Конфедерация не имела административной структуры для выполнения условий договора в отношении имущественных претензий британских подданных и лояльных американцев, поскольку штаты контролировали суды, в которых эти претензии рассматривались. В результате иски не могли быть исполнены, если бы штаты и их присяжные не подчинились требованиям. И даже если бы претензии могли быть исполнены, мы все равно можем задаться вопросом, придерживалось ли бы центральное правительство условий договора. Хотя такое предсказание и опасно, ответ, скорее всего, будет "да". И объясняется это тем, что выгодные части договора (например, территория и права на судоходство) оказались бы в тех же руках, что и невыгодные. Последствия несоблюдения были бы очевидны. С другой стороны, если одно небольшое государство отказывалось соблюдать договор, у других государств не было стимула выполнять его положения, особенно если общественное мнение в любом случае было настроено против его соблюдения. Хотя это проблема коллективного действия, она, безусловно, усугублялась тем, что Конфедерация могла "получать" выгоды от соблюдения договора как унитарный субъект, но не могла "исполнять" свои обязательства таким же образом.
Один из наиболее серьезных недостатков Статей Конфедерации был связан с их влиянием на законодательный процесс в Конгрессе. Во время войны Континентальный конгресс отказался от прав на судоходство по Миссисипи в обмен на признание Испанией независимости США. В 1781 г. Испания открыла реку для американского судоходства, но в июле 1784 г. вновь закрыла Миссисипи. Под давлением южных штатов, требовавших возобновления навигации, Конгресс предпринял попытку договориться с Испанией. В ходе этих переговоров Испания предложила выгодное торговое соглашение, обеспечивающее доступ на испанские рынки американской соломки и муки, которые были важным товаром экспорта Новой Англии, но отказалась вновь открыть Миссисипи. Этот пакет глубоко расколол Конгресс. С одной стороны, Юг хотел получить права на судоходство по Миссисипи, поскольку торговля по этой реке была жизненно необходима для заселения западных районов Кентукки и Теннесси, которые являлись западными продолжениями Вирджинии и Северной Каролины соответственно. С другой стороны, северо-восточные штаты находились в состоянии глубокого экономического спада, и торговое соглашение было очень заманчивым. Противоречия между сектами как по поводу переговоров, так и по поводу принятия договора были настолько сильны, что и Север, и Юг угрожали выйти из Конфедерации из-за этого договора.
В отличие от большинства внутренних политик, полномочия на ведение переговоров по этому договору были закреплены за Континентальным конгрессом, но, в силу своей слабости в других областях, конгресс не смог эффективно согласовать противоречивые интересы южных и северных штатов. Есть также некоторые свидетельства того, что Испания была хорошо осведомлена об этой проблеме и, возможно, вела переговоры недобросовестно, чтобы посеять смуту внутри Американской конфедерации. Хотя конфликт по поводу прав на навигацию так и не был разрешен в соответствии со Статьями, этот процесс выявил несколько недостатков законодательного процесса.
Наиболее важным из них было то, что Конфедерация практически ничем не связывала несколько штатов. В случае обострения противоречий один или несколько штатов могли угрожать выходом из состава Конфедерации. Как и в данном случае, такие угрозы были более убедительными, если они возникали на основе секционных интересов, поскольку географически сопредельная альтернативная федерация была бы более жизнеспособной на международной арене, чем федерация, состоящая из изолированных государств. Кроме того, законодательный конфликт усугублялся тем, что серьезные вопросы рассматривались последовательно и мало связаны друг с другом. Проблемы, по которым Конгресс мог бы эффективно действовать, возникали изолированно друг от друга, и делегаты не могли, таким образом, найти компромисс между ними, заключая "сделки", предполагающие побочные платежи. Кроме того, правила супербольшинства в сочетании с высокой текучестью кадров и абсентеизмом делали серьезные политические конфликты крайне трудноразрешимыми. Угрозы, а не переговоры, стали основным способом законодательного урегулирования разногласий между делегатами.
Отказ от попыток внести поправки в Статьи Конфедерации подтолкнул наиболее ярых националистов к рассмотрению внеправовых предложений по изменению условий союза между отдельными штатами. Наиболее активным из этих националистов был Джеймс Мэдисон.
