Как же больно...

Каждый кусочек кожи, которого коснулся кнут, наливался огненной болью, казалось, его тело разывают на части.

Ян Сиконг, кусая губы, старался заглушить рвущиеся наружу крики. Если бы он был Яном Сиконгом, он позволил себе закричать, но сейчас он был Цю Ваном, закаленным в боях воином, и он не мог позволить сломить себя этой пыткой.

А кнут продолжал терзать его тело.

У Яна Сиконга все почернело перед глазами, он до крови прокусил губу.

Еще удар, и еще один. Белая роба Яна Сиконга покрылась пятнами крови. Звуки ударов, рассекающих плоть, и сдавленные стоны заполнили собой каждый уголок помещения, и от них становилось по-настоящему жутко...

***

Юань Нанью, выпив немного вина, заснул, но через какое-то время он проснулся, чувствуя, как жар охватывает его тело.

Он чувствовал, как его кровь становится все горячее и горячее и в полудреме хотел сбросить плотное одеяло, но сколько бы он ни прилагал усилий, ему с трудом удавалось пошевелить хотя бы пальцем.

В его затуманенном сознании мелькнули проблески рассудка. Ему снится кошмар? Или... неужели его отравили?

Он изо всех сил попытался сбросить с себя сонное оцепенение, но был при этом похож на человека, увязшего в болоте. В его теле начали происходить некоторые изменения. Мало того, что его все сильнее охватывал какой-то странный жар, так в довершение к этому вся его кровь устремилась вниз, вызывая у него...

Что с ним происходит?!

... Неужели все дело в том супе?!

Юань Нанью стиснул зубы, пытаясь встать, но его тело утратило силу, казалось, оно сейчас растечется, как лужица. Он не первый день жил на свете, к тому же, его обучал известный на всю Поднебесную доктор. Он, разумеется, уже понял, что было в том супе, он только не мог понять, для чего Ци Манби понадобилось сыграть с ним такую глупую шутку.

Его сознание затуманивалось все сильнее, если так будет продолжаться и дальше, он скоро потеряет над собой контроль...

В этот момент дверь в комнату распахнулась. Юань Нанью потрясенно замер, но у него не было сил поднять глаза. Человек, вошедший в комнату, на миг задержался на пороге, а затем закрыл за собой дверь и пошел дальше нетвердой походкой.

Когда этот человек подошел к кровати, его высокая фигура заслонила собою просачивающийся в окно лунный свет. Юань Нанью с трудом открыл глаза и увидел перед собой хмельное лицо Чен Му.

Чен Му присел на край кровати, глядя на человека, который неловко извивался на ней. Это был человек, о котором он думал и тосковал много лет. Он не мог удержаться и, протянув руку, погладил его по горячей щеке:

- Наставник... - прошептал он.

Юань Нанью широко распахнул глаза, он хотел оттолкнуть Чен Му, но у него совсем не было на это сил. Это лекарство оказалось очень сильным. Даже если бы он попытался избавиться от его воздествия с помощью внутренней силы, на это понадобилось бы время, но сейчас...

- Наставник такой красивый... - Чен Му наклонился к нему поближе и, любуясь им при лунном свете, обвел кончиком пальца контуры его лица. – Я с самого детства думал о том, как было бы замечательно, если бы наставник принадлежал только мне...

- Ты... чего ты хочешь? – прошипел Юань Нанью сквозь стиснутые зубы.

- ... Наставник сердится на меня? Это все Цю Манби, она проявила своеволие, но... - Чен Му погладил черные волосы Юаня Нанью. – Но я так тоскую по наставнику, и его постоянные отказы причиняют мне боль. Я не могу с этим смириться. Почему Фен Е можно, а мне нет? Я будущий император, каждый дюйм Дашен и каждый человек в ней принадлежит мне, и наставник не исключение.

- Уйди... - дрожащим голосом проговорил Юань Нанью. – Я не... не твой наставник... уходи...

Чен Му улыбался, но эта улыбка не достигла его глаз, в них было видно только неукротимое желание.

- Если не хочешь быть моим наставником, тогда стань моим возлюбленным. Я так люблю наставника. Раньше я был слаб и одинок, и мне не хватало смелости открыть наставнику свое сердце, но теперь все по-другому. Что такого есть у Фен Е, чего не было бы у меня? У Фен Е никогда не будет того, что будет у меня. Я исполню все желания наставника и поставлю его выше всех остальных, разделив с ним власть над всей Поднебесной.

- Ты... Чен Му... убирайся...

Юань Нанью хотелось крикнуть, что он не Ян Сиконг, но он не смог этого сделать, осознавая, что тем самым он обречет на смерть и себя, и Яна Сиконга, который все еще находился в тюрьме.

Чен Му наклонил голову и припал к губам Юаня Нанью в нежном и пылком поцелуе, с удовольствием пробуя их на вкус.

Широко распахнутые глаза Юаня Нанью налились кровью. Словно обезумев, он хотел отшвырнуть от себя Чен Му, но он не мог даже поднять руку. Еще никогда в жизни он не испытывал такого отчаяния.

Чен Му целовал его все более настойчиво и страстно, превращаясь во властного и хищного зверя. Теперь он мог выпустить на волю все свои желания, которые подавлял в течение стольких лет. Он стащил с Юаня Нанью одежду и, развернув его к себе спиной, перестал сдерживаться.

Лицо Юаня Нанью исказилось от ненависти и чувства унижения, но его тело под воздействием снадобья неудержимо реагировало...