Глава 14

Спрингфилд

Том открыл окно, хотя погода была слишком холодной для этого. По прибытии в О'Хара они привели себя в порядок, как могли, но у них не было сменной одежды, а последний раз кто-то из них принимал душ было два дня назад у Роя. Даже после обильного применения дезодоранта Берта Том чувствовал себя неважно.

Они ехали по шоссе I-55, направляясь в Спрингфилд к бывшему сенатору Филлипу Стэнгу. Поездка была долгой и скучной - вокруг не было ничего, кроме плоских, безликих кукурузных полей, а радио было под запретом из-за предыдущей борьбы Роя и Берта за контроль над выбором радиостанции для прослушивания.

Единственное хорошее, что произошло за последние 48 часов - это избежание ареста за контрабанду оружия в самолете. Этот маленький трюк прошел без проблем, и Том чувствовал себя гораздо безопаснее со Смит и Вессоном в наплечной кобуре.

- Долго еще? - спросил Берт. Он спрашивал это уже не менее пятидесяти раз.

- Сколько раз ты собираешься это спрашивать? - Это был ответ Роя на каждый из пятидесяти раз.

- Примерно столько же раз, сколько ты жалуешься, что у тебя болит задница.

- Скоро Спрингфилд, следующий съезд.

Три часа в машине, ребра Тома ныли безбожно, но это было не так мучительно, как перебранки Берта и Роя.

Стэнг жил не в самом Спрингфилде. Его дом находился вдоль шоссе 29, на окраине. Чтобы добраться до него, им пришлось проехать через город, и Том был удивлен тем, как мало он изменился за пятнадцать лет.

Спрингфилд был местом упокоения Эйба Линкольна, что привело к его процветанию в глуши и объявлению столицей штата. Как и небольшой по площади Вашингтон, город был полон памятников и исторических мест, и его посещали почти все младшие классы средней школы Иллинойса.

Том с любовью вспоминал свою поездку сюда - не из-за скучного посещения гробницы Линкольна или Капитолия штата, а потому что он поцеловал Ширли Валезкес, когда они тайком отделились от экскурсионной группы.

Он встретил Ширли несколько лет назад. Замужем, дети, успешна. Как и многие его сверстники. Том мог добавить к списку своих недостатков незадавшуюся карьеру. Возможно, после того как займется политикой, он найдет подходящую женщину. Детектив усмехнулся, размышляя, какой из этих двух вариантов был более реалистичным.

Том остановил арендованную машину у ресторана быстрого питания. Наполнив желудки нездоровой пищей, они снова забрались в машину - Берт впереди - и направились к поместью Стэнгов.

Оно выглядело как еще один памятник Спрингфилда: колонны, аккуратно подстриженные кусты, мраморные скульптуры и фонтаны, видные за милю из-за ровной местности и отсутствия деревьев. Как и ожидалось, подъездную дорогу преграждали ворота. Небольшая кирпичная будка охраны была пуста. Том посигналил.

Охранник прошел по дорожке и посмотрел на них через кованые ворота.

- Да?

- Мы к мистеру Стэнгу.

- Он никого не принимает.

- Скажите ему, что это Манковски и Блюмберг.

- Манкоберг и...?

- Просто скажите Джефферсон и Эйнштейн.

Мужчина кивнул и ушел. Время шло. Тому становилось все более неуютно. В особняке было два этажа и дюжина окон, выходящих на подъездную дорожку. Если бы Джек ждал в одной из этих комнат с винтовкой...

Ворота издали звонкий звук и начали откатываться назад. Том оправился от короткого испуга и подъехал к дому, припарковавшись перед гаражом на шесть машин.

- Кто-нибудь еще, кроме меня, наложил в штаны? - спросил Берт.

Том и Рой не ответили. Входные двери были соборного типа, двойной высоты, окруженные богато украшенными эркерами. Они открылись прежде, чем Том успел постучать.

- Добрый день, джентльмены. - Мужчина, молодой и широкоплечий, одетый в модный черный костюм. У него было широкое смуглое лицо и плоский нос. Индеец, догадался Том. - Я помощник мистера Стэнга, Джером. Он ждет вас в гостиной. Сюда, пожалуйста.

Джером рысью прошел через гигантское фойе, мимо аквариума размером со стену и поднялся по величественной винтовой лестнице, которая, казалось, была стандартом в каждом особняке. Они шли следом, ноги утопали в дорогом ковре, на стене лестницы перед ними висели большие драматические картины с батальными сценами. Том мог принимать или не принимать искусство, но эти картины его отталкивали. Они изображали древние военные зверства - обезглавливание во время французской революции, резню индейцев, расчленение феодалов. Одна особенно оскорбительная резка по дереву упивалась пейзажем из обезглавленных тел, некоторые из которых были давно мертвы, а некоторые все еще корчились на костре.

- Все оригиналы. - Джером мягко улыбнулся отвращению Тома. - Эта конкретная работа датируется пятнадцатым веком.

- Это восхитительно, - съязвил Том.

Они прошли по длинному коридору и остановились у замысловатой резной двери. Джером распахнул ее перед ними.

Филипп Стэнг лежал на кровати королевских размеров, прислонившись к массивному деревянному изголовью в форме заходящего солнца. Слева от него стояло несколько больших медицинских приборов, к каждой руке тянулись трубки. Машины работали со слабым звуком локомотива.