В январе 1786 г. законодательный орган созвал совместное заседание штатов "для рассмотрения вопроса о том, насколько единая система торговых правил может быть необходима для их общих интересов и постоянного согласия". По итогам заседания съезд должен был разработать поправку к Уставу, которая затем рассматривалась бы в обычном порядке (сначала в Конгрессе, а затем в штатах). Когда только девять штатов назначили уполномоченных на съезд, перспективы эффективного действия показались туманными. Они стали еще более туманными, когда в Аннаполис прибыли уполномоченные только от пяти из девяти штатов (два из них прислали только "неофициальных наблюдателей"). 11 сентября члены комиссии приступили к обсуждению, но, понимая, что малое количество участников может нанести ущерб их усилиям, 14 сентября они созвали еще один съезд "для выработки дальнейших положений, которые покажутся им [делегатам этого второго съезда] необходимыми для того, чтобы сделать конституцию федерального правительства адекватной потребностям союза". Этот съезд должен был собраться во второй понедельник мая следующего года. Формально этот призыв был адресован только штатам, представленным в Аннаполисе (Делавэр, Нью-Джерси, Нью-Йорк, Пенсильвания и Вирджиния), но, якобы из вежливости, письма были направлены также восьми штатам, не принявшим участие в съезде, а также в Конгресс. Почти половина членов Конгресса 1786 г. были новичками в палате, и посещаемость была низкой; Руфус Кинг из Массачусетса жаловался, что девять штатов присутствовали только в три дня с октября 1785 г. по апрель следующего года. С ноября 1786 г., после заседания Конвента в Аннаполисе, по август 1787 г., перед самым завершением работы Конвента в Филадельфии, делегации четырех и более штатов отсутствовали все дни, кроме трех.
Отсутствие на рабочем месте сделало институт практически полностью бездействующим.
21 февраля 1787 года Континентальный конгресс, действовавший в соответствии со статьями Конфедерации, принял резолюцию, в которой говорилось следующее:
[По мнению Конгресса, целесообразно, чтобы во второй понедельник мая следующего года в Филадельфии состоялся съезд делегатов, назначенных несколькими штатами, с единственной и явной целью пересмотра Статей Конфедерации и представления Конгрессу и законодательным органам нескольких штатов таких изменений и положений, которые, будучи согласованы в Конгрессе и утверждены штатами, сделает федеральная Конституция, адекватная условиям правительства ["Конфедерации" в оригинале] и сохранению Союза.
В период с сентября 1786 г. по февраль 1787 г. восстание Шейса изменило мнение многих членов Конгресса и отдельных штатов, и они, пусть и неохотно, поддержали предложенный съезд.
Комитет, назначенный для рассмотрения вопроса о целесообразности проведения конвента, лишь вскользь (одним голосом) рекомендовал Конгрессу направить призыв штатам. После того как Конгресс ограничил предлагаемый съезд пересмотром Статей и внесением поправок в соответствии с обычным порядком, восемь из девяти штатов, присутствовавших на съезде, одобрили этот призыв.
До того как Конгресс принял решение, только семь штатов заявили о своем намерении направить делегатов в Филадельфию. После одобрения Конгрессом еще пять штатов назначили свои делегации. Только Род-Айленд, получив довольно значительное большинство голосов в своем законодательном органе, отказался от участия. 28 марта после долгих уговоров и уговоров друзей и советников Джордж Вашингтон согласился отправиться в Филадельфию во главе делегации Виргинии. Его согласие было получено уже после того, как на призыв откликнулись десять штатов (Коннектикут и Мэриленд также были очень близки к тому, чтобы откликнуться).
Ван Клив описывает одобрение Конгрессом Филадельфийского конвента как "окончательное голосование "против" Статей Конфедерации". Континентальный конгресс решил отказаться от участия в управлении государством только потому, что считал себя неспособным проводить государственную политику, обеспечивающую эффективное управление. Конвенция в Аннаполисе также обошла стороной Конгресс, который, согласно Уставу, был единственным институтом, способным предложить реформу. Любопытно, как основатели могли одновременно апеллировать к политической легитимности в смысле личного исполнения (как бы ни была изменена) воли народа, а также, по крайней мере, явно подразумевая, признавать, что эта воля создала политическую невозможность (т.е. неспособность Конгресса реформировать себя).
В отличие от провозглашения Декларации независимости, процесс написания и принятия Конституции США был практически полностью лишен вдохновляющих эмоций. Именно страх двигал делегатами, собравшимися в Филадельфии.
с отличием служил в революционной армии, и его преданность революционным принципам не вызывала сомнений. Однако его руководство восстанием в 1786-7 гг. привело к тому, что штат Массачусетс приговорил его к смертной казни. Позже, признав его преданность революционным принципам, штат помиловал его, а федеральное правительство даже назначило ему пенсию за военную службу во время революции. Амбивалентность обеих сторон этого восстания наглядно демонстрирует неоднозначность принципов и суверенитета при переходе от колонии к штату и федеральному правительству.