«Времена изменились, господин судья! Ты должен забыть теорию происхождения человека, избавиться от стереотипов в своём сердце и принять чужие гены».

Ответ Лу Фэна был по-прежнему простым и безразличным: 

«Спасибо».

«Ты не прав. Тебе нужна психологическая консультация?»

«Не нужна».

«Ты безнадёжен!» – доктор даже воскликнул. Затем последовало послание: «Когда ты излечишься от своей родословной и моральной чистоты? Ты когда-то изгнал себя, но ещё не вернулся? Я хочу вылить на тебя экстракт».

Очевидно, доктор пребывал в плохом настроении. Он всегда был таким после того, как продвижение его экстракта проваливалось.

Лу Фэн по-прежнему выглядел спокойным, когда ответил: 

«Я нормальный».

«Выбери один из 1014 и 1015, и я поверю тебе».

Лу Фэн: «……»

«Послушай, ты безнадёжен».

Лу Фэн слегка нахмурился. Спустя долгое время он набрал в интерфейсе одно слово и отправил его. 

«Уродливо».

Последовало короткое молчание.

Доктор: «……»

Доктор: «……»

Доктор: «……»

Доктор ответил ему: 

«Ты действительно хорош».

Лу Фэн отложил коммуникатор. Ань Чжэ смотрел на сообщения с улыбкой. Он думал, что доктор должен знать. Он сам догадался об этом уже давным-давно.

После «Колокола» многие люди добровольно приняли некоторые сертифицированные и безопасные частоты. У кого-то выросли крылья, у кого-то появилась способность к фотосинтезу и, конечно, у кого-то были безобидные отторжения. Несколько случайных из них не получили ничего, несмотря на слияние с частотой.

Однако Лу Фэн отказался от подобных экспериментов. Конечно, причина была не в том, что говорил доктор. Лу Фэн не заботился о том, что его родословная будет заражена монстрами. Настоящая причина была проста.

Лу Фэн думал, что эти монстры, или гетерогенные виды, были очень уродливыми. Он мог мирно сосуществовать с людьми в исследовательском институте, которые слились с другими генами, но заставить его вырастить что-то ещё невозможно. Ему было противно.

Ань Чжэ отложил коммуникатор и посмотрел на Лу Фэна. Угол наклона был достаточным, чтобы рассмотреть все детали. У Лу Фэна было незабываемое лицо, но мало кто мог внимательно посмотреть на его черты. Многие люди даже не осмеливались смотреть прямо на это лицо.

Ань Чжэ думал, что его брови и глаза были лучшими в мире. Они красивые и яркие, как холодный и чистый ветер на вершинах гор в Бездне. Он потянулся, чтобы коснуться длинных тонких бровей полковника. Раньше, создавая куклу, Босс Шоу неоднократно смотрел на пустую голову куклы с имплантированными в неё бровями и волосами и восхищённо вздыхал.

Ниже виднелись узкие и длинные тёмно-зелёные глаза, наполовину прикрытые ресницами. Форма была чёткой и прохладной, и Ань Чжэ мог смутно видеть своё отражение внутри. Ань Чжэ чувствовал, что, если человек выглядел так, он действительно имел право отказаться от всего уродливого.

Посмотрев на коммуникатор, он увидел, что последнее сообщение от доктора было: 

«Значит, я плохо выгляжу?»

Полковник не ответил.

Ань Чжэ повернулся, чтобы посмотреть на Лу Фэна, и снова откинулся на руки мужчины. Он не знал почему, просто хотел это сделать. Он был немного вялым. Лу Фэн притянул его поближе и спросил: 

– Что случилось?

Ань Чжэ покачал головой. Затем он внезапно вспомнил вопрос. Он уставился на Лу Фэна и ничего не сказал.

Ань Чжэ был грибом, который часто рано ложился и рано вставал. Его глаза были чёрно-белыми, яркими и ясными. Теперь их выражение отличалось от обычного умиротворения. Их застилали туман и влага.

Лу Фэн склонил голову и приблизился. Он услышал шепот Ань Чжэ: 

– Я тоже гетерогенный.

– Да, – заявил Лу Фэн. – Маленький гетерогенный.

– Как ты думаешь, грибы уродливые?

– Ты красивый, – ответил Лу Фэн. – Белый выглядит хорошо.

– Что, если бы я был серым грибом?

– Это хорошо.

– А что насчёт чёрного гриба?

– Также хорошо.

– А как насчёт разноцветного гриба?

– Хм, – Лу Фэн посмотрел на него без выражения. – Я дам тебе съесть белый гриб.

У этого человека была особенность. Чем больше он смеялся над другими, тем серьёзнее выглядел. Таким образом, Ань Чжэ также был невыразительным, когда сказал: 

– Я съем тебя.

Лу Фэн мягко рассмеялся и приподнял его, изменив позу Ань Чжэ. Лу Фэн изначально держал его боком, а теперь они находились лицом к лицу.

Ань Чжэ упал вперёд, как будто был бескостным, случайно коснувшись лба Лу Фэна. Это очень необычно. У него всё ещё были кости, но в это время лень ощущалась каждой его косточкой. Он не отступил. Переносица Лу Фэна высокая, а он чувствовал небольшой зуд. Поэтому он потёрся об неё, прежде чем уткнуться головой в плечо Лу Фэна.

Лу Фэн обнял его и погладил голову. Он также, казалось, улыбнулся, когда крепче обнял Ань Чжэ.

Коммуникатор выключился, включился и выключился снова. Доктор Цзи всё ещё без устали рассылал клевету. Лу Фэн взглянул на гневные слова доктора, вспомнил предыдущий разговор и повернулся к Ань Чжэ.

