Глава 75. Апокалипсис (20)

Предупреждение с Северной базы было кратким и лаконичным.

– Они тоже это заметили, сказал Полли.

Ань Чжэ посмотрел на улицу.

Научно-исследовательский институт Хайленда располагался на самой высокой горе. Посмотрев вниз, можно увидеть Бездну. Огромная зона разлома напоминала жестокую рану на серо-белой коже земли. Густой лес и болото были плазмой и гноем этой раны. Далеко-далеко на востоке виднелось море или огромное озеро. Другой его стороны не было видно. Когда всё затихало, ветер разносил шёпот, и в тумане нависала большая волна.

Другими словами, это похоже на монстра, спокойно сидящего на земле.

Это не та Бездна, с которой знаком Ань Чжэ. Он уже испытывал это чувство и раньше. Бездна прошлого была местом, полным крови и убийств. Ещё никогда здесь не было так мирно. В далёком небе появилась тёмная тень. Тень становилась больше и больше по мере приближения и, наконец, замерла над белым зданием.

Тан Лань с криком собрал крылья и приземлился прямо в коридоре снаружи. Затем он толкнул дверь лаборатории.

– Господин, я вернулся, – закончив приветствие, он повернулся к Рому. – Были за последнее время нападения?

– Нет, – ответил Ром.

Полли Джоан поднял голову и осмотрел Тан Ланя сверху донизу, как бы оценивая его состояние. Если бы это делал Лу Фэн, Ань Чжэ показалось бы, что он пытается решить, следует застрелить этого человека или нет. Тем временем серо-голубые глаза Полли рассматривали Тан Ланя с добротой старейшины, как будто он волновался, что мужчину могли ранить снаружи.

Разумеется, Полли спросил: 

– Ты столкнулся с опасностью?

– Было опасно, но я не пострадал. Я теперь более опытен.

Полли сказал: 

– Ты всегда меня только успокаиваешь.

Тан Лань улыбнулся, его брови были резкими и красивыми, злой и холодный дух убийцы скрылся. Ань Чжэ вспомнил, что Хаббард лучший лидер наёмников, значит, его заместитель тоже определённо не слабак.

Полли Джоан спросил: 

– Как там снаружи?

– Почти так, как вы ожидали, – ответил Тан Лань. – Они сбалансированы.

Затем он вытащил из ящика кабель для передачи данных и подключил к компьютеру миниатюрную камеру. Сотни картинок загружались на большой экран.

На первый взгляд казалось, что на этих снимках ничего нет. Они лишь показали неописуемо странный пейзаж, свойственный Бездне, как если бы это были фотографии пейзажа, сделанные любопытными туристами. Однако, приглядевшись, нельзя было не задержать дыхание.

Одним из самых ярких снимков было огромное озеро, снятое с высоты птичьего полёта. Озеро замёрзло, лёд покрыл коричневые водоросли, плавающие ветви и опавшие листья. Тем не менее, прямо под ледяной поверхностью была видна огромная чёрная тень неправильной формы – спина водного существа. Оно просто оставалось под водой, тень казалась абстрактной картиной.

Прямо на берегу этого озера серые лозы опутывали мёртвые ветки густого леса. Следующее фото было крупным планом этих лоз. Внешний вид был гладким, как у дождевого червя, а под кожицей виднелись радиальные звездообразные узоры. Казалось, что чёрные кровеносные сосуды снова и снова возбуждённо двигаются. Ань Чжэ сразу понял, что это необычное растение. Все лозы в лесу были монстрами с одинаковыми щупальцами.

– Только один снимок, потому что они обнаружили меня, – сказал им Тан Лань.

Полли взял пульт, чтобы просмотреть фотографии.

– Они прошли через три месяца убийств, и теперь все они большие монстры. Маленьких монстров совершенно не видно, – Тан Лань продолжил. – Я боролся с ними несколько раз. Господин, уверен, что из всего института я единственный, у кого есть силы сбежать от них, но я не смогу бороться с ними всеми. Более того, все монстры в Бездне полиморфны. Не уверен, что могу судить, насколько они ужасны сейчас.

– Понятно, – Полли медленно кивнул, в его серо-голубых глазах появилось торжественное выражение. – Если гены являются ресурсом, значит, они завершили интеграцию в Бездну. Теперь монстры также достигли баланса сил, и их интеллект, возможно, значительно улучшился в процессе интеграции. Они понимают, что битва может обернуться потерями для обеих сторон. Если это предположение верно, некоторые монстры должны теперь покинуть Бездну и отправиться на охоту. Люди также должны быть одной из целей, на которые они охотятся, но какое-то время они этого не замечают. Мы должны всегда быть готовы защищаться от коллективных атак монстров.

– Это правда, но есть одно отличие от вашего предположения, – уточнил Тан Лань.

– Что ты нашёл?

Тан Лань взял управление компьютером на себя и вывел на экран фотографию. Трудно представить, насколько уродливым было это фото. Ань Чжэ не обладал чувством прекрасного, но даже он был уверен, что эту фотографию можно назвать уродливой, потому что она сильнее всего воздействовала на человеческие чувства. На поверхности двух плотных моллюсков располагались органы, которые невозможно описать человеческим языком. По щупальцам текла слизь, когда они касались друг друга. На следующем фото их щупальца разделились. На фото, снятом после этого, один из них направился в сторону.

