***

Спустя неизвестно сколько времени просыпаюсь, щурясь от яркого света. Как только пытаюсь сесть, раскалывающая боль пронзает моё тело.

Солнце высоко в небе опаляет землю своим жаром. Вскоре от земли поднимается водяной пар и при каждом вдохе обжигает лёгкие. Я почти чувствую, как мои струпья трескаются вместе с землёй, и слышу, как капли крови медленно стекают вниз. Может, я на грани смерти: в голове совсем пусто. В этот момент прямо мне в лицо порыв ветра швыряет горящие камушки с песком, словно пытается заживо содрать с меня кожу.

«Мужун Юй, ты грёбаная сволочь! Я бы предпочел, чтобы ты направил свой меч на меня, рана конечно, будет размером с тарелку. Чертовски ненавижу эту чушь о медленных пытках до смерти! Мужун Юй, не знал, что у тебя есть такие наклонности. Говорят, что люди, которым нравится мучить других, скорее всего, больны на голову. Думаю, что у такого, казалось бы, высокородного принца на самом деле проблемы с головой».

— Во..ды...

Не могу удержать стон. Ощущение, будто моё тело словно в огне.

— О, значит, верноподданным тоже нужна вода? — поддразнивает он, появляясь из ниоткуда.

Итак, императорская семья тоже умеет ехидничать. От злости я закатываю глаза.

Понятно, что всем людям нужна вода, чтобы жить. Он что, этого не знает? Ха, видимо, он конкретно повредился умом, раз не может запомнить общеизвестную информацию.

— Хочешь пить?

Передо мной чаша, наполовину наполненная прозрачной жидкостью. Он держит её, а солнечный свет танцует на волнистой поверхности.

Вау. Думал, что это будет моча или ещё какая-то грязная дрянь. Значит, Его Высочество не особо разбирается в тонкостях пыток...

Я мысленно продолжаю отчитывать его, но мои проклятые руки тянутся к чаше, как будто у них есть собственный разум. Я приподнимаюсь и ползу изо всех сил. Ещё немного... и она всё ещё вне досягаемости.

На его чёртовом лице я замечаю ухмылку, а рука вместе с чашей неуклонно отодвигается всё дальше и дальше.

Будь ты проклят, Мужун Юй! Почему я чувствую себя крысой, с которой играют, а не едят?

Я резко бросаюсь вперёд, но он уклоняется в сторону, держа чашу с водой вне досягаемости. Я же, напротив, падаю лицом на землю и набираю полный рот песка.

Он кривит губы, останавливается, подходит ближе и жалуется: 

— Какая жалость, о, какая жалость. Как жаль эту чашу с водой, идеально утоляющей жажду. Мы только достали её из оазиса.

Когда он это говорит, то медленно наклоняет чашу. Я наблюдаю, как поток воды медленно переливается через её край, рисуя изящную дугу в воздухе и мгновенно жадно всасываясь песком прямо у меня на глазах.

Я медленно поднимаю взгляд и смотрю в его злобные глаза.

Я так и знал! Знал, что он не будет таким добросердечным. Дал мне надежду, а затем растоптал её, убедившись, что я всё это видел.

Итак, императорский наследник определенно хорош в искусстве душевных и телесных пыток.

На мгновение мне всерьёз захотелось задушить его. Уверен, император Янь рыдал бы над его телом!

Говорю себе успокоиться:

Не прислушивайся к своим порывам. Хань Синь, ты должен терпеть! Ты занимаешься этим уже двадцать лет! Что такое ещё несколько дней?

Я отворачиваюсь и закрываю глаза, не хочу его видеть.

В конце концов, Мужун Юй такой же, как и мои двоюродные братья. Чем больше внимания уделяешь им, тем больше придираются, если просто игнорировать, им станет скучно, и они отстанут.

Тень заслоняет солнечный свет, он снова приподнимает мой подбородок рукоятью украшенной серебряным орнаментом плети, заставляя взглянуть в эти чёрные как ночь глаза.

Чёрт, как я это ненавижу. Чувствую себя грёбаной женщиной, которую дразнят.

Судя по его плавным движениям, он тот гулящий богатый тип, который всё время проводит в публичных домах и в объятиях куртизанок.

— Заместитель генерала Хань, — улыбается он изящно и непринужденно, — я всегда думал, что мужчины Жуи недостойны. Но ты, сумевший пережить наши жестокие удары плетью и палящую солнцем пустыню, действительно нечто.

Смотря на него, я не в силах удержаться снова закатить глаза.

— Но даже в таком случае, даже если ты отважный, ты не сможешь выжить без воды. Молодой красивый мужчина вроде тебя, заживо мумифицированный под палящим солнцем, ты бы не назвал это красивым зрелищем, не так ли? — спросил он.

Он садится передо мной на корточки, приподняв брови с лёгкой улыбкой на лице. В глубине его глаз не было заметно ничего злобного. 

— Господин Хань, такой красивый мужчина как вы, вернулся бы очаровательным призраком, неужели вы хотите быть злым духом?

У меня мурашки по коже при виде его умиротворённой улыбки.

Высохший труп в пустыне, весь черный и обгоревший... Тьфу, мерзко. Как можно допустить такому как я, красивому, грациозному, всеобщему любимцу, юному и вольному, стать уродливым, сухим, сгоревшим трупом в пустыне?

