— Нет, — говорит Аквин. — Нужно, чтобы в тебе видели независимость. Король Джован, двое его людей и я поедем за тобой, сопровождаемые остальными.
— Король Джован, — произношу я. — Забирайся позади меня. Ты можешь почувствовать движение, прежде чем поедешь в одиночку.
Возможно, Аквин и организовал всё это, но я — Татума.
Без лишних слов Джован оказывается позади меня. Даже это он делает с грациозностью воина. Тёплые бёдра Джована упираются в мои, а его хватка на моей талии становится крепче. Я щёлкаю языком, и дромеда делает шаг вперёд.
Я огибаю соломенный домик, пока Аквин с оставшейся дромедой даёт инструкции Осколку и Роско. Потерявшего сознание Льда перекидывают через дромеду перед сидением Осколка. На заднем плане хихикает Лавина.
— Я мог бы привыкнуть к этому.
Я поёживаюсь, когда дыхание Джована щекочет мою шею. Интересно ехать с кем-то ещё, а быть может просто потому, что это Джован. Я чувствую, как он движется позади меня. Его пальцы спустились ниже по моему животу.
Он носом проводит по моей шее.
— Думаю, я должен ехать позади тебя ведь день. Ради безопасности.
Я поднимаю брови под вуалью.
— Не думала, что ты захочешь этого, — говорю я, думая о том, как мы избегали друг друга.
Он крепко держит меня.
— Я всегда буду хотеть это.
Я замолкаю, а он вздыхает.
— Нам нужно поговорить, — произносит он.
Его тон заставляет меня улыбнуться.
— Мы хороши в разговорах, — отвечаю я.
Джован усмехается.
— Это значительное преувеличение.
Аквин подзывает нас назад.
— Ты сильно привязана к этому старикашке? — спрашивает Джован.
— Да, — я сжимаю губы в тонкую линию.
Я придерживаю дромеду, а Джован спешивается, мягко приземляясь на ноги.
— Очень жаль, — отвечает он.
Я смотрю, как Король забирается на свою дромеду. Брумы выглядят слишком мускулистыми для верховой езды, а Джован больше всех, но дромеда, кажется, не замечает лишнего веса.
Мы снова начинаем движение. Сорок пять солдат следуют за нами. Жаль, что я еду верхом. По крайней мере, когда я шла пешком, я могла отвлечься, разговаривая с окружающими. Здесь, наверху, разговор не клеится.
Аквин находится справа от меня.
— Когда мы въедем в деревню, было бы лучше...
— Обеспечить безопасность продовольственных складов, — в каждой деревне был свой, но он охранялся. — И, затем обратиться к народу.
Джован едет по другую сторону от меня.
— Она знает, что делает, старик.
Следует пауза.
— Я вижу.
Аквин услышал мой рассказ о жизни на Гласиуме, но у него не было времени увидеть, как я изменилась. Надеюсь, у нас будет много времени, чтобы снова узнать друг друга.
— Возможно, женщина, которая вернулась в этот мир, уже не та девушка, что его покинула, — говорит Джован.
— Как, по-твоему, нам лучше всего обуздать силы, защищающие продовольственные склады? — спрашиваю я Аквина.
Я не хочу, чтобы он думал, что я не нуждаюсь в нём. И я хочу, чтобы Джован и Аквин поладили. Хотя я не могу представить, чтобы Аквину когда-нибудь понравился мужчина, которым я интересуюсь... Я помню, как он смотрел на Кедрика.
Ему требуется несколько мгновений прежде, чем ответить:
— Жители деревни знают, что ты приедешь.
— Правда?
Трость Аквина ударяет меня по бедру в ответ на вопрос. Я не делаю никакого движения, чтобы показать, что это меня задевает. В основном потому, что я чувствую, как по другую сторону от меня закипает Джован.
— Риан сказал вам, что есть несогласные, — говорит Аквин.
— Ну, да, — признаю я. — Но у меня особо не было времени, чтобы поговорить с ним, ведь меня проткнули мечом и всё такое.
— Не оправдание.
Я закатываю глаза. Конечно, нет.
— Ситуация, — спрашиваю я.
— Татум Аванна ликвидировала первое восстание. С тех пор она держит их в ослабленном состоянии, чтобы у них не было сил восстать против неё. В каждой деревне есть те, кто поддерживает контакт со мной и некоторыми другими.
— Сатум Джерин, — спрашиваю я.
— Верно.
— И...
— Матрона тоже входила в их число. Её поймали, когда она передавала сообщение от моего имени.
От мысли об её разлагающемся трупе я закрываю глаза.
— Итак, деревенские жители ожидают меня.
