Глава 14

Глава 13

Рэйн

Джеку удаётся выдержать большую часть выступления группы, после чего он исчезает. Как только паб закрывается и все расходятся, я сажусь за барную стойку и смотрю в телефон, размышляя о том, стоит ли мне ему написать.

— Ведь стоит же? — говорю я пустой барной стойке, и, едва закончив предложение, набираю сообщение и отправляю ему.

РЭЙН:

Ты в порядке?

— Я в порядке.

При звуке голоса Джека, я почти роняю телефон. Подняв глаза, я обнаруживаю его в дверях кухни.

— Я думала, что ты пошёл домой, — говорю я.

— Не-е.

Он встаёт за барную стойку прямо напротив того места, где сижу я. Когда он ставит локти на столешницу, я опускаю глаза на его руки и вспоминаю о том, каково это было — держать его руку в своей. Он, должно быть, подумал о том же самом, потому что наклоняется ближе, а затем его рука проходится по моей и задерживается там.

— Ты, правда, в порядке? — спрашиваю я.

— Я, правда, в порядке, — говорит он. — Как прошла оставшаяся часть концерта? Судя по тому, что я слышал, пока прятался в офисе, это успех.

Я пытаюсь вспомнить всё, что он пропустил, но не думаю, что кто-то из нас двоих, по-настоящему сосредоточен на разговоре. По крайней мере, не я. Потому что, когда он незаметно переплетает свои пальцы с моими, единственное, о чём я могу думать, это о том, что я не хочу, чтобы он уходил.

— Знаешь, Себастьян скучает по тебе, — говорю я, когда Джек смотрит на дверь, хотя большую часть вечера Себастьян провёл рядом с Джеком, а сейчас свернулся на барном стуле рядом со мной.

Джек смотрит на кота.

— Разве?

Я не должна этого делать. Уже поздно.

— Тебе стоит навестить его в квартире. Если ты, конечно, хочешь, — говорю я.

Джек смотрит на дверь, затем на меня, а потом снова на Себастьяна.

— Он, наверное, задаётся вопросом, почему я больше туда не прихожу.

Не знаю, на самом ли деле он в это верит, но пусть будет так.

— О, определённо.

— Значит, у меня нет выбора, верно?

Мы берём наши пальто, и Себастьян следует за нами, когда мы выходим на улицу. Меня охватывает нервозность, когда Джек запирает паб, после чего я отпираю дверь рядом с пабом, которая ведёт в квартиру.

— Мне нравится твоя квартира, — говорит Джек, следуя за мной в квартиру. — Очень стильная.

— У предыдущего владельца был прекрасный вкус, — говорю я, одаривая его улыбкой и стягивая ботинки.

Я осматриваю квартиру и съёживаюсь. У меня тут полный бардак. Мой новый MIDI-контроллер и ноутбук стоят на кофейном столике. Рядом с диваном лежит пара носков. По какой-то причине моя расчёска и упаковка с резинками для волос оказались на одном из книжных шкафов. А мой ножной тамбурин и стакан, наполовину заполненный водой, находятся на столике рядом с диваном. Полностью оглядев квартиру, я вдруг понимаю, что наполовину пустые стаканы с водой находятся повсюду. Джек заходил сюда пару раз, и в квартире никогда не было идеально чисто, но всё было не настолько плохо. Боже, наверное, я совсем отчаялась. Иначе я бы ни за что не привела его сюда, когда квартира находится в таком состоянии.

— Прости за... всё это, — говорю я, обведя рукой комнату.

Заметив недоумение на лице Джека, я добавляю:

— За беспорядок.

Просто супер. Теперь я обратила его внимание на беспорядок.

Джек пожимает плечами.

— Выглядит так, словно здесь кто-то живёт, — говорит он.

Я беру стопку книг с дивана и возвращаю их на полки, после чего поднимаю Себастьяна, бросаю на него взгляд, который, как я надеюсь, должен сказать ему: "Подыграй мне", и отдаю его Джеку.

Джек берёт у меня кота и чешет его между ушами.

— Ну, Принцесса Уродина, — говорит он. — Ты хорошо заботишься о Рэйн?

— Я думала, что это я о нём забочусь.

Джек смотрит на меня, после чего снова переводит внимание на кота.

— Стоит ли нам её переубедить, или пусть продолжает так думать?

Я закатываю глаза, сажусь на диван и засовываю под себя ноги. Джек подходит ко мне, всё ещё держа Себастьяна на руках, и садится на противоположный конец дивана.

— Думаю, Рэйн соврала, когда сказала, что ты скучал по мне, Себыч, но это ничего.

— Он, правда, по тебе скучает! — говорю я. — Ты только посмотри на него! Он так рад, что ты пришёл домой.

Но Себастьян самый худший сообщник, который у меня когда-либо был, потому что он спрыгивает с колен Джека и сворачивается рядом со мной

Джек смотрит на меня, приподняв брови.

— Из тебя ужасный актёр, — говорю я Себастьяну.

Джек кладёт руку на спинку дивана.

— Тебе не обязательно выдумывать причины, чтобы провести со мной время. Достаточно просто попросить.

Я начинаю гладить Себастьяна.

— Ладно. Ты бы хотел провести со мной время, Джек Данн?

Он достаёт из кармана телефон.

— Дай уточню, есть ли у меня для тебя свободное время в расписании.

— Ой, заткнись.

Я хватаю диванную подушку и кидаю её в Джека, который ловит её. Себастьян приподнимает голову, чтобы посмотреть, что происходит, после чего закрывает глаза, словно мы самые неинтересные люди, которых он когда-либо встречал.

Джек крутит подушку у себя в руках и широко мне улыбается.

