Глава 77 Макбет 18

Словно никогда в жизни он не знал тепла.

Поначалу слова капитана слегка потрясли Фэй Ду, но он быстро расслабился, осмелел и обнял Ло Вэньчжоу:

— Ну, дядя полицейский, и что же ты осмелишься со мной сделать?

Бесспорно, Фэй Ду обладал прекрасной парой глаз. Ведь когда юноша улыбался, свет в его радужках преломлялся, расслаиваясь и создавая видимость глубины. Даже самые высококлассные контактные линзы не способны воспроизвести градации цвета человеческого глаза; это было чудо, созданное за сотни миллионов лет постепенной эволюции. В них отражались самые сложные и противоречивые человеческие чувства, желания, едва уловимые эмоции и переживания. В глубине этих глаз таился целый мир, подобно горчичному зернышку из Евангелия, подобно крошечной песчинке из стихотворения Уильяма Блейка.

Очевидно, что оболочка у «зернышка» Фэй Ду была необычно твердой.

Ло Вэньчжоу пристально смотрел на него. Горло мужчины невольно дернулось, когда он молча распахнул ворот рубашки юноши. От грубого движения пуговицы рубашки с гулким стуком рассыпались по полу. Кожу Фэй Ду обдало прохладой, его шея сразу же покрылась мурашками. На груди молодого человека обнажилась татуировка в виде свирепого зверя, который, казалось, в любой момент мог раскрыть пасть и наброситься на жертву.

Ло Вэньчжоу окинул рисунок взглядом и после небольшой паузы произнес:

— Я помню, что в тот раз в Силин у тебя была другая татуировка. Она стерлась?

Воспользовавшись небольшим преимуществом, Фэй Ду принялся то и дело прикасаться к тату, великодушно позволяя капитану как следует рассмотреть ее:

— Говорят, существуют переводные татуировки, созданные с помощью нанотехлогий. Они обладают даже большей водостойкостью, чем тушь для команды по синхронному плаванью. Но, конечно же, это всего лишь лживая реклама, поэтому я не советую тебе... шшш... лизать ее.

Мозолистые пальцы Ло Вэньчжоу слегка сомкнулись на шее Фэй Ду, вынуждая его приподнять голову. Но юноша вовсе не возражал, как будто в руках Ло Вэньчжоу находилось ни его драгоценное горло, а купленный в уличном ларьке галстук, который он без сожалений позволил бы кому-нибудь разорвать.

Ло Вэньчжоу окинул его снисходительным взглядом:

— Почему ты не набил настоящую татуировку? Боишься боли?

Фэй Ду невозмутимо кивнул. Однако прежде чем его голова вернулась в исходное положение, Ло Вэньчжоу неожиданно сжал пальцы. Когда циркуляция воздуха ненадолго прервалась, а самая уязвимая часть тела оказалась сдавленной, Фэй Ду рефлекторно вздрогнул. Ло Вэньчжоу ощутил, что пульс в сонной артерии молодого человека остался все таким же спокойным и ровным, ничуть не участившись. Фэй Ду даже одарил его легкой улыбкой:

— Смотри-ка... не думал, что тебе нравится... такое?

— Если прервать дыхание на минуту, то легкие охватит невыносимая жгучая боль. Затем от нехватки кислорода начнется головокружение, а глаза наполнятся кровью. Твой мозг охватит паника. Пытаясь сохранить жизнь, организм, не взирая на последствия, отключит прочие жизненно важные функции. Твои конечности онемеют и перестанут слушаться. Ты утратишь волю к сопротивлению и потеряешь сознание. Твои мышцы сведет судорогой и через несколько минут ты умрешь, — Ло Вэньчжоу внезапно ослабил хватку на его шее. — К тому же это очень уродливая смерть. Ты боишься боли, но не боишься подобной кончины?

Казалось, Фэй Ду знал, как избежать удушья. Когда Ло Вэньчжоу отпустил его, он не стал инстинктивно хватать ртом воздух, только осторожно пошевелил шеей и равнодушно сказал:

— Это тоже своеобразный опыт...

— Ты не боишься, что я с тобой что-нибудь сделаю, — прервал его Ло Вэньчжоу, положив руку ему на ухо. — Не боишься, что я прибегну к насилию или причиню тебе боль. Почему, когда я сжал твою шею, у тебя даже не участился пульс? Неужели ты настолько доверяешь моим моральным качествам, а?

Несколько удивившись, Фэй Ду рассмеялся:

— А что, мне не стоит тебе доверять?

— О, — равнодушно произнес Ло Вэньчжоу. — Если ты так доверяешь мне, то ответь на вопрос. Насколько я помню, твой отец выбросил эту пепельницу. Ты купил точно такую же или вернул старую?

Фэй Ду не ожидал, что он совершит парфянский выстрел¹ и на полпути оборвет такой чудесный флирт. Его зрачки слегка сузились. На таком коротком расстоянии от глаз Ло Вэньчжоу не укрылась даже такая мелочь.

— Почему? Ты все еще расследуешь ее смерть?

Фэй Ду резко оттолкнул Ло Вэньчжоу, но капитан был готов к такому развитию событий, поэтому в тот же миг схватил юношу за плечи и придавил к дивану, умело используя прием для задержания преступников. Затем он легко заломил его руки за спину, опустился на диван и с помощью колена накрепко зафиксировал его ноги.

