— Послушайте, ребята, я большая девочка, и никто за меня не отвечает. Но я невероятно благодарна вам обоим за всю вашу помощь.

Я пыталась встать между ними, и они позволили мне, разделяясь достаточно, чтобы, к счастью, ослабить растущее напряжение в комнате. Чем больше расстояние между ними сейчас, тем лучше. Я ободряюще улыбнулась им обоим, когда дверь распахнулась без стука. В комнату влетела Кайла.

— Боже мой, я так испугалась!

Она подбежала ко мне и заключила в крепчайшие объятия. Если бы у меня не было сломанных ребер, то теперь они у меня точно есть.

Я зашипела от боли.

— Может, чуть меньше силы?

— Боже мой, прости меня. Мне очень, очень жаль!

Она отпустила меня, но затем снова обняла, немного нежнее. И, к моему удивлению, слезы навернулись на глаза. Я думала, что весь стресс, наконец, добрался до меня, и мой разум решил отпустить его, когда дружелюбное лицо проявило ко мне немного доброты. Я не привыкла ни к тому, ни к другому — ни к друзьям, ни к доброте. Людям не наплевать на меня. Поэтому я обняла ее в ответ и спрятала лицо в изгибе ее шеи. От нее приятно пахло, как от свежей клубники. Она нежно поглаживала мою спину вверх и вниз.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — Джастин вытащил меня из этого чудесного, очищающего блаженства.

— Что? — спросила я, сбитая с толку, но он не смотрел на меня.

Нет. Его взгляд прикован к Кайле, и добродушный Джастин исчез. Его заменили какой-то инопланетной версией мудака. Он смотрел на нее так, словно она только что совершила преступление прямо здесь и смеялась над этим. Это второй раз, когда я имела "удовольствие" быть свидетелем этой старой вражды, и первый, когда она настолько серьезна. Ну, не совсем вражда — скорее односторонняя неприязнь.

— Я навещаю свою подругу, — спокойно ответила Кайла.

— Как будто у тебя есть друзья, — смеется Джастин, и это пробрало до костей. Я взяла свои слова обратно — не неприязнь, а ненависть.

— Ты бы не знал, — парировала Кайла, и хотя я не до конца поняла смысл, лицо Джастина изменилось.

Оно стало еще мрачнее. И пока не случилось чего-нибудь плохого, и остальным из нас не пришлось бы счищать кровь со стен, я затрубила, весело глядя на всех.

— Кто-нибудь хочет чаю?

Голова Алекса резко повернулась ко мне.

— Мой дом — это не гребаное чаепитие.

— Сейчас же.

Я пошла на кухню и потащила Кайлу за собой. Я оглянулась, чтобы увидеть, что делали Алекс и Джастин — они молча смотрели друг на друга, но враждебность исчезла. Это все, на что я могла надеяться.

— Спасибо, что пришла. Правда. Спасибо. Я даже не думала, что кто-то захочет навестить меня.

Я посмотрела на лицо Кайлы, и она выглядела грустной и обиженной.

— Я не знаю, что там произошло, и я действительно в замешательстве. Между вами что-то произошло?

— Нет, — она энергично покачала головой. — Я же говорила тебе, что он такой со мной.

— Так ты и говорила.

Я обдумывала это. Я видела, что он был с ней не очень вежлив, но это выходит далеко за рамки.

— Да.

Она грустно улыбнулась, и я увидела, что, несмотря на то, как Джастин к ней относился, она все еще по уши влюблена в него. Именно так действовало большинство женщин, включая меня. Мы просто не могли пройти мимо старого доброго мудака (образно говоря).

— А насчет визита, я думаю, ты недооценила наш маленький городок. Я слышала, Донна готовит для тебя специальную порцию пончиков. И Марина прислала тебе твоего любимого "Одинокого Курта", но я прибежала сюда так быстро, что забыла его на прилавке.

Она одарила меня застенчивой улыбкой.

— Правда? — мои глаза, должно быть, стали круглыми, как блюдца. — Но откуда она знает?

Кайла только засмеялась, и я махнула ей рукой.

— Ладно, забудь, что я спрашивала. Но это просто ... так неожиданно. Зачем кому-то доставлять себе столько хлопот?

Кайла посмотрела на меня так, будто у меня волосы из ноздрей вылезли.

— Потому что ты теперь одна из нас, Маленьких Попрыгунчиков.

— В этой фразе так много неправильного.

Кайла только снова посмеялась, а затем остановилась.

— Ты не представляешь, как я была напугана, Фрейя. Без малейшего понятия.

Я внимательно посмотрела на нее и увидела, что она говорила правду, а не просто для того, чтобы я почувствовала себя лучше.

— Мне не нравится видеть, как людям причиняют боль. Это просто неправильно.

— Правда?

Я демонстративно посмотрела на ее татуировки; они нанесены не с удовольствием. Если только я чего-то о ней не знала.

Она смотрит вниз и ответила:

— Это был мой выбор. Это было чертовски больно, но ты не выбирала свой, — она покачала головой. — Кто мог такое сделать?

— Да, — я съежилась, думая о неизбежном разговоре. — Кажется, я знаю, кто.

Я позвала Алекса и Джастина и попросила их присоединиться к нам. Когда Джастин зашел на кухню, уровень враждебности снова зашкаливал, и я закатила глаза. Он просто как мальчик-подросток. Я хотела бы однажды узнать, что между ними пошло не так.

Джастин сел на подоконник, Алекс прислонил задницу к стойке, а я осталась за столом с Кайлой.

И я рассказала им свою историю.