Глава 9

В своей теплице Асил обрезал увядшие цветы с роз. Они не такие великолепные, как те, что росли в Испании, но значительно лучше по сравнению с цветами, с которых он начинал.

Его испанские розы были результатом многовекового тщательного разведения.

Когда-то давно он спокойно распрощался с ними, но теперь отчаянно сожалел об их потере.

Но не так сильно, как о потере Сары.

Он надеялся, что кто-нибудь позаботился о цветах, но оставил свою собственность так поспешно, что, скорее всего, его цветы погибли до того, как кто-нибудь понял, что делать с имуществом. Но он обменивался черенками с другими поклонниками роз в течение нескольких десятилетий, прежде чем пришлось уехать, так что его работа не пропала даром.

Где-то в мире росли потомки его роз.

Возможно, если Бран заставит его прожить еще несколько лет, он отправится на их поиски.

Кто-то быстро постучал в дверь, затем открыл ее, не дожидаясь ответа. Асил даже не потрудился поднять глаза. Сейдж вторгалась в его теплицу почти с тех пор, как он ее построил. Он бы давно разорвал любого другого в клочья за то, что тот нарушил его одиночество. Но отшлепать Сейдж было так же приятно, как побить щенка, — это ничего не даст, кроме чувства вины.

— Эй, есть кто? — позвала она, хотя ее нос определенно подсказал ей, где именно он находится.

Это ее обычное приветствие, но Асил считал, что таким образом она проверяла, в каком он настроении. Он был не в себе после того, как приехал в Аспен Крик. Когда Сейдж впервые начала приходить в теплицу, думал, не посылает ли ее маррок, чтобы убедиться, что он все еще вменяем. Но сейчас его не беспокоило ее появление.

— Я здесь, — отозвался он, не потрудившись повысить голос. Сейдж услышала бы его, даже если бы он шептал, но сейчас не хотел притворяться человеком.

Асил не поднял глаз от своей работы, когда она подошла к нему сзади. За эти годы он многих считал красивыми, и Сейдж определенно попадала в эту категорию.

Сара часто сильно била его по голове за то, что пялился на других женщин, хотя знала, что он никогда бы не изменил ей. Теперь, когда она ушла, он редко смотрел по сторонам. Флиртуя, он не чувствовал себя так, словно изменяет своей мертвой паре, но слишком сильно скучал по ее подзатыльнику. Конечно, чтобы разозлить столь сдержанного Чарльза, он с радостью будет пялиться на Анну.

— Привет, Асил. Ты улыбаешься. Кто-то умер? — Она явно не ожидала, что он ответит, поэтому продолжила: — У тебя есть для меня работа?

— Я в порядке, — сказал он, хотя она могла видеть это сама.

Иногда он был так нетерпелив к бессмысленным разговорам, которые вел тысячу раз в прошлом. И он устал от людей, которым приходилось решать одни и те же проблемы снова и снова.

Асил удивлялся, как Брану удавалось делать вид, что его интересуют мелкие проблемы своих людей. И все же Асил не так уж устал от жизни, потому что ухватился за шанс пожить еще немного, когда Бран это предложил.

Как обычно Сейдж проигнорировала его резкость. Ему нравилось, что не нужно постоянно извиняться за свои перепады настроения.

Она сняла пальто и устроилась справа от него, чтобы начать работу со следующим рядом кустов. И он знал, что Сейдж в настроении для хорошей беседы. В противном случае, она бы начала с другой стороны ряда, где не мешала бы его работе.

— Итак, что ты думаешь о паре Чарли? — спросила она.

Асил хмыкнул. С его стороны было жестоко дразнить мальчика Брана, но не смог устоять, ведь Чарльз не часто выходил из себя.

И Анна так сильно напоминала ему Сару, не внешне.

Сара была почти такой же темноволосой, как он, — но у них обеих имелась одинаковая внутренняя безмятежность.

— Мне она нравится, — сказала Сейдж. — У нее более твердый характер, чем ты думаешь. Особенно учитывая, как издевался над ней ее старый альфа.

— Он издевался над омегой? — в шоке спросил он.

Она кивнула.

— Годами. Я думаю, Лео был настоящим мастером своего дела. Он убил половину своей стаи или позволил это сделать своей сумасшедшей паре. Он даже приказал одному из своих волков насильно обратить Анну. Я не понимаю, почему Чарльз не перебил всю стаю. Никто из них ничего не сделал, чтобы ее защитить. Насколько сложно взять телефон и позвонить Брану?

— Если Лео приказал им, они бы не смогли позвонить, — рассеянно ответил Асил. Он знал Лео, чикагского альфу, и тот ему нравился. — Если только они не были почти такими же доминирующими, как Лео, что маловероятно.

Лео был сильным альфой, и Асил считал его благородным человеком. Возможно, Сейдж ошибалась. Асил срезал несколько роз с коричневыми краями, затем спросил:

— Ты знаешь, почему Лео сделал это?

Она оторвалась от своей работы.

— Кажется, его пара сходила с ума от возраста. Она убила всех женщин в стае из ревности, затем обратила кучу симпатичных мужчин, просто ради забавы.

Очевидно, Лео надеялся, что наличие в стае омеги сохранит его пару в здравом уме. Это более или менее сработало. Однако он жестоко обращался с Анной, чтобы держать ее под каблуком.