— Они ждут тебя. Однако я не был уверен в участии Брум. Тебе нужно будет сдержать возможную панику. Тебе нужно не только убедить свой народ в том, что ты достойна их выбора, но и убедить его не осуждать народ, который всегда считался его врагом.
— Вени, — ругаюсь я.
Трость снова ударяет меня по бедру.
Джован спешивается и подходит к Акину. Раздаётся треск, за которым следует грохот того, что, как я предполагаю, означает, что на лесную подстилку падают обломки новой трости Аквина.
Аквин не произносит ни слова. Как и Джован, снова забирающийся на дромеду слева от меня.
Я перевожу взгляд с одного на другого, но, похоже, никто из них не хочет говорить.
— Итак, — поколебавшись, начинаю я, — у нас уже есть внимание деревенских жителей. Спасибо, Аквин, я не подозревала, какую работу ты проделал в моё отсутствие.
— Я делал это с тех пор, как ты родилась, — просто отвечает он.
Я поворачиваю к нему голову.
— Татум уже давно теряет рассудок. Я знал, что этот день придёт, — поясняет он.
Джован подключается к разговору. Его голос звучит сдавленно, но в остальном он не показывает никаких признаков относительно того, что только что произошло.
— Жители деревни должны видеть, как ты, я и мои люди побеждаем силы Татум.
— И затем твои люди раздадут еду, — добавляю я.
— Обратись к ним, когда у всех будет еда.
— Будет менее устрашающе, если твои люди будут рассредоточены в толпе, а не стоять кучкой. Мы представим их постепенно.
Джован потирает свой лоб.
— Ты права. Осколок?
— Понял, — отвечает Осколок.
Они с Роско, молча, шли позади нас.
— И убедись, что каждый из них знает, что если каким-то образом навредит деревенским жителям, то встретиться с остриём моего меча.
— Да, мой Король.
— Роско? — спрашиваю я. — Ты знаешь мой мир. Как ты думаешь, как деревенские жители отреагируют на присутствие уроженцев Гласиума?
Он прочищает горло.
— Я считаю, что деревенские жители будут бояться нас вне зависимости от того, что ты скажешь, Татума Олина.
Моё сердце замирает. Я не хочу свергать свою мать ради этого. Я хочу мира между нашими народами.
— Но, — говорит он, — ты должна заставить их увидеть, что ты и союз с Гласиумом, лучший для них вариант. Они знают, каково это жить с Татум. Они знают, каково это иметь Гласиум в качестве врага. Ты должна предложить им лучший вариант, а затем выполнить свои обещания. Твоей целью должно быть доверие. Со временем доверие приведёт к любви.
Я поворачиваюсь на дромеде, чтобы обернуться, и вижу только очертания Роско.
— Спасибо. Это здравый совет.
Это не остановило мой желудок от урчания, но поставило невозможную задачу в возможные рамки.
Я улавливаю шум от людей впереди нас.
Моя тошнота поднимается на новый уровень.
— Подождите! — я задыхаюсь. — Стойте!
Я соскальзываю с бока дромеды и мчусь к опушке леса, слыша, как меня окликает Джован. Надеясь, что скрылась из виду, я, приподняв вуаль, планомерно опорожняю содержимое своего желудка на землю. Каждый раз, когда я думаю о том, что собираюсь сделать, на меня нападает очередной приступ рвоты.
Я издаю стон и упираюсь головой в чёрный ствол.
Тёплая рука потирает мою спину.
— Лина, твои люди примут тебя. Всё будет хорошо.
Я выплёвываю желчь, заполнившую рот. Какая-то часть меня задается вопросом, стоит ли мне воздержаться от этого в присутствии Джована, но я думаю, что он видел, меня избитую до полусмерти, так что это его не смутит.
— А если нет?
— Тогда я убью их.
Я коротко смеюсь.
— У тебя всегда один ответ.
— Он всегда будет таким, когда это касается тебя. Чувствуешь себя лучше?
Мой желудок успокоился. Я вздыхаю.
— Это будет казаться ужасным, пока не закончится.
Справа от меня появляется большая ладонь. Я хватаюсь за неё, а другой рукой опускаю вуаль. Джован хватается за материал.
— Я хочу поцеловать тебя.
Я отстраняюсь и убираю его пальцы с моей вуали.
— Меня только что тошнило. Мы не будем целоваться.
У меня есть границы.
— Думаешь, меня это волнует?
— Думаю, меня волнует, — возражаю я.
Он стонет.
— Отлично. Тогда давай уже покончим с этой чертовщиной.
Я возвращаюсь к нашим скакунам вслед за Королём, тихонько вторя ему.
— Давай покончим с этой чертовщиной.