Жиллиман остановился и обдумал услышанное. Связанный демон был верен обычаям своего вида, давая самые ограниченные ответы. Все они только вводили в заблуждение. Примарх должен быть осторожен.

– Я примарх, созданный Императором. У меня иммунитет ко всем болезням. Если Мортарион убьёт меня болезнью, это должно быть что-то сверхъестественное. Как это возможно?

Демон зашипел. Ремо всхлипнул, с трудом выговаривая слова:

– На Иаксе работает Ку’Гат Чумной Отец, трижды проклятый Нечистый, первый в милости Нургла. Он сам мешает в котле Нургла. Именно чумой, сваренной в котле, он убьёт тебя, глупый смертный. У него твоя кровь. Ещё пять.

– Это был полный ответ, милорд, и он может быть полон предательства, – предупредил Натасе.

– Я не буду сбрасывать это со счетов, – сказал Жиллиман. – Скажи мне, демон. Я читал об этом котле. О нём известно моим хранителям знаний. Играет ли он какую-то роль в сети порчи, которую Мортарион набросил на моё королевство?

Демон взвыл:

– Да! Да! Да! – Он бился и кричал, проклиная собственные слова, которые лились из его рта. – Это источник, выгребная яма, даритель разложения, сердце, которое качает грязь по всему твоему царству. Четыре ответа я дам тебе теперь, не больше!

– И если он будет уничтожен, власть Мортариона над Ультрамаром будет разрушена?

– Ему, сыну чумы и сыну Анафемы, будет нанесён тяжёлый удар! Осталось три.

– Где он? – спросил Жиллиман.

Демон стал хитрым:

– В варпе. В саду Нургла. Два.

Жиллиман раздражённо дёрнулся. Он плохо сформулировал свой вопрос.

– Где он на Иаксе?

– Везде. Нигде. На Иаксе, – ответило существо. – Один.

– Не играй со мной! – произнёс Жиллиман и шагнул вперёд. Он вытащил меч Императора на ширину пальца из ножен. Яркий огонь вспыхнул вдоль обнажённого лезвия. – Ты знаешь этот меч. Через несколько мгновений я использую его, чтобы покончить с тобой.

Раздался булькающий смех. Хотя его источником был демон, тот, казалось, исходил из всех углов камеры и разъедал душу Феликса, как кислота.

– Ты угрожаешь мне уничтожением, тогда зачем мне вообще что-то тебе говорить?

– Потому что ты связан! Скажи мне, где на Иаксе я найду котёл, чтобы его можно было уничтожить?

– Он нигде, он везде. Иакс становится Мориаксом. Он больше не твой и не принадлежит этому царству.

– Говори! Расскажи мне больше!

Демонхост сжался. Голос Ремо стал сильнее, настойчивее:

– Он утащит всё твоё королевство в варп, ты – ключ. Он станет вонючей игровой площадкой Чумного бога. Ты спешишь к этому концу, и твоё безрассудство приведёт к тому, что его планы осуществятся.

– Это не ответ на мой вопрос, где котёл? Я приказываю!

Демон задрожал, сопротивляясь давящему на него принуждению, внутренний конфликт поднял его с импровизированного креста. Тёмный свет засиял нимбом вокруг его искривлённой головы, и горелый пряный запах душил всех, кто находился рядом.

– Место жизни, сотворённое из болезней, где ни земля, ни вода не властны, но оба они – владыки. Сад смерти, где играют повелители чумы. Окованный железом король оспы обрушивает свой смертоносный замысел на твою обыденность.

С огромным рывком демон выкашлял извивавшиеся кольца огней, которые позволили появиться недолговечным монстрам. Они ревели, дрались и брызгали ядовитым туманом на всех присутствующих, прежде чем раствориться с умоляющими криками.

– Я больше не стану отвечать на вопросы, но обрету свободу и выполню порученное мне задание, – прогремел голос со всех сторон, заставив Феликса упасть на колени. Люмен погас. – Не Нургл получит твою голову, а следующий множеством путей Тзинч!

