— Черт, Нора, ты такая красивая.

Я таю от интенсивности его взгляда, но прежде чем успеваю ответить, он наваливается на меня, прижимает мои запястья к кровати и глубоко входит в меня. Никакой подготовки, никаких движений, никаких взглядов, ничего, чтобы проверить, готова ли я. Он просто знал, что я готова. И, боже, я очень готова. Я не могла быть более готовой. Намокшие трусики, которые были отброшены куда-то на кухне, были доказательством того, что я была готова уже давно.

То, что происходит дальше — это не сладостный, медленный сексуальный контакт. Дин не тратит время на то, чтобы ласкать мое тело и целовать каждый его дюйм.

Мы трахаемся. Жестко. Быстро. И громко. Очень, очень громко.

Наши лбы прижимаются друг к другу, когда мы одновременно достигаем кульминации, наши выдохи смешиваются друг с другом. Когда наши взгляды соединяются, на мгновение, очень короткое мгновение, я позволяю себе представить, что Дин — мой настоящий парень, и у нас сегодня была настоящая ссора. И то, что мы только что сделали, было настоящим примирительным сексом.

Не фальшивым.

И то, что заставляет все эти фантазии ощущаться реальностью... это тот факт, что Дин избавляется от презерватива, заползает обратно в мою кровать, обхватывает мое обнаженное тело руками и нежно целует меня, прежде чем сказать в мои волосы:

— Я буду спать здесь сегодня ночью... у тебя с этим проблемы, сладкие губки?

— Я не против, — шепчу я ему в грудь и нервно прикусываю губу, пока наше дыхание синхронизируются друг с другом.

Он целует мой лоб и шепчет:

— Прости, что расстроился сегодня вечером.

Я тихо вздыхаю и отвечаю:

— Ты тоже прости.

Дин одобрительно хмыкает, и через несколько секунд его дыхание становится глубоким и тяжелым, и он засыпает, все еще прижимаясь ко мне, все еще дыша в мои волосы, все еще утыкаясь носом в мою щеку. Это кажется реальным. Ссора, примирение, объятия... все это кажется реальным.

Это нормально, верно? Ведь это Дин сказал, что правила созданы для того, чтобы их нарушать.