Она снова кивает, затем медленно поднимается на ноги. Она немного покачивается, но, кажется, приходит в себя, когда ее питомец блеет и осторожно придвигается немного ближе.

— Я думаю, Химало и другие видели какую-нибудь кость рядом… раньше… — ее губа дрожит.

— Ладно, хорошо. Посмотри, есть ли там полоски кожи и хорошая, крепкая кость. Мы подлатаем его как новенького, я обещаю.

Она бредет прочь, и маленький двисти, прихрамывая, следует за ней. По крайней мере, она двигается и выходит из своего ступора. Мне придется придумать, как зафиксировать ногу двисти, но буду решать проблемы по мере поступления. Ребенок Стейси плачет еще громче, и я направляюсь туда, потому что больше не могу слушать и ничего не делать.

У Айши, похоже, та же идея, что и у меня, потому что мгновение спустя мы обе подходим к Стейси. У Айши на руках уже ребенок Мэйлак.

— Я справлюсь, — говорю я ей и касаюсь плеча Стейси. — Я собираюсь позаботиться о твоем ребенке, хорошо? Ты просто останешься здесь, рядом со своей парой.

Кажется, она не слышит ни слова из того, что я говорю. Все ее тело сосредоточено на Пашове, ее взгляд перебегает с целителя на распухшее, окровавленное лицо ее мужчины. Он… неважно выглядит. Стейси, на самом деле, тоже. Она дрожит, и я не знаю, от страха это или от холода. Я вытаскиваю ребенка из его переноски в стиле папуасов у нее на спине, а он размахивает руками, бьет меня по челюсти и кричит на меня.

— Все в порядке, малыш, — говорю я ему, подбадривая его. Я примерно так же хороша с детьми, как и с двисти, но эй, пора освоить новый навык. — Мы собираемся тебя согреть, хорошо?

Я оглядываюсь в поисках своей сестры с одеялами, и в этот момент Ариана подходит ко мне, шмыгая носом. У нее с собой дополнительное детское одеяло, и она крепко прижимает к себе своего ребенка.

— Я схватила несколько одеял Аналай, когда мы выбежали, — рассказывает она мне. — Тебе нужно одно?

— Ты спасаешь мне жизнь, — говорю я ей, и она улыбается сквозь слезы. — Если увидишь мою сестру, можешь сказать ей, чтобы она принесла Стейси одеяло? Я думаю, ей холодно.

Ариана сосредотачивается на Стейси, и выражение ее лица смягчается, а затем она снова смотрит на меня.

— Мой Золай отправился в ближайшую пещеру за кое-какими припасами. Я отдам ей свое, пока он не вернется.

— Хорошая мысль, — говорю я ей. Она спешит к Стейси, снимает свою меховую накидку и осторожно набрасывает ее на плечи Стейси. Я заворачиваю Пейси в мех и прижимаю его к своему бедру. Его бандаж на ягодицах мокрый, и я снимаю его, затем снова заворачиваю его в одеяло. Быть голеньким, возможно, не самое лучшее для ребенка, но это лучше, чем сидеть в собственной замороженной моче. Он немного успокаивается, икает, и я подбрасываю его на бедре, корча ему рожи. Ладно, одна проблема решена, и теперь мне нужно снова найти Фарли. Я смотрю на разбросанных людей. Несколько человек движутся к костру, и я вижу Кайру и Аехако, стоящих рядом с мужчиной, стоящим на коленях в снегу. Он подрезает себе рога, набирает пригоршни снега и растирает им лицо. Странно. Однако его горе ощутимо, и мое сердце сжимается. Мы кого-то потеряли. Я смотрю на целительницу, но она все еще работает над Пашовом. Значит, не он. Я быстро бросаю взгляд на Хассена, просто чтобы успокоить себя, но он не двигается. Значит, кто-то другой.

Фарли возвращается ко мне с длинной костью в руке.

— Это подойдет?

Я рассеянно киваю. Пэйси что-то бормочет и хлопает меня по плечу. Я беру его крошечную ручку в свою.

— Кто это там, Фарли?

— Варрек. — Ее губы дрожат, а глаза наполняются слезами. — Он скорбит. Его отец, Эклан… — она качает головой. — Он был стар. Может быть, он не смог вовремя выбраться. Однако он был добр. Он мне нравился.

Один погиб. Боль Варрека терзает меня.

— С кем он хорошо дружит? Можем ли мы найти его и попросить пойти посидеть с ним? Ему нужна вся поддержка, которую он может получить прямо сейчас.

— Он учил Сессу охотиться и заботился о нем, как о собственном сыне. Может быть, он? Или Химало? Они близки.

— Оба подойдут. Ты беги и скажи им, чтобы они пошли помогать ему. Что ему прямо сейчас нужны друзья. Дай мне кость, и я займусь Чомпи.

— Вождь…

Я смотрю туда, где Вэктал был в последний раз. Он перешел к Марлен и Зэннеку, обматывая кожаным бинтом руку Зэннека, которая, похоже, сломана.

— Он делает главное. Я уверена, что он знает. Прямо сейчас нам нужно собраться вместе и просто сделать то, что мы можем, хорошо?

Она кивает мне и убегает. Чомпи, пошатываясь, следует за ней шаг или два, затем блеет. Я щелкаю перед ним пальцами, и он снова поворачивается ко мне.

— Иди сюда, маленький приятель. Я и моя кость тут собираемся вылечить твою ногу. В теории. — Я издаю звуки поцелуя, как будто он собака, и он, пошатываясь, подходит ко мне. Бедный маленький парень.

