22

НОВА

– Это либо лучшая идея на свете, либо худшая, – шепчу я, пока мы с Брук крадемся по коридору отеля. Картонная фигурка зажата между нами, голова у нее подмышкой, а я держу ноги.

– Это традиция, – отвечает Брук.

– Как это может быть традицией? Я думала, ты первый раз это делаешь для Майлза?

Я узнала, что есть несколько способов получить приглашение на уик-энд всех звезд: в качестве игрока на основную игру, в рамках вечера мастерства – например, соревнования по данку – или в рамках игры новичков.

Сегодня вечером прошли соревнования по мастерству. Данки были довольно зрелищными, но мы пришли поболеть за участников конкурса трехочковых бросков.

Особенно за Майлза, который зажег табло и победил с почти идеальным результатом.

Мы почти добрались до номера 1475, который Брук сказала мне на лестничной клетке, когда мы готовились.

– Что вы, дамы, делаете с Майклом?

Я поднимаю взгляд, полный чувства вины, и вижу Джейдена, сурово стоящего над нами.

– А ты как думаешь? – отвечает Брук.

Джей достает свой телефон.

– Нам нужно поторопиться. Он уже возвращается, – Джей оглядывает холл. – Пошли.

Они обмениваются ухмылками, которые выглядят устрашающе похожими. Брук достает карточку-ключ, которой проводит по двери.

– Я не буду спрашивать, откуда это у тебя, – размышляет Джей.

– Лучше не надо.

– Я думала, уик-энд всех звезд посвящен, не знаю, баскетболу, – говорю я.

Они оба смеются.

– Это повод потусоваться с моими парнями по всей лиге.

– А как насчет тебя? – спрашиваю я Брук.

– Я прихожу на вечеринку и решаю, кто из нескольких сотен привлекательных представителей мужского пола получит приз – переспать со мной.

– Ты ни с кем не переспишь, – возражает ее брат. – Ни сейчас, ни когда-либо.

– Я уже переспала.

Джей выпрямляется.

– Скажи мне его имя, и я покончу с ним.

– Тебе назвать какой-то конкретный год? – Брук врывается в комнату, оставляя за собой бормочущего брата.

Я пришла на игру всех звезд, чтобы поддержать Клэя. Даже если он учувствовал в ней раньше, это большое событие. Он попросил меня остаться с ним, но я отказалась, желая побыть наедине, а также для того, чтобы он мог побыть со своими ребятами.

Мы с Брук живем в одной комнате, за которую я настояла на том, чтобы заплатить из своей последней зарплаты в «Кодиакс».

Но на мне майка, которую Клэй доставил мне на дом, – специальное издание для всех звезд с его именем и номером. К ней прилагалась записка, написанная от руки.

Эта огнеупорная.

КУ

– Ванная? – спрашиваю я, когда Брук и Джей заходят внутрь.

– Да. Он должен быть в душе, чтобы, когда он откинет занавеску, там был Майкл, – объясняет Брук.

Они по очереди расставляют картонный муляж.

– Нет, подожди, вот так, – Джей заходит в душ обеими ногами, заставляя вырезку принять неловкую и провокационную позу.

– Почему Майкл Бубле? – спрашиваю я.

– Однажды Джей постоянно слушал музыку, которую называл своей, но никого не посвящал в нее. Оказалось, что это был рождественский альбом Майкла Бубле. Ребята так и не дали ему это пережить, – говорит Брук, затаив дыхание.

Мы смотрим, как Джей выходит из ванны и вытирает руки.

Звук смеха в коридоре заставляет нас замереть.

– Черт! – ругаюсь я.

Времени на то, чтобы выйти, нет. Брук хватает нас с Джеем и выбегает из ванной, когда голоса затихают за дверью.

Спрятаться негде.

Джей ныряет в шкаф и захлопывает его за собой.

– Предатель! – шипит Брук.

Потянув ее за собой, я бросаюсь к занавескам, как это делают в кино.

Дверь щелкает. Я слушаю, как он заходит в ванную и включает раковину.

– Что за...?

Мы с Брук затаили дыхание в предвкушении.

– Это мыло чертовски ужасно.

Мы смотрим друг на друга и беззвучно смеемся.

Я выглядываю, когда Джей выскальзывает из шкафа и проходит через входную дверь. Как раз когда мы начинаем красться к двери, кран перекрывается.

Мы бежим обратно к занавескам.

Мы в безопасности до тех пор, пока не слышим легкое тявканье.

Вафля. Я совсем забыла о Вафле.

