–Я дала тебе деньги, статус в нашем обществе, гребаный дом для жизни! - надрывно кричит она. –Что еще ты можешь от меня хотеть?

–Тот факт, что ты даже спрашиваешь меня об этом, является достаточным доказательством того, что тебе с самого начала не следовало быть матерью, - говорю я ей.

Она делает паузу, как будто мои слова внезапно поразили ее. Но затем ее лицо так же быстро искажается.

–Пошла ты нахуй, маленькая неблагодарная пизда.

–Прикончи ее, блядь, прежде, чем я сделаю это сама, Ледж, - говорит Варша. –Она дышала достаточно долго.

Дорран шмыгает носом и снова смотрит на маму, затем смотрит ей в лицо, заставляя ее застонать.

–Разве я не говорил тебе раньше, чтобы ты не разговаривала с Сигнетт неуважительно? - говорит он, затем хлопает ее по щеке. –Разве нет? - Еще одна пощечина. –Ответь мне, черт возьми!

Она дрожит, затем слабо кивает ему.

–Мне жаль.

Он смеется.

–Ты извиняешься... ‐ Он слегка качает головой, затем снова шлепает маму – на этот раз сильнее. –Но. Блядь. Поздно. ‐ Он хватает плоскогубцы, затем прижимает мамину левую руку плашмя к подлокотнику кресла.

Она пытается оттолкнуться, но это бесполезно.

Дорран открывает плоскогубцы, затем обхватывает ими один из ее длинных ногтей. Подмигнув ей, он отодвигает плоскогубцы, не обращая внимания на ее крики, и выдергивает ноготь прямо из ее пальца.

–Ты знаешь, почему я это делаю? - спрашивает он ее, затем отрывает еще один ее ноготь, ухмыляясь, когда она умоляет его остановиться. –Потому что тебе не понадобятся твои ногти, не после того, как люди найдут тебя обгоревшей до чертовой корочки в твоей собственной машине.

Она качает головой, затем вскрикивает, когда Дорран отрывает ноготь ее безымянного пальца.

–Ты была на пути в аэропорт – совсем одна – когда твоя машина загорелась, - продолжает он. –Из-за проблемы с электричеством, конечно. Несколько незакрепленных проводов в двигателе, а также немного скопившегося водорода, и...бум. Прощай, Миранда Адлер.

Мама что-то бормочет, но непонятно, что она говорит. У нее едва хватает сил, не говоря уже о голосе.

Дорран бросает плоскогубцы обратно на поднос, затем откидывается на спинку стула.

–Мне скучно, - прямо говорит он и достает сигарету из кармана джинсов. Он зажимает ее в губах, затем прикуривает знакомой зажигалкой. Той, которую я планировала ему подарить, но у меня не было возможности.

Предсмертная записка.

Он затягивается сигаретой и проводит подушечкой большого пальца по золотому черепу, выгравированному на зажигалке, все время оглядывая маму сверху донизу.

–Знаешь, я подумал, что мне понравится мучить тебя, - говорит он ей. –Но ты недостаточно веселая. В одну минуту ты молишься о пощаде, а в следующую проклинаешь людей. Где, черт возьми, твоя последовательность? - Он смеется про себя, делая вторую затяжку от своей сигареты, затем ставит ее перед собой. Он крутит его влево-вправо, словно оценивая, затем прижимает все еще горящий кончик к кровоточащему ногтю на одном из маминых пальцев.

Ее крик отражается от стен, заставляя холодок пробежать по моему позвоночнику.

–Иисус, - бормочет Мейв рядом со мной.

–Джейс, - зовет Дорран, затем бросает сигарету на пол и смотрит на меня. –А ты… иди сюда.

Я подхожу к нему, как раз в тот момент, когда он выпрямляется на стуле. Когда я подхожу к нему, он показывает на свои бедра.

–Садись.

Я подчиняюсь и обвиваю рукой его шею. Он кладет одну руку мне на бедра, а другую кладет на поясницу.

–Сними завязки с ее запястий, - говорит он Джейсу. –Давайте дадим ей последний шанс на бой, даже если она не заслужила ни одного.

–Ты болен, - выпаливает мама, адресуя свои слова Доррану, пока Джейс развязывает ее.

–То, кто я есть, опасно, - говорит он ей. –Я человек, который собирается поставить точку в бесконечной главе твоей жизни. ‐ Он кивает Джейсу, который подходит к маме сзади, вытаскивает из-за куртки цепочку и обматывает ее вокруг ее шеи.

Я задерживаю дыхание, наблюдая за ним, и мои ногти впиваются в кожу, когда мое предвкушение растет.

Хрупкое тело мамы дергается при первом контакте оружия Джейса, но когда она понимает, что происходит, она начинает цепляться за цепь. Когда это, кажется, не срабатывает, она пытается ослабить хватку Джейса, ударяя кулаками по его рукам. Он, в свою очередь, тянет за цепочку, затягивая ее, и очень легким поворотом запястья в итоге ломает маме шею.

Ее тело обмякает, а руки падают на колени. Ее рот открывается в беззвучном крике, а глаза закатываются.

Она ушла.

Я выпускаю дыхание, которое задерживала, и позволяю быстрому биению моего сердца успокоить меня, когда смотрю на мертвое тело моей мамы. Ушла – она, блядь, ушла.

–Сигнетт.

Я заставляю себя отвести взгляд от зрелища передо мной и посмотреть в лицо Доррану.

Он медленно оценивает меня, как будто хочет убедиться, что я все еще с ним.

–Я в порядке, - говорю я, затем сглатываю. –Я обещаю.

–Ты только что потеряла единственного родителя, который у тебя был, Сигс. И хотя Миранда была монстром, она все равно оставалась твоей матерью.

–Верно, но ты бы обвинил меня, если бы я сказала тебе, что все, что я чувствую прямо сейчас, - это облегчение?

Он улыбается.

–Конечно, нет. Я бы никогда не стал винить тебя за то, что ты чувствуешь себя раскрепощенной.

Мои глаза затуманиваются от его выбора слова. Желая, чтобы он был ближе, я запускаю пальцы в его волосы и касаюсь своим лбом его лба.

–Спасибо тебе.

Он наклоняет голову и запечатлевает поцелуй на моих губах.

–Я сделаю это снова, а потом еще немного, если это приведет к тому, что тебе больше не придется страдать.

Я потеряла дар речи, беспомощная перед его преданностью. И поэтому, вместо того, чтобы ответить ему – потому что я не думаю, что смогу, – я целую его, выражая свою благодарность единственным способом, на который я сейчас способна.

Моя мама мертва, и это все изменит. Сейчас может показаться, что это не так, но я почти уверена, что последствия ее смерти будут тяжелыми. И когда это произойдет, это подвергнет меня и людей, которых я полюбила, серьезной опасности.