Фэй Ду отчаянно боролся, но вскоре обнаружил, что все его усилия идут прахом. К тому же, даже если бы ему хватило сил вырваться, что бы он мог предпринять против профессионала своего дела?

Господину Фэю, привыкшему решать дела словами, а не силой, оставалось лишь усмехнуться:

— Капитан Ло, если это «отказ», то так и скажи, и мы останемся друзьями. На мой взгляд насилие совсем ни к чему...

Неожиданно его жалобы оборвались на полуслове.

Поскольку Ло Вэньчжоу вдруг наклонился и поцеловал его в лоб.

Фэй Ду:

—...

Ло Вэньчжоу грубовато пригладил растрепанные волосы Фэй Ду и ясно разглядел промелькнувшее на его лице смятение. Было так странно, что привыкший морочить головы окружающим плейбой, разволновался, как ребенок, лишь оттого, что его поцеловали в лоб.

Словно никогда в жизни он не знал тепла.

По какой-то причине именно это легкое смятение заставило сердце Ло Вэньчжоу биться сильнее, чем все прежнее искусство обольщения, которое господин Фэй так щедро применял к нему. Кадык на его горле легонько дернулся. У капитана возникло непреодолимое желание снова поцеловать Фэй Ду, но он, хоть и с трудом, все же подавил его и медленно ослабил захват.

— Ты не боишься, что я причиню тебе боль, ты спокойно отдал бы мне свое тело и жизнь, но ты боишься, что я задам несколько неудобных вопросов, — сказал Ло Вэньчжоу. — Неужели сказать правду сложнее, чем умереть?

Фэй Ду хранил молчание, больше не капризничая.

— На самом деле у меня тоже есть подозрения, от которых я никак не могу избавиться. Если я расскажу о них, ты послушаешь? — вдруг сказал Ло Вэньчжоу.

Фэй Ду не ответил, но Ло Вэньчжоу было все равно, он начал рассказ:

— Закончив учебу, я считал, что мне суждено вершить великие дела. От безделья я любил выходить в Интернет и читать посты о «Самых громких и загадочных нерешенных делах». Я следил за фальшивыми слухами, раздутыми вокруг обстоятельств этих дел так, словно они были правдой. Иногда мое мнение расходилось с другими пользователями, и я вступал в спор. В конце концов каждый раз я приходил к одному выводу – те, кто обсуждал подобное в Интернете были настоящими долбоебами.

— В то время все маленькие девочки мечтали попасть во времена правления династии Цин² и выйти замуж за принца. Я частенько слышал, как мои одноклассницы обсуждали это, а про себя думал, что, реши я переместиться, то вернулся бы в викторианскую эпоху и разыскал бы Джека-Потрошителя.

Толстокожий капитан Ло, переживший множество невзгод, беззаботно рассказывал о своем глупом бесславном прошлом. Что удивительно, Фэй Ду не воспользовался этой возможностью, чтобы съязвить.

— Но, приступив к работе, я понял, что все было совсем не так. В то время в городе действовала политика, согласно которой, каждый вступивший в должность новичок должен был проработать год на начальном уровне. Поэтому, чтобы набраться опыта, я устроился в местный полицейский участок, — Ло Вэньчжоу махнул рукой перед глазами Фэй Ду. — Ты знаешь, за что отвечает молодой офицер в местном полицейском участке?

Фэй Ду посмотрел на него снизу-вверх.

— Он отвечает за забытые в запертых домах ключи, за пропавших собак, за драку мальчишек, выбивающих друг другу зубы, за соседа сверху, затопившего других жильцов... каждый второй, мать его, приходил к нам с каким-нибудь пустяком³. Самое большее, за что мы, бестолковые новички, отвечали – это поимка нескольких карманников. Только случай с твоей семьей можно было назвать по-настоящему серьезным делом. Но, похоже, я не справился с ним должным образом. Проработав в том месте год, я осознал, что если продолжу в том же духе, то просто-напросто повешусь. Поэтому я потащил Тао Жаня сдавать экзамен на должность в муниципальном бюро. На самом деле нам удалось пройти только потому, что я использовал кое-какие связи.

После этих слов Ло Вэньчжоу покачал головой:

— Но в то время в муниципальном бюро было ничуть не лучше, ведь все знали, что я капризный и некомпетентный⁴ сын чиновника. Каждый день я получал нагоняй, особенно от старика Яна. Он говорил мне гадости и заставлял делать самую неприятную работу, на которую больше никто не соглашался. Казалось, он затаил на меня злобу. Каждый день надо мной издевались, и каждый месяц я получал свою зарплату, которой не хватало даже на сигареты. Я еле продержался полгода. Я даже подготовил заявление об отставке и собирался подать его, когда Лао Ян сказал пойти с ним на встречу с информатором. В то время мы выслеживали банду сутенеров.

— Как правило, подобные банды имели некое подобие преступной структуры. Они похищали и принуждали девушек, используя различные уловки. Лао Ян как раз вел переговоры с осведомителем, когда откуда-то выбежала девушка с окровавленным лицом. За ней гнались двое мужчин, вооруженных дубинами и ножами. Она рыдала и просила о помощи, но окружающие делали вид, словно не происходит ничего необычного. Кровь ударила мне в голову, и я затеял с теми парнями драку. В результате, когда я уложил этих двоих, прибежала еще целая толпа.