Асил замер, по его спине пробежал холодок. Когда кто-то говорил, что незамужняя самка в стае «подверглась жестокому обращению», это было ужасно, намного хуже, чем слова «подверглась насилию». В эту современную эпоху говорили «жестокое обращение».

Но суть этих слов не изменилась со времен его детства.

— Как жестоко обращались? — хрипло спросил он, внезапно вспомнив ярость, в которой оставил Чарльза, когда принес Анне цветы. Он мельком увидел Анну через плечо Чарльза. Была ли она напугана?

Будь проклята его привычка доставлять неприятности. Что он натворил?

Сейдж зарылась пальцами в грязь, несомненно, заново вспоминая то, как на нее саму жестоко напали, из-за чего она искала убежища в Аспен Крик, за несколько лет до того, как он приехал сюда. Асил должен извиниться за то, что затронул эту тему. Какой же он неуклюжий.

— А ты как думаешь, что они с ней сделали? — мрачно спросила она.

— Аллах, — тихо пробормотал он. Ему никогда раньше не удавалось так вывести Чарльза из себя. И он оставил это бедное дитя разбираться с результатами, думая, что любая омега может успокоить свою пару. Асил не понимал, что ей уже причиняли боль раньше. Он должен был заставить Брана убить его давным-давно.

— Что с тобой?

— Мне нужно пойти поговорить с Чарльзом, — сказал Асил, откладывая ножницы и поднимаясь на ноги. Он становился старым и самодовольным, веря, что все знает. Асил думал, что мальчик не торопился со спариванием, ожидая, пока заживут его раны, но тот просто пытался дать девушке время.

Чарльз пришел этим утром, чтобы спросить об омегах, и это значило, что что-то пошло не так. И вслед за этой мыслью Асил понял, что Чарльз говорил не о Саре, когда спрашивал, что происходит, если омегу пытают. Он говорил об Анне.

— Тебе будет сложно поговорить с Чарльзом, — сухо сказала

Сейдж. — Он забрал Анну и отправился за каким-то бродягой в горы.

Там нет сотовой связи.

— В горы? — Асил нахмурился, вспомнив, как Чарльз старался не хромать вчера в церкви. Этим утром у него получалось скрывать хромоту лучше, но Асил все равно видел, что он напряжен. — Он был ранен.

— Да, — она кивнула. — Я слышала, что в него стреляли в Чикаго серебряными пулями. Но в горах какой-то бродячий оборотень нападает на людей. Убил одного и ранил напарника Хизер Моррелл менее чем за неделю. Если мы хотим, чтобы это не попало в новости, бродячего нужно убрать как можно скорее, чтобы он больше никому не причинил вреда. И кого еще Бран должен был послать за ним? Сэмюэль не подходит, да и утром он уже отправился в Вашингтон. Ходят слухи, что Бран беспокоится, что нападения могут быть уловкой со стороны европейских волков. Возможно, они хотят причинить достаточно проблем, чтобы Бран передумал выходить на публику. Поэтому должен пойти доминирующий волк.

Асил уже давно не удивлялся тому, что Сейдж так много знала обо всем, что происходило в стае маррока.

— Он мог бы послать меня, — сказал Асил. Но Анна ушла с Чарльзом. И это хорошо, ведь так? Конечно, это означало, что он не причинил ей никакого вреда своими поддразниваниями.

Сейдж посмотрела на него.

— Послал тебя? Серьезно? Я видела тебя в церкви вчера утром.

— Он мог бы послать меня, — повторил Асил. Он знал, что Сейдж начинала подозревать, что его безумие было притворным. Бран, вероятно, тоже так думал, поскольку не убил его, хотя Асил неоднократно просил его об этом. Пятнадцать лет спустя ответ был «еще нет». Это очень плохо, потому что и Сейдж, и Бран ошибались. Его безумие более утонченное и, в конце концов, могло убить их всех.

Асил опасен для всех вокруг, и если бы не был таким трусом, то заставил бы Брана разобраться с проблемой, когда впервые прибыл сюда или в любой другой день с тех пор.

Он мог бы разобраться с одиноким бродячим волком, ведь многим обязан Брану.

— Вряд ли Чарльз пострадал слишком сильно, — сказала Сейдж примирительным тоном.

Значит, Чарльзу удалось скрыть свои раны от Сейдж, но Асил их видел. Потребовалась бы серьезная травма, чтобы этот старый индеец так сковано двигался, особенно на похоронах, где столько людей могли его увидеть.

Асил глубоко вздохнул. Чарльз был сильным даже раненый и знал горы лучше, чем кто-либо другой. Одинокий бродячий волк не был ему ровней. Все в порядке. Так что Асил просто извинится перед ними обоими, когда увидит в следующий раз, и будет надеяться, что не причинил непоправимого вреда их отношениям своим подстрекательством. Всему виной ревность. Покой, который принесла ему Анна, заставил его вспомнить…

«Ах, Сара, ты была бы так разочарована во мне».

— С тобой все в порядке?

Асил снова опустился на колени и взял ножницы.

— Я в порядке.

Но почему европейцы послали только одного волка? Возможно, они этого не делали. Возможно, Чарльзу понадобится подкрепление.

Асил вздохнул. Он должен извиниться перед мальчиком, и это не могло ждать. Если бы он знал, откуда они начали охоту, то смог бы выследить Чарльза и убедиться, что не было нанесено никакого реального ущерба связи между ним и его парой.