Я опускаюсь на колени в снег и пытаюсь придумать, как я собираюсь перевязать ногу двисти, в то время как Пейси дергает меня за волосы и бормочет всякую чушь мне на ухо. Что-то движется краем моего зрения, и я поднимаю взгляд. Это Лейла. Она перестает махать, а затем делает преувеличенный жест. «Посмотри». Она указывает куда-то вдаль.

Я смотрю.

И ахаю.

Вдалеке поднимается столб дыма. Это как палец, указывающий в небо, оставляющий на своем пути пятно грязи. Извержение вулкана. Я думаю о горячем источнике внутри пещеры. Это не единственный случай. Возможно, вся эта планета является очагом тектонической активности, и именно поэтому здесь так много горячих источников.

Это объясняет шумы. Землетрясение.

Вулкан не выглядит близким — он кажется очень, очень далеким, дальше даже, чем далекие горы, — но я знаю, что ша-кхаи могут путешествовать далеко. Чего я не знаю, так это того, что это значит для нас.

Я не могу не волноваться. Жизнь здесь и так тяжелая, и жестокий сезон, о котором все продолжают говорить, почти наступил.

Что мы собираемся делать?

***

— Держу пари, это остров, — говорит Джоси у костра. — Помнишь, я говорила тебе, что все было зеленым? Может быть, там достаточно тепло, чтобы там росли растения из-за всей этой вулканической жары.

— Если это так, то теперь все кончено, — говорит ей Джорджи усталым, унылым голосом. — Я не знаю, уцелело ли что-нибудь после этого взрыва.

— Ву-ка-ан? — спрашивает маленькая Эша. Она прислоняется к округлому животу Клэр, посасывая большой палец.

— Вулкан. Это большая огненная гора, — объясняет Джоси. — Огонь у него в животе, и он вырывается наружу вместе с дымом.

— Дым? — спрашивает Эша.

— Дым и много пепла, — говорит Клэр, выковыривая грязь из гладких черных волос Эши.

По мере того как шел день, рассеянные люди постепенно собирались вместе. Большинство сгрудилось у костра, и толпа стала больше по мере того, как охотники отправились в ближайшие охотничьи пещеры и принесли оттуда припасы. Некоторые отважились вернуться в развалины старой пещеры, но спасти можно не так уж много того, что не находится под тонной камней. Теперь у всех есть меха, и несколько поспешных навесов были сооружены из копий и кожи, чтобы уберечься от самого сильного ветра… и пепла.

Мы покрыты пеплом.

Сначала мы подумали, что это просто грязь из пещеры, но когда снег вокруг нас становился все грязнее, мы поняли, что это идет из вулкана. Я не знаю, как долго это продлится, но пока все не так уж плохо. Ровно настолько, чтобы вы почувствовали себя грязным и напомнили себе, что эта планета небезопасна, независимо от того, насколько комфортно вы устроитесь.

Я сижу у костра рядом с Лейлой, делю с ней одеяло. Рокан прижимается к Лейле с другой стороны, его рука обнимает ее за талию, и я чувствую исходящее от него тепло. Странно хотеть прижаться к нему, но по мере того, как солнце садится, становится все холоднее и холоднее. Однако пока никто не готов жаловаться, так что мы смиряемся с этим. Сегодня мы просто существуем. Завтра будут планы выживания и стратегия, но сейчас мы просто раненая семья, опирающаяся друг на друга.

Напротив меня Джорджи нянчится со своей дочерью, снова и снова убирая локоны с ее рожек. Ее пара, Вэктал, сидит рядом с ней, его осанка сильная и гордая. Только на его лице видны морщины беспокойства. С течением дня он выглядит старше и более усталым. Я рада, что я не вождь — я не уверена, что хотела бы взвалить все это на свои плечи.

Мэйлак и Пашов оба отдыхают в соседнем навесе. Стейси не отходила от своей пары, хотя он и не проснулся. Мэйлак рухнула в изнеможении несколько часов назад и сейчас спит, в чем так нуждался, Кэшрем подставил целителю свои колени в качестве подушки.

Дела у Пашова идут не хуже… но и не лучше, и Мэйлак измотала себя, пытаясь ему помочь. С порезами и ушибами у всех, а у некоторых и со сломанными конечностями, придется подождать еще один день. Другие присоединяются и помогают, а малышка Пейси в настоящее время с Меган. Мэйкэш, маленький сын Мэйлак, с Лиз.

Вдалеке видны несколько фигур, сгорбившихся на снегу. Они не хотят присоединяться к огню. Один из них — Варрек, который тяжело переживает смерть своего престарелого отца. Ему нужно пространство, и я его не виню. Иногда вам приходится разбираться с вещами без того, чтобы люди разговаривали с вами и задавали вам вопросы. Два охотника находятся рядом с ним, предлагая молчаливое общение, чтобы ему не пришлось оставаться одному в своем горе. Один из них — Бек…

И один из них — Хассен.

Мой Хассен. Странно это говорить, но прямо сейчас я вроде как чувствую, что он мой. Он вытащил меня из пещеры и спас от неминуемой смерти. И я поняла, когда люди собрались, стекаясь к семье, что у Хассена ее нет. Он один из многих, у кого нет семьи, пережившей кхай-болезнь много лет назад. Он совершенно один.

Так что я заявляю на него права. Теперь он мой.

Я наблюдаю за его спиной, когда он садится в нескольких футах от Варрека. Обычно он полон энергии и жизни, но сегодня он двигается немного медленнее, и это меня беспокоит. Я знаю, это из-за всего, что произошло, и он борется с множеством синяков и волнуется — как и все остальные. Но мне не нравится видеть это в Хассене. Я беспокоюсь о нем.