- Что-нибудь еще, сэр?

- Спасибо, Джером.

Дверь за ними закрылась.

- Добро пожаловать, господа. Я бы предпочел видеть вас при нормальных обстоятельствах, но моя бедная, перегруженная работой почка нуждается в еженедельной диализной подпитке. Подойдите ближе.

Том придвинулся к краю кровати, рассматривая старика. Он был похож на белый изюм - маленький, лысый, морщинистый. Том догадался, что ему около семидесяти. Шишковатая рука взяла пульт дистанционного управления и выключила телевизор с большим экраном.

- Удивительно. - У Стэнга были маленькие голубые глаза, и они метались по телу Тома, вбирая в себя все. - Я впервые вижу тебя взрослым. Ты объявил себя Джефферсоном, так что, полагаю, тебе все уже известно. Что скажешь? Довольно впечатляющая работа, не так ли.

- Мы только что от Гарольда. Он нам многое рассказал.

- Гарольд? Как поживает старая рабочая лошадка?

Том внимательно следил за его лицом.

- Он умер.

Стэнг улыбнулся.

- Он прожил долгую жизнь. Такие вещи случаются.

- Это ты его убил. - Берт оттолкнул Тома в сторону и приблизился к Стэнгу.

Вот тебе и тонкая игра.

- Ах, Альберт. Я следил за твоей жизнью с полуинтересом. Жаль, что так вышло с фондовым рынком. Чем ты сейчас занимаешься, продаешь старых червей и тому подобное? Разочарование. Но давайте постараемся быть вежливыми, хорошо?

- Когда это убийство стало вежливым?

- Вы, должно быть, детектив Льюис. О, простите, вы ведь сейчас не детектив? Полагаю, вас отстранили от работы. Скажите, ваша мать все еще работает в продуктовом магазине на Кларк? Она ходит домой пешком, верно? Даже после поздней смены? Опасно, ночью.

Тому пришлось сдерживать Роя. Тонкий рот Стэнга искривился в слабой улыбке.

- Давайте придем к взаимопониманию, джентльмены. Вы, очевидно, сложили два и два, но я понятия не имею, чего вы думали добиться, посещая меня. Вы двое уже даже не копы.

Том убедился, что Рой успокоился, прежде чем снова подойти к Стэнгу.

- Мы хотели узнать, почему.

- Почему, что? Почему я делал то, что делал, и делаю то, что делаю? Скажем так, когда-то ты был мне необходим, а теперь стал обузой.

Рой сжал кулак.

- Прямо сейчас я могу стукнуть тебя по лысой голове.

- Я бы подал на тебя в суд за угрозы, но почему-то мне кажется, что ты не доживешь до суда.

Лицо Берта помрачнело:

- Ты угрожаешь нам?

Стэнг снова улыбнулся, его тусклые глаза заблестели.

- Мистер Эйнштейн получает золотую звезду. Я беспокоился, что вы не достаточно это уяснили. Что-нибудь еще, джентльмены? Вы мне все больше надоедаете.

Том попытался взять себя в руки. Он не ожидал, что все так обернется. Стенг открыто признался, что собирается их убить, и они ни черта не могли с этим поделать.

- Каким бы ни был твой маленький план, мы его остановим.

Это прозвучало неубедительно из уст Тома.

- Нет, не остановите.

- Конечно, остановим, - сказал Берт. - Ты уже практически труп. У меня есть полтюбика зубной пасты, которая прослужит дольше, чем ты.

- Напротив. Завтра мне пересадят почку. В одиннадцатый раз.

Том знал людей, которые всю жизнь ждали одну, а этот уродливый ублюдок перенес почти дюжину операций по пересадке?

- Полагаю, деньгами и связями ты выбиваешь себе новую почку каждый раз, когда она тебе нужна?

- Что-то вроде этого. - Еще одна извращенная улыбка.

- Почему ты остановился на сенаторе, Стэнг? Эго твоего размера не должно было довольствоваться меньшим, чем президент.

- К сожалению, я родился в Германии. Конституция - к написанию которой вы приложили руку, Том - гласит, что президент должен родиться в Америке. Я трижды пытался добавить поправку, изменяющую это положение, за годы моей работы сенатором. Каждый раз я терпел неудачу.

- Какая жалость. Я полагаю, всегда есть надежда на Фила-младшего. Интересно, вовлечен ли он во все это? Может, нам стоит нанести ему визит?

Настроение Стэнга омрачилось.

- Пожалуйста, навестите. Я прикажу Секретной службе пристрелить вас на месте. Это избавит меня от лишних хлопот.

- Рой, у тебя есть ощущение, что папин ангелочек тоже в этом замешан?

- Думаю, да. Может быть, если мы обратимся в СМИ, поднимем достаточно большой шум, что-нибудь да прояснится.

Стэнг рассмеялся, издав короткий отрывистый звук, похожий на собачий лай.

- Я бы хотел на это посмотреть. Идите, скажите им, что вы Джефферсон и Эйнштейн, и посмотрите, что они сделают. Нет никаких доказательств. Никаких записей.

- Есть анализ ДНК.

- Это займет несколько недель. - Еще одна злая ухмылка. - У вас нет недель. Оставшаяся часть вашей жизни измеряется часами. Джером, не мог бы ты проводить их?

Том повернулся и увидел Джерома в дверях. Он небрежно держал пистолет наготове.