Кровь текла из его глаз, и Феликс едва видел, что произошло дальше, но пережил это как серию коротких эпизодов, запечатлённых в его памяти пульсировавшим психическим светом. Руны Натасе взорвались дождём призрачной кости, и ясновидца отбросило к стене. Клетка света рухнула внутрь, порезав броню капитана Града. Колючая проволока лопнула, и демон сбросил свои путы. Цепь на его шее вспыхнула красным и растаяла в дыму. Изуродованное тело Ремо содрогнулось и изменилось, замерцав переливавшимся светом. Из его рук и спины выросли перья. Его шея удлинилась и повисла, голова стала длинной и птичьей. Когти кроваво вырвались из пальцев. Серебряный гвоздь вылетел из его плоти, вонзившись в стену, и демон шагнул вперёд.

Град двинулся ему навстречу, его броня по-прежнему дымилась от разрезов клетки Натасе, но зверь, теперь уже двадцати футов ростом и продолжавший расти, отшвырнул его в сторону, отправив в одного из библиариев. Феликс попытался подняться, но голова твари повернулась на шее. Одного взгляда глаз-бусинок оказалось достаточно, чтобы пригвоздить его к месту. Его тело, казалось, пылало огнём, и он взревел от боли.

Затем появился свет, успокаивающее пламя, которое омыло его, словно бальзам, и он повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть Жиллимана, последнего верного сына, высоко поднявшего над головой меч своего отца. Демон на мгновение отпрянул от клинка, а затем атаковал, нанося удары быстрее, чем мог уследить глаз. Раздался взрыв и крик, который, казалось, длился вечно. Пламя меча вырвалось наружу и закружилось. Демон завопил. Из него повалил белый дым, его крики превратились в жалкий визг, и он съёжился, снова уменьшившись до человеческих размеров. Феликс увидел, как объятого пламенем Ремо пронзил меч Императора, а затем тот упал на пол.

Крики стихли. Огонь погас. В камере стало темно.

Целую вечность Феликс лежал ошеломлённый. Он даже не успел положить руку на меч.

Тишина прошла. Феликс пошевелился. Он чувствовал слабость, но мог стоять. Он увидел светившиеся линзы глаз Града, библиариев и, наконец, к его облегчению, линзы доспехов судьбы Робаута Жиллимана, безошибочно узнаваемые по их размеру и высоте.

– Люмен, – приказал Жиллиман.

Единственная лампа под потолком выплюнула искры, а затем медленно включилась.

Библиарии космических десантников стояли на страже, держа оружие наготове. Нимбы психической энергии вернулись, заиграв вокруг голов всех псайкеров. Натасе стоял в дальнем конце камеры, его украшенный шлем был сброшен. Его лицо было бледнее алебастра, чёрные глаза – казались маленькими щёлочками. Он тихо дрожал, и на взгляд Феликса был больше поражён силой меча Бессмертного Императора, чем появлением демона.

От Ремо остался только обугленный труп, его конечности сжались из-за свёрнутых огнём сухожилий, зубы белели в кричащем рту. Град подошёл к мертвецу и посмотрел, его линзы злобно сверкнули синим светом. Именно он заговорил первым, и он обратился к Жиллиману.

– Вы лорд Империума, имперский регент, лорд-командующий, последний верный сын Самого Императора, мой господин и мой генерал, – произнёс Град. – Но я никогда больше не сделаю для вас ничего подобного. Запомните мои слова хорошо, примарх, вы ступили в опасные воды с тем, что здесь произошло.

Позже Феликс узнал, что в тот день всё братство Града покинуло флот-примус, независимо от того, где находились его боевые группы, и какое-то время они не будут служить на стороне Жиллимана.

Жиллиман смотрел, как уходит Град. Меч Императора висел в ножнах на боку, словно и не покидал их.

– Действительно, опасный путь и тяжёлая цена. Этот человек отдал свою жизнь и душу, чтобы донести до нас эту информацию, – сказал Жиллиман. – Но теперь я знаю, что нужно сделать, чтобы убрать Мортариона из Ультрамара.