— Должен признаться, я восхищаюсь твоим мужеством, и это наша традиция - уважать врагов...

— Эй, — прерываю я, — если ты мужчина, прекрати нести чушь и покончи с моей жизнью прямо сейчас. А то я начинаю сомневаться, что ты один из них.

Он пожимает плечами и всё выше поднимает мой подбородок.

— Хорошо, есть два способа для таких непокорных пленников, как ты. Первый: расчленение пятью лошадьми, — драматично делая паузу, он наклоняется и его горячее дыхание касается моего лица, — второй: привязать к лошади и позволить ей тащить тебя через бескрайнюю пустыню... Как думаешь, сколько ты продержишься, заместитель генерала? Боюсь, с твоей нежной кожей это будет зрелище хуже, чем высохший труп.

Измученный, я слегка усмехаюсь: 

— Не знал, что у меня есть выбор, ваше высочество. Раз так, я бы не выбрал ни то, ни другое. Один не оставляет труп целиком, а другой не оставит живого места. Что так, что так, моя внешность будет до безобразия испорчена.

Почувствовав колебания, я собираю все свои силы и хватаю его за воротник. Поднимаю голову и рычу: 

— Мужун Юй, я мужчина и солдат. Я был бы очень признателен, если бы ты мог покончить со мной одним ударом меча прямо здесь и сейчас.

Его тело напрягается, только грудь быстро поднимается и опускается. Выражение его лица стало пугающе мрачным, а рукоять у моего подбородка слегка дрожит.

Я держу его за воротник, не желая показывать слабость.

Под палящим солнцем он молча смотрит на меня. Его властный вид, словно давит на меня. Только через некоторое времени он говорит: 

— Я не понимаю, почему ты упрямишься, Хань Синь. Что ты получишь от этого? Ты в плену уже столько дней, и ты внучатый племянник самой вдовствующей императрицы, ты — член императорской семьи, но никто не пришёл, чтобы спасти тебя или хотя бы заплатить выкуп. Так почему же ты так настаиваешь на верности?

Моё сердце холодеет, хватка на его воротнике слабеет.

Хоть вдовствующая императрица и является моей двоюродной бабушкой, но она всегда относилась безразлично ко мне. Лишней секунды не уделит внимания. С дядей и так всё очевидно, ведь даже самые простые слуги в его доме не боялись повышать на меня свой голос.

Поэтому я предпочитаю валять дурака на улице, нежели находиться в этом негостеприимном особняке Министра чинов*, потому что мне всё ровно на презрение незнакомцев. Так что продолжал лгать, жульничать, затевать драки и просто доставлять неприятности в целом, жалея себя в одиночестве в конце каждого дня, и вскоре все в столице узнавали меня как гуляку и бездельника.

Так и пролетели двадцать лет жизни впустую.

То, что меня игнорируют и не замечают, заставило научиться никому не верить, не бояться и ни о чём не просить, а самое главное - выживать. Ведь пока жив, то доживёшь и до следующего дня. Но теперь...

Он продолжает пристально смотреть на меня. Эмоции колеблются в этих глазах, и я замечаю в них что-то похожее на жалость.

— Мужун Юй! Хватит нести чушь и просто убей меня! — ору, не желая принимать жалость.

Эти загадочные чёрных глаза сверкают на солнце.

— Для мужчин есть только несколько вещей, которые имеют ценность. Просто расскажи нам всё, что ты знаешь, и я обещаю, что Великая Янь, предоставит тебе больше, чем твоя страна. Ты получишь всё, что пожелаешь.

— Деньги, красивые женщины, власть и должность? — я усмехаюсь.

Он кивает. Я качаю головой и опускаю взгляд.

— Ну, я ничего этого не хочу. Я только хочу жить обычной жизнью, бродить по горам и водам этой земли, смотреть на пустынный закат далёкого севера, пережить сезон дождей на юге, свободно обнимать этот мир, жениться и растить ребенка. Я желаю не богатства, а только покоя.

Он замолкает и бормочет: 

— Это не то, что должен говорить человек воспитанный в императорской семье.

Я тяжело вздыхаю.

«Мужун Юй, кто сказал, что у меня императорское воспитание? Они могли увидеть только то, что на мне одежды из лучшего шёлка, но на самом деле стоит только их снять, как не останется ничего, кроме рваных клочков ткани. Такие люди, как ты, которые действительно имеют императорское воспитание, ничего не замечают вокруг, но зато считают себя правым во всём».

Я отпустил воротник и смотрю на него: 

— Ваше Высочество, раз уж мы оба воины, почему бы вам просто не убить меня прямо сейчас? Я обязательно передам несколько хороших слов Янь-вану от вашего имени, когда окажусь там.

Затем, в мгновение ока, вытаскиваю у него меч из-за пояса. Солнечный свет скользит по острому лезвию, когда я подношу его к шее.

__________________________________________________

*Янь-ван - В китайской народной мифологии владыка загробного мира; в официальной культе Янь-ван — глава пятого судилища ада (ди-юй).

*Особняк Министра чинов - подданным двора выделяются места для жительства в дополнение к годовому жалованию.