Его руки в перчатках двигаются к брюкам, расстегивая их и вытаскивая наружу его твердую длину. Я не видела его, когда он трахал мой рот, потому что мне завязали глаза, но я не помню, чтобы он был таким большим, каким кажется. Пирсинг, поблескивающий в верхнем свете, привлекает к ним мое внимание.

— Помни, Малышка, не двигай руками, — рычит он мне.

Обхватывая свой член рукой в перчатке, он подходит ближе ко мне, пока не оказывается прямо у меня за спиной, скрытый от отражения моим собственным телом. Но я определенно чувствую это, когда он направляет головку своего члена к моей влажной киске, медленно вводя его внутрь, растягивая меня, пока его пирсинг не оказывается внутри, и я хнычу от этого ощущения.

Без предупреждения он погружает свой член до конца в меня, полностью наполняя меня первобытной силой. Ощущение ошеломляющее, смесь удовольствия и боли усиливает интенсивность его толчка. Я сильно прикусываю губу, чтобы подавить стон, который угрожает вырваться, необузданное желание разливается по моим венам, когда он стонет и смотрит на меня таким напряженным голодным взглядом, что это должно напугать меня.

— Ты была создана для моего члена.

Его пальцы в перчатках впиваются в мои бедра, когда он медленно вытаскивает свой член почти до конца, прежде чем снова врезаться в меня, растягивая меня до предела. Он делает это снова, вытягивая из меня стон. Затем он задает жесткий ритм наказания, медленно отступая, прежде чем снова глубоко и сильно войти в меня, его пальцы впиваются в меня достаточно сильно, чтобы я знала, что от них останутся синяки.

Я чувствую, как пирсинг на его члене касается стенок моей чувствительной киски, добавляя новый слой ощущений в смесь. Металлическая прохлада и легкое притяжение разжигают огонь внутри меня, усиливая и без того ошеломляющее удовольствие, которое разливается по моему телу.

Я пытаюсь сохранить контроль, подавить стоны, которые угрожают сорваться с моих губ, но сама интенсивность переживания делает это почти невозможным. Каждое нервное окончание в моем теле наполнено ощущениями, поглощенное необузданным голодом, который сейчас поглощает нас обоих.

— Вот и все, дай мне услышать этот милый голос.

По мере того, как его толчки становятся все мощнее, звук соприкосновения наших тел заполняет комнату, сливаясь с симфонией наших прерывистых вдохов. Воздух потрескивает от электричества, заряженный мощной смесью желания и темной первобытной потребности.

Я так близка к краю, мой оргазм в пределах досягаемости, когда он останавливается, и со всхлипом мой оргазм ускользает. Он перемещает одну руку в перчатке, чтобы обхватить тыльную сторону моего колена, его пальцы сильно впиваются в кожу там, когда он поднимает ее вверх и отводит от моего тела. Навалившись на меня всем телом, он тянется к моему лицу рукой в перчатке.

Затем он засовывает три средних пальца своей руки в перчатке глубоко в мой открытый рот, в то время как его большой палец и мизинец надавливают на мою челюсть. Он прижимает пальцы к моему языку, и я ощущаю горький металлический привкус собственной крови. Используя захват на моей челюсти и ноги, он регулирует угол наклона своего члена и снова начинает вонзаться в мою киску.

О, черт... Из-за изменения угла головка его члена попадает как раз в нужное место внутри меня.

Внезапная смена позы застает меня врасплох, удовольствие и боль сливаются во взрывоопасную смесь. Вкус крови смешивается с первобытной потребностью, которая течет по моим венам, усиливая нарастающее давление внутри меня.

Его пальцы заполняют мой рот, растягивая мои губы, когда он погружает их глубоко, подражая ритму своего члена внутри меня. Я слегка задыхаюсь, вторжение одновременно ошеломляющее и возбуждающее. Контроль, который он осуществляет над моим телом, то, как он полностью доминирует надо мной, только разжигает огонь, который горит внутри.

Я закрываю глаза, отдаваясь удовольствию, которое угрожает поглотить меня. Его член безжалостно толкается, поражая это сладкое местечко каждым глубоким, мощным движением. Боль в челюсти и жжение в горле смешиваются с безжалостными толчками, толкая меня ближе к краю забвения.

Его пальцы заглушают мои стоны, затерянные в глубинах нашей запретной встречи. Я чувствую вкус собственного отчаяния, тот самый голод, который пульсирует в каждой клеточке моего существа. Я была неправа, я его игрушка, и я наслаждаюсь темнотой, которая поглощает нас.

Он рычит, звук вибрирует в кончиках его пальцев и попадает мне в рот. Он убирает пальцы ото рта и обхватывает ими мое горло, сжимая достаточно сильно, чтобы перекрыть мне доступ воздуха.

Я пытаюсь глотнуть воздуха, мое тело дрожит под его хваткой, нехватка кислорода усиливает ощущения, которые проходят через меня. Смесь удовольствия, боли и отчаяния достигает своего пика, балансируя на грани освобождения. Каждая клеточка моего тела горит первобытной потребностью, мой разум поглощен темными желаниями, которые связывают нас вместе.

Когда его пальцы сжимаются на моем горле, я чувствую, как бьется мой пульс под его прикосновением. Мир вокруг меня расплывается, мое внимание сужается до мощного ритма его толчков и опьяняющего давления на мое горло. Я подвешена в этот момент, потеряна в водовороте удовольствия и капитуляции.

Грубая сила его доминирования захлестывает меня, разжигая во мне неистовую потребность. Мое тело отвечает, сжимаясь вокруг него, мои стенки сжимаются в отчаянной попытке удержать удовольствие, которое угрожает разрушить меня. Тонкая нить, удерживающая меня от края, обрывается, и я падаю в бездну экстаза.

Гортанный крик срывается с моих губ, приглушенный рукой, которая все еще сжимает мое горло. Мир вокруг меня вращается и растворяется в вихре ощущений, наслаждение накатывает на меня безжалостными волнами. Я поглощена силой своего оргазма, каждое нервное окончание пылает экстазом, когда я отдаюсь тьме, которая окутывает меня.

Его толчки становятся более беспорядочными, звук его рычания наполняет комнату по мере того, как он приближается к собственному оргазму. Хватка на моем горле усиливается, его пальцы оставляют отпечатки на моей коже, отмечая меня как свою. Я чувствую напряжение в его теле, последние мгновения перед тем, как он провалится в ту же бездну, что поглотила меня.

С первобытным ревом он находит свое освобождение, его тело содрогается напротив моего, когда он кончает глубоко в меня. Жар его освобождения наполняет меня, смешиваясь с болью и удовольствием, которые все еще отдаются эхом в моем теле.

Но он все еще не ослабляет хватку на моем горле; если уж на то пошло, она сжимается еще сильнее. Мои руки отпускают стойку, чтобы попытаться расцарапать руку, сжимающую мое горло, но мои ногти не могут зацепиться за перчатку, которая покрывает его руку.

Последнее, что я слышу перед тем, как потерять сознание, — это его модулированный голос.

— Непослушная Малышка. Я же сказал тебе не двигать руками.