– С подобной ситуацией зафиксировано шесть случаев. Монстры не заняли свои отдельные территории и не остаются на месте, как вы изначально предсказывали. Они проходят через Бездну, испытывая друг друга, а затем расходятся, – голос Тан Ланя стал серьёзным и низким. – Я подозреваю, что происходит худшее. Господин, похоже, они общаются. Я не знаю, о чём они говорят, но всякий раз, когда они вступают в контакт друг с другом, я чувствую, как колебания в них становятся сильнее.

Он продолжил: 

– Я подозреваю, что они воспринимают друг друга и проверяют, есть ли у другого гены, которые им нужны.

– Возможно, – ответил Полли. – В институте ты один из наиболее чувствительных к этой нестабильности людей.

– В последнее время я становлюсь более восприимчивым к этому, – лицо Тан Ланя побледнело. – Она повсюду в воздухе, и она есть у каждого монстра. Иногда я чувствую, что даже камни на земле вибрируют. Думать становится всё труднее и труднее. Я не должен был возвращаться так рано, но я чувствую, что мои собственные колебания сливаются с ними. Господин, я… я немного ненормальный.

Полли взял его за руку и сказал спокойным голосом.

– Не бойся. Сто лет назад, когда генетическая последовательность организма была наиболее стабильной, некоторые виды были чрезвычайно чувствительны к изменениям магнитного поля. Ты случайно слился с одним таким существом.

– Однако это не магнитное поле. Я чувствую, что магнитное поле – это ещё один тип колебаний, – Тан Лань закрыл глаза. Он преклонил колени, прижав лоб к тыльной стороне руки Полли, и сказал хриплым голосом: – Господин, вы уже понимаете, что происходит? Когда я это сказал, вы, кажется, не удивились. И всё же вы не скажете нам правду, потому что мы не можем себе этого позволить. Однако я действительно…

Чем больше он говорил, тем более прерывистыми становились его слова, и, в конце концов, он не смог их выдержать.

– Не бойся, не бойся… дитя, – правая рука Полли сжала плечо Тан Ланя, его голос был подобен Тихому океану. – Я буду защищать тебя до последнего мгновения своей жизни.

Тан Лань поднял голову и посмотрел прямо на Полли Джоана, торжественно поклявшись: 

– Мы также будем защищать вас и этот институт до последнего момента.

– Я никогда не спрашивал вас, но, скорее всего, однажды наступит день, когда института больше не будет… – медленно говорил Полли. – Я прошу вас не окунаться в поток монстров и гетерогенных видов. Вместо этого отправляйтесь на север, чтобы защитить человеческую базу.

– Судьи убьют все гетерогенные виды. База никогда нас не примет.

Полли посмотрел в дикие сумерки.

– Несмотря на это, в последний момент я всё ещё хочу в полной мере верить в человеческую доброту и терпимость.

Губы Тан Ланя слегка изогнулись, когда он посмотрел на Полли Джоана. 

– Это из-за вашего благородного, яркого и ясного характера.

Полли улыбнулся и покачал головой.

После ухода Тан Ланя уровень энергии клетки Симпсона достиг критического значения. Ослепительный алый свет освещал платформу под белым зданием, и вверх поднялась волна тепла. Если бы не было ясно, что это высокоэнергетическое поле, созданное машиной для захвата основной частоты вибрации частицы и отслеживания взаимодействия этих основных частиц, Ань Чжэ почти подумал бы, что внизу бушует море огня.

Большой экран в лаборатории был терминалом и операционным столом клетки Симпсона. Однако из-за конструктивных дефектов иногда приходилось вручную регулировать стержни определённых прецизионных устройств, спускаясь по лестнице, если они хотели настроить параметры клетки Симпсона.

На большом экране линии всё ещё были нагромождены, но не статичны. Всякий раз, когда Полли изменял параметры, эти строки менялись от беспорядка одного типа к беспорядку другого типа, в конечном итоге сбиваясь вместе.

Тем не менее, Полли проанализировал линии, рассчитал функции, настроил параметры и снова изменил частоту приёма. На экране прыгали постоянно меняющиеся строки.

Музыка прервала мысли Ань Чжэ. Старый магнитофон в коридоре воспроизводил музыкальные переливы Симфонии №5, Симфонии судьбы. Ром стоял у окна с партитурой. Он играл на гармонике под музыку, имитируя мелодию симфонии. Неизвестно, сколько времени ему потребовалось, прежде чем он остановился.

– Ты понимаешь музыку? – спросил он.

Ань Чжэ покачал головой.

Ром указал на магнитофон. 

– Сможешь ли ты, послушав песню, её повторить?

Ань Чжэ стал быстрее качать головой. Он мог оценить только одну десятитысячную переливов этой сложной симфонии, не говоря уже о том, чтобы воспроизвести её.

– Должна быть партитура, – перевернул ноты и прошептал Ром.