Злость Джоуля усмирял лишь тот факт, что Сол расправлялся с Бэгменами…

Кентарх прислонился к столу, сложив руки на груди.

— Ты веришь в то, что эта женщина сказала насчёт Императрицы?

— Ты несколько месяцев провёл в компании Эви. Она кажется тебе мировым злом?

— Азарт битвы — не просто слова. Я сам это испытал. Можешь представить наказание для меня хуже, чем прожить несколько веков, не имея возможности умереть и присоединиться к Иссе на том свете? Но даже я чувствовал всепоглощающее желание победить.

— Но вот какой прикол — я могу вернуть Эви в чувства, когда она соберётся шагнуть в пропасть.

— Тебе едва это удавалось после мелких стычек. Она верит, что ей судьбой предназначено сразиться с Императором. Сможет ли кто-то спасти её после финальной битвы, которая…

Он замолк, сощурив глаза.

— Что такое?

Он пожал плечами.

— Я только что решил давно мучавшую меня загадку.

Загадку. Я весь подобрался.

— Поделишься?

— Мне надо ещё подумать.

Разочарованный, я сказал:

— Слушай, по нашему плану, Эви не будет сражаться с Рихтером. Ты ведь всё ещё в деле?

Мы убедили её, что нянчиться с Ти здесь оставят меня. Но на самом деле Кентарх телепортирует меня в замок, а её и Ти — в ангар.

— Да. — Он пошёл к выходу, но у двери снова развернулся ко мне. — Но твоя подруга права насчёт одного. Эта игра скоро закончится. Или никого не останется…

— ЗАМОРОЗКА! — закричал Гейб из спальни.

Звяк… звяк… звяк… Звяк! Звяк! Звяк!