Он спросил: – Высоки ли мои моральные стандарты?

– А? – Ань Чжэ какое-то время не понимал. Он подумал и ответил: – Ты хороший человек.

– О.

Ань Чжэ посчитал, что его ответ был несколько поверхностным, и добавил: 

– Ты очень хорошо к нам относишься.

Лу Фэн спросил: 

– Что насчёт тебя?

– Для меня… – размышлял Ань Чжэ. – Иногда ты не так хорош.

– Ты можешь ответить на это ещё раз.

Ань Чжэ не стал говорить, и Лу Фэн снова засмеялся. Его лёгкий смех заставил его грудь слегка дрожать. Ань Чжэ был очень близко к нему и чувствовал это. Лу Фэн больше не разговаривал, поэтому Ань Чжэ начал думать.

Естественно, Лу Фэн хорошо относился к нему. Он неминуемо получал ранения в Бездне. Иногда на руке у него было только немного крови, и отношение Лу Фэна к нему заставляло его чувствовать, будто он на самом деле сломал руку. Если Ань Чжэ хотел что-то сделать, он его не останавливал. Если Ань Чжэ не хотел что-то делать или не соглашался что-то делать, даже если это случалось редко, Лу Фэн не просил об этом.

Однако этот человек часто издевался над ним по мелочам. Этот человек раскрыл свою сущность с момента его ареста.

Лу Фэн также хорошо относился к доктору Цзи, хотя они, казалось, саркастически спорили каждый день. А что насчёт других людей? Естественно, не было ничего особенного в том, как Лу Фэн обращался с ними.

Если институт столкнётся с опасностью, независимо от того, кто находится в комнате с Лу Фэном, полковник неизбежно позволит этому человеку уйти первым, а сам останется с опасностью один на один. Если кто-то попросит о помощи, Лу Фэн не откажет.

Но этим всё и ограничивалось. У него не было бы лишних разговоров ни с кем, кроме Полли, если бы не работа. Отношения между людьми в институте на самом деле очень гармоничные. Было обычным делом дразнить и высмеивать друг друга. Также велось много мирных разговоров и все сотрудничали друг с другом. Однако судья не присоединялся к остальным.

Ань Чжэ подумал, что полковник так долго стоял на расстоянии, чтобы защищать людей, что забыл, как общаться с ними, или он вообще не научился этому. Ань Чжэ сказал Лу Фэну: 

– Ты также можешь немного снизить свои требования к себе.

– Как их понизить?

Ань Чжэ знал, что Лу Фэн хотел снизить, и ответил: 

– Я подумаю об этом.

– Хорошо.

Голос Лу Фэна звучал холодно, но, похоже, в нём много смеха. Это очень молодой голос.

Ань Чжэ думал, что он гриб, который в определённой степени только что присоединился к человеческому обществу, и ему ещё есть чему поучиться. Однако то же самое было и с Лу Фэном. Вот почему Ань Чжэ сказал: 

– Например, если ты хочешь подружиться с людьми в институте, ты можешь есть вместе со всеми и приносить им фрукты, когда возвращаешься.

Этот метод может не подойти Лу Фэну. Он просто приводил пример, который Лу Фэн поймёт.

– Я не хочу, – заявил Лу Фэн. – Я ем с тобой и приношу фрукты тебе.

– Это другое.

– А? – Лу Фэн заговорил немного в нос, как обычно делал, когда дразнил Ань Чжэ. – Чем оно отличается?

Ань Чжэ не хотел разговаривать с этим человеком, поэтому он укусил Лу Фэна за шею. Казалось, это больно, поэтому он поцеловал после укуса, чтобы восполнить потерю.

В голосе Лу Фэна звучал смех. 

– Ты прав.

Ань Чжэ всегда чувствовал, что они с полковником с самого начала говорили о разных вещах. Он захотел приподняться, чтобы потереться о лицо Лу Фэна. Таким образом, он положил руки на плечи мужчины и немного откинулся назад.

В этот момент его тело без причины смягчилось. Он почти не мог выровняться и наклонился вперед. Он сел на тело Лу Фэна.

Лу Фэн поддержал его. 

– Что случилось?

Ань Чжэ покачал головой. Он не мог описать, что чувствовал сейчас. Лу Фэн потянулся, чтобы коснуться его лба, но ничего не обнаружил. Ань Чжэ держался за его плечи, тяжело дыша и не в силах использовать силу. Он пробормотал: 

– Мне неудобно…

– Где тебе неудобно?

Ань Чжэ обвился вокруг Лу Фэна. Его нынешние чувства трудно было описать человеческим языком. Это было как… как будто его зовут по сезону, ожидая, что что-то произойдёт. В последний раз у него было такое чувство, когда ушла спора. Однако на этот раз всё иначе.

Собирался ли он снова создать новую спору и начать цикл увядания и возрождения? Нет, это неправильно. В настоящее время он просто хотел быть рядом с Лу Фэном. Лу Фэн взял его за руку. Рука полковника была очень холодной, но в следующий момент Ань Чжэ кое-что понял. Температура тела Лу Фэна была нормальной, в то время как он сам был очень горячим.

Он потёрся о плечо Лу Фэна, покачал головой и закрыл глаза. Затем он увидел перед собой несколько размытых сцен.

Ветер. Летний ветер дул с юга Бездны. Джунгли представляли собой тёмно-зелёное море, колеблющееся на ветру. Новые листья виноградной лозы также нежно трепетали этим летом. Лето было периодом цветения. В промежутке между листьями росли белоснежные цветы, как грибы, появившиеся из почвы после дождя. Лепестки усеивали небо.