Затем на фундаменте, заложенном инновациями в области партикуляризации и логистики, произошло еще кое-что. Война потребовала грамотной логистики, управляемой государством. Вторая мировая война обеспечила беспрецедентную мобилизацию национальных ресурсов, координируемую правительством. 26 мая 1940 года президент Рузвельт объявил в беседе у камина, что правительство США "задействует эффективный механизм американских производителей" для производства 50 000 боевых самолетов в течение следующих двенадцати месяцев, чтобы противостоять "приближающейся буре" глобальной войны. "Правительство, сотрудничая с промышленностью, намерено увеличить этот потенциал для удовлетворения наших потребностей". "Поэтому правительство Соединенных Штатов готово выделить необходимые деньги, чтобы помочь обеспечить расширение заводов, создание новых заводов, трудоустройство тысяч необходимых рабочих, разработку новых источников поставок сотен необходимых сырьевых материалов, развитие быстрой массовой транспортировки поставок". Детали всего этого сейчас разрабатываются в Вашингтоне днем и ночью. Война продемонстрировала ошеломляющую компетентность правительства США.

Уже в 1930-х годах потенциал фордизма был замечен некоторыми другими странами. В частности, и Советский Союз, и нацистская Германия смотрели на фордизм как на способ построения национальной экономики. Недавняя книга историка Стефана Линка показывает, как советские и немецкие инженеры были заворожены американскими технологиями и стремились к подобной трансформации.

Таким образом, нисходящая U глобализации и восходящая U американского продуктивизма были тесно переплетены. Соединенные Штаты стали моделью или образцом для остального мира не просто в результате своего нового политического превосходства (хотя это в значительной степени способствовало распространению концепции). Глобализация сразу после 1945 года происходила не столько через большие потоки торговли, людей или даже денег, сколько через идеи. Соединенные Штаты как крупная экономика с очень большим внутренним рынком никогда не были сильно зависимы от внешней торговли и в этом смысле никогда не были сильно глобализированы. Их главным вкладом в развитие мира в середине XX века стала демонстрация того, что американская мечта может стать противоядием от Великой депрессии.

Великая депрессия, которая началась с истории о дефиците спроса, потребовала экономического анализа катастрофы и мобилизации государственного сектора. Эта мобилизация могла произойти только в национальном контексте, и, как и военная мобилизация, она была явно опасной. Она могла быть имитирована, разрушительно, в других местах. Или, позже, в более мирных условиях, она могла привести к бледной гражданской версии военной мобилизации: настойчивое утверждение, что каждой стране нужен свой собственный план, свое экономическое видение будущего, своя авиакомпания или даже свой производитель автомобилей. Это было развитие, даже быстрое развитие - термин, ставший актуальным в 1940-х годах. Но это было развитие без существенной глобализации, как раз то, что доктор (Кейнс) прописал.