Ее губы приоткрылись.

– Что? Почему?

– Потому что на такого рода мероприятиях нужно танцевать, – аукцион закончился, и в задних рядах начала звучать музыка, уже образовывались пары.

– Ты хочешь потанцевать со мной? – она всё ещё делала вид, что не понимает.

– Да.

– Прямо сейчас?

– Да.

– Хорошо.

Я подал ей руку, и мы вышли на середину. Я проигнорировал шепот вокруг нас, мой взгляд был прикован к ней. Я положил руку ей на поясницу и притянул ближе к себе, почувствовав покалывание в пальцах. Мне не нравились близость и физические прикосновения, и всё же я пригласил её на танец. Тем более, что ненавижу танцевать. Заиграл вальс, и нам ничего не оставалось, как закружиться.

– Я и не знала, что ты умеешь танцевать, – пробормотала она во время танца. – Но опять же, я почти ничего о тебе не знаю.

Она прижалась к моей груди, и я услышал неистовые удары её сердца.

– Ты знаешь обо мне больше, чем я когда–либо рассказывал другим людям.

– Должно быть, у тебя не было никаких связей с другими живыми существами на этой земле, – ответила она с сарказмом.

– Это правда, – моя рука обхватила её за талию, и я поднял её в воздух, чтобы она закружилась. – Я всегда был скрытным.

– Ты имеешь в виду невидимым, – её взгляд бросал мне вызов, и она изогнула руку во что–то похожее на корону. Это было бы изящное балетное движение, если бы мне не пришлось уворачиваться от её руки, чуть не ударившей меня при спуске, из–за инерции, которую она набрала, как волчок.

Затем она, вероятно, сбитая с толку тем, как я пытался интерпретировать её движения, на мгновение перевела взгляд на свои ноги и сглотнула.

– Это из–за твоей лодыжки?

– Ты помнишь, – конечно, я помнил её балетную историю, о которой она рассказала мне в тот вечер. – Нет, мне не больно. Я просто чувствую себя нелепо.

– Ты точно не нелепая.

– Как ты это делаешь, Аякс? – она назвала меня Аяксом. Не Спектром. – Как ты так легко заставляешь меня признаться во всём, что касается меня.

– Возможно, потому, что я вижу тебя.

Я вижу тебя такой, какой ты себя не видишь.

Мы шагали, скользили и снова шагали, вращаясь по кругу, её тело раскачивалось так, как я никогда раньше не видел, чтобы кто–нибудь танцевал. Её взгляд метнулся ко мне, и она пустила в ход приёмы, от которых мне приходилось уклоняться, поскольку я оставался безучастным, неспособным придумать что–либо подобное. Её танец был нетипичным и каким–то неописуемым – смесь детской беззаботности, взмахов руками, подобных тому, что, по моему представлению, делал бы осьминог, соблазняющий свою пару, и всё это в каком–то танцевальном стиле священного ритуала индейцев. Но, тем не менее, это был первый танец за всю мою жизнь, который я терпел, даже если в этот момент я всего лишь стоял и наблюдал, как она танцует рядом со мной.

– Что? – моя фея прекратила свой волшебный танец и гордо вздернула подбородок. – Что–то не так?

– Нет, мне нравится смотреть на тебя.

– Танец работает не так.

– Возможно, отсюда мне было лучше видно, – сказал я, только сейчас заметив, что мои губы всё это время были вытянуты в тонкую глупую линию. Моё дыхание коснулось её затылка.

– Как обычно проходит это благотворительное свидание?

– Участник торгов и его пара обычно отправляются на благотворительное свидание, где они устраивают что–нибудь весёлое для детей. В прошлом году это была благотворительная организация для животных, поэтому я проработала в приюте один день. Целью было – привлечь внимание богатых и бессердечных. Знаешь, людям нравятся такие, как ты, – она улыбнулась, и мы снова начали танцевать.

Моя рука скользнула ниже по её спине, кончики моих пальцев ощутили статическое электричество.

– Я хочу этого свидания с тобой.

– Это не обязательно должно быть настоящее свидание, – пробормотала она.

– Сходи со мной на это свидание.

– Сомневаюсь, что свидание – это твоё.

– Ты этого не знаешь, – её спина столкнулась с моей грудью после поворота, и я медленно приблизил губы к её затылку, положив руку ей на талию. Я почувствовал, как по её коже пробежали мурашки, и мои мышцы напряглись от прикосновения к ней.

– Нет, – она покачала головой, делая ещё один взмах, от которого её волосы упали бы мне прямо в лицо, если бы я успешно не уклонился от этого. – Ты не производишь впечатления человека, который ходит на свидания.

– Ты права. Свидания – это пустая трата времени, и у меня слишком высокие ожидания.

– О, я тебе верю. Тебе, должно быть, невозможно угодить, ты не желаешь ничего, кроме совершенства, – она изобразила насмешливую улыбку. – Должно быть, это так больно для тебя.

– Совершенство звучит правильно, – мои глаза встретились с её, пока мы продолжали занимать пространство.

– Никто не был бы достаточно хорош для тебя. Мы несовершенны и порочны.

– Должно быть, тяжело смотреть в зеркало, – сказал я в ответ. – Ты такая же требовательная, как и я.

Она приподняла бровь.

– Значит, нам обоим суждено умереть в одиночестве и стать злодеями наших историй?

– Я, возможно. Ты, нет, – я переплел свои пальцы с её. – Я говорил тебе, что у меня не получается быть человеком, так научи меня.

Она снова взмахнула руками, как будто у неё были крылья, на этот раз не позволяя мне взять инициативу в свои руки.

– На свидании?

– Да.

– Ты к этому не готов. Люди веселятся на свиданиях. Они смеются, иногда плачут и чувствуют многое другое.

– Большинство свиданий сводятся к простому ужину со скучными вежливыми вопросами, чтобы потом переспать, – я был стоиком⁵, но всё же каким–то образом заставил её рассмеяться.

– Ты прав. Романтика уже не та, что раньше, но что имеет значение, так это эмоциональная связь, биение твоего сердца, когда ваши пальцы соприкасаются, и... – её взгляд упал мне за плечо, и она нахмурила брови. Жизнь, которая была в неё, уходила.

Она приоткрыла губы, но не издала ни звука. Я повернулся, чтобы посмотреть, что заставило её перестать сверкать, и мельком увидел Бернарда, пробиравшегося сквозь толпу с довольной улыбкой на лице.

– Прости, мне нужно идти, – она отступила назад, песня затихла. – Я пойду на одиночное свидание; тебе не нужно беспокоиться. Мы не хотим размывать границы, и я...я скоро увижусь с тобой.

Она отстранилась от меня во второй раз менее чем за сутки. Мой самоконтроль покидал меня. Я не мог держаться от неё подальше.

И вот я, как идиот, остался посреди танцпола, гадая, что же, чёрт возьми, произошло, и в какой мир она увлекла меня за собой.