Он с волнением обнюхивает высокие каблуки Брук.

– В чем дело, парень?

Занавеска отдергивается, и Майлз стоит в полотенце.

– Ну, что у нас тут?

Он определенно хорош, но Брук оценила его за нас обеих.

– Если вы хотели потрогать мой трофей, вам нужно было только попросить, – говорит он.

Я сглатываю смех и направляюсь к двери, оставляя их наедине.

Снаружи мой взгляд падает на дверь Клэя в другом конце коридора.

Она открывается, и он выглядывает наружу, два раза моргнув.

Его выгнутая бровь при виде меня заставляет меня прикусить губу.

На нем спортивные штаны, низко сидящие на бедрах, рубашка в одной руке, как будто он как раз натягивал ее. Или снимал.

Боже, он великолепен. Я должна была бы смириться с этим после всего этого времени, остыв от постоянного присутствия такого количества сексуальности, но я не смирилась.

– Должен ли я ревновать? – пробормотал он, понимая, откуда я взялась.

– Может быть, – поддразниваю я.

– К Майлзу или Майклу? – спрашивает он.

Я вскидываю руки.

– Все об этом знают?

– Они сделали это со мной в мой первый год. Мы даже не были в одной команде.

Его медленная улыбка заразительна, и я не могу сдержать поднимающийся смех. Мои плечи раскачиваются, пока слезы не застилают уголки глаз.

По коридору идет незнакомый мне игрок, и они с Клэем обмениваются кивками. Я подхожу ближе к Клэю, чтобы не мешать, и вдыхаю его чистый мужской запах.

– Что ты делаешь в отеле для игроков, красотка? – пробормотал Клэй возле моего уха.

Мой взгляд пробегает по его мускулам и татуировкам, и в горле пересыхает.

Я смотрю на него сквозь ресницы и снимаю куртку, чтобы показать ему майку.

Его майка.

– Я надеялась получить автограф.

Его глаза темнеют.

– Осторожно. Я напишу на тебе свое имя несмываемыми чернилами.

Я прикусываю губу.

– Ты уже это сделал.

– Это была моя фраза. И я сказал, что должен тебе татуировку.

– Ты все еще должен.

Он уходит в свою комнату и возвращается с ручкой.

– Где ты хочешь, чтобы расписался?

Я секунду раздумываю, прежде чем оттянуть горловину майки, обнажая ребра над сердцем.

Клэй аккуратно пишет по моей коже. Я не слежу за ручкой – я слежу за ним.

– Прежде чем ты посмотришь на это, я должен тебе кое-что сказать, – он прочищает горло. – Все, чем я являюсь, все, что я делал, было связано с баскетболом. Один раз, когда я оступился, один раз, когда я моргнул, еще в колледже, это обожгло меня. Настолько сильно, что я поклялся больше никогда не колебаться. Несчастный случай с тренером заставил меня задуматься о том, что все в этом отеле, на этой арене знают меня благодаря баскетболу. Если я умру сегодня, они будут помнить меня именно за это. Но я хочу большего, Нова.

У меня перехватило дыхание.

– Я хочу, чтобы твоя яркость передалась мне... и, возможно, немного твоей доброты тоже. Нечестно требовать этого от тебя, но что я могу пообещать тебе взамен, так это то, что я буду заботиться о тебе. Я буду ставить тебя на первое место. Я не привык к этому, поэтому буду все портить, но я хочу это сделать.

Я опускаю взгляд на свою грудь, на слова, которые он аккуратно написал на моей коже.

Я люблю тебя

КУ

Это не похоже на фейерверк. Это больше похоже на воздушные шары, которые отрываются от земли и невесомо тянут меня за собой.

Не было минуты, чтобы меня не тянуло к Клэю, с самого первого момента, когда мы поспорили из-за места в самолете, на котором я не хотела лететь.

Он верил в меня, когда никто другой не верил. Его спокойная уверенность научила меня верить в себя.

Благодаря ему мое сердце раскрылось, проросло новыми бутонами и цветами.

– Хорошо, – говорю я.

– Хорошо? Что, черт возьми, это значит? – рычит он.

– Это значит, что я тоже тебя люблю.

Его глаза бегают туда-сюда по моим, его челюсть сжимается.

Клэй сжимает руки в кулаки.

– Ты серьезно?

Тишина между нами гудит. А может, это кровь стучит у меня в ушах, пока мы смотрим друг на друга.

Я улыбаюсь так широко, что становится больно.

– Очень серьезно. А теперь можно мне войти?

Он хватает меня сзади за шею и притягивает к себе.