— Конечно, я проведу с тобой время. И что мы будем делать?

Я хватаю другую подушку и прижимаю её к груди.

— Чем бы тебе хотелось заняться?

Он хмыкает себе под нос, а затем говорит:

— Мы можем построить домик для кота из футболки.

Я фыркаю.

— Плавали, знаем. Я только испортила футболку.

— Можем поискать носки, которые ты потеряла.

— Невозможно. Они разбросаны по всей Европе.

Джек вздыхает.

— Это всё, что мне удалось придумать.

Боже, что мне такого сделать, чтобы ему намекнуть? Сказать напрямую? Не говори. Не говори. Тебе нельзя этого говорить.

— Мы могли бы просто начать целоваться на диване, — говорю я.

И как только эти слова вылетают у меня изо рта, моё сердцебиение ускоряется.

— Конечно же, в шутку. Если только тебе нравятся такие шутки.

Хватит болтать хватит болтать хватит болтать.

Джек перестаёт крутить подушку и смотрит на меня.

— Или мы можем... этого не делать, — говорю я.

Зачем я это сказала? Зачем? Я знала, что мне не следовало этого делать, но всё равно сказала. Вот спасибо тебе, фронтальная кора.

Себастьян встает на лапы и потягивается, после чего плюхается рядом с Джеком.

— Ты в курсе, что ты сейчас испытываешь границы моего самообладания, — говорит Джек.

Я ещё крепче прижимаю к себе подушку.

— Я или кот?

Джек смотрит на меня.

— Конечно, ты. Себастьян слишком ленив для этого. Самое ужасное, что он может сделать, это заставить меня потратиться на кошачьи игрушки.

Я вздыхаю.

— Мы можем уже перестать притворяться, что не нравимся друг другу?

— Я не притворяюсь, — говорит он.

— Значит, я действительно тебе не нравлюсь.

Он взъерошивает рукой волосы.

— Дело не в этом. Просто я пытался... игнорировать... что ты мне нравишься. И, похоже, у меня это дерьмово получается.

— Давай проясним, то есть я тебе нравлюсь?

Джек начинает смеяться.

— Очень. А я тебе... тоже интересен?

— Верно. Итак, мы определились, что нравимся друг другу.

Он кивает.

— Думаю, да.

— Отлично.

— Супер.

— Итак...

— Просто... Я знаю, мы договорились, что я не твой босс, но ведь, по сути, я им являюсь?

Ах да, как я могла забыть, что Джек мой коллега, который ведет себя исключительно профессионально.

— Ладно, ты владелец паба.

— Именно, поэтому...

Я приподнимаю руку.

— Но я всё же думаю, что ты можешь немного расслабиться.

Не похоже, чтобы я его убедила.

— Я не собираюсь строить у вас карьеру, — продолжаю я. — Никто больше не конкурирует со мной за это место. Все вокруг пытаются нас свести. Ифа, Нина, Рошин. Никто не будет против, если мы немного... повеселимся.

— Повеселимся, — говорит Джек.

Он отворачивается и гладит Себастьяна, но ничего не говорит. Тишина растягивается, но через какое-то мгновение я уже больше не могу её выносить.

— Джек.

Он поднимает голову и улыбается. Как бы мне хотелось считать его эмоции, но я не могу. Он выглядит растерянным, словно не знает, что он обо всём этом думает и чувствует.

— Я бы очень хотел повеселиться с тобой, Рэйн, — говорит он. — Что бы это ни подразумевало. Игру в войнушку с лазерными пистолетами. Фигурное катание.

Я закатываю глаза.

— Ты знаешь, какого рода веселье я имела в виду.

Джек откашливается.

— Просто проверял.

Он похлопывает Себастьяна и встаёт на ноги. Я задерживаю дыхание, когда он подходит ближе и садится на диван рядом со мной.

— Этого мне бы тоже хотелось. Определенно. Но...

Он легонько тянет за локон моих волос. Его рука находится так близко, что я чувствую её тепло на своей щеке. Я всматриваюсь в его лицо, но он не смотрит мне в глаза. Он уставился на мои волосы между своими пальцами. Он выглядит так, словно ему больно их трогать. Я не понимаю. Это касание. Этот взгляд. Почему он не может поддаться влечению, если мы оба этого хотим?

— Я рассказал тебе не всё про своё ОКР, — говорит он.

— Джек... Что бы это ни было, всё будет хорошо.

Он качает головой.

— Ты не знаешь, что я собираюсь сказать.

— Так скажи мне, и я тебе докажу.

— Я хочу, чтобы ты думала обо мне только хорошее.

Он поднимает на меня глаза.

— Пожалуйста, думай обо мне только хорошее.

Я всматриваюсь в его лицо, пытаясь понять, что его так напугало. Когда дело касается ОКР, вариантов может быть масса. Всё что угодно может превратиться в навязчивую идею. Но иррациональные мысли это всего лишь мысли. Я это знаю. Но я также знаю, как сложно в это поверить, когда тебя одолевают эти мысли. Особенно, когда не все твои близкие относятся к этому с пониманием.

— Конечно, — говорю я.

Какое-то время Джек совсем не двигается, а затем он отпускает мои волосы. Когда он снова начинает говорить, его голос звучит тихо, словно он не уверен в том, что хочет об этом рассказывать:

— Моё ОКР... Это не только мысли о том, что с людьми может случиться что-то плохое. Они занимают довольно большую часть, но также... У меня бывают мысли о том, что я причиняю вред людям. Я представляю, как делаю самые ужасные вещи. Страшные, жестокие вещи. Стоит мне увидеть нож, ножницы или войти в помещение, заполненное людьми, и моя самая первая мысль...