того, что унесло жизнь вашей матери. Разве это не были ваши слова во время представления?

Так и было. Наверное, я не поняла, что он мысленно запомнил их.

— Я не хотел лезть в то, что с ней случилось. Однако, если пациентка в вашей статье действительно ваша мать, вы, конечно, не откажетесь от возможности посетить единственный университет, уполномоченный изучать этого паразита? Даже если только на семестр. Разве ответы на ваши вопросы не стоят того?

Да. Стоят. Всю свою жизнь я хотела получить ответы. Ответы, которые не давали врачи и специалисты, к которым я пыталась обратиться.

— Что делает этот организм способным заражать людей?

— Эволюция, конечно. Но для этого требуется способ передачи. Признаться, я не настолько хорошо разбираюсь в этом паразите, чтобы знать, как это происходит, но в Дракадии есть эксперт по Ноктисоме. Профессор Брамвелл. Он преподает нейропаразитологию и общую анатомию, и имеет сертификат по анатомической и судебной патологии. Он также проводит вскрытия тех, у кого подозревают Ноктисому.

Брамвелл. Я мысленно отметила это.

— Это из-за моей статьи было принято решение о зачислении?

— Я готов поспорить на это. Как я уже сказал, работа была весьма впечатляющей и демонстрирует широту вашего понимания. Во многих темах, действительно — паразитология, а также физиология и исследования. — Он поднялся со стула и взял фотографию с книжной полки позади себя. Он пристально посмотрел на нее, прежде чем положить на стол. На ней гораздо более молодая его версия стояла перед стареющим каменным зданием с остроконечными шпилями, которые напомнили мне собор Нотр-Дам. — Я могу сказать вам по личному опыту: как только вы посетите Дракадию, вы не захотите ее покидать.

Черви существовали. Не в моей голове. А на самом деле.

И существовал университет, который специализировался на их изучении.

Такая возможность казалась просто невозможной. Сон, который затронул самые тревожные воспоминания и мысли и представил нечто совершенно возмутительное, например, школу Лиги плюща, которая направила приглашение девушке, которая едва могла позволить себе проезд на автобусе, чтобы добраться туда.

— Могу я подумать насчёт предложения?

— Конечно. Но первый семестр начнется после Дня труда. Я бы не стал затягивать. Как я уже сказал, эти места немногочисленны и редки.

Необычное, необъяснимое ностальгическое тепло поселилось во мне, когда я снова уставилась на фотографию.

— Я понимаю. И спасибо вам, профессор. Я ценю ваше доверие.