ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Приска

Я посмотрела на себя в зеркало. Моя тетя превзошла саму себя.

Платье было глубокого полуночно-черного цвета, прошитое серебряной нитью, которая отражала свет. Рукава платья из прозрачной ткани прикрывали большую часть моих рук, но самое главное, под юбкой мои ноги были обтянуты узкими кожаными бриджами, которые доходили до икр. Передняя часть платья была спущена достаточно низко, чтобы показать мое ожерелье – и верхушки моих грудей, – отвлекая внимание от вставок по бокам, которые скрывали разрезы в ткани. Под этими разрезами у меня был нож в ножнах, обернутых вокруг каждого из моих бедер.

Сегодня вечером Эрея уложила мои волосы, используя длинные серебряные шпильки, чтобы удержать их на месте. Косы переплетались друг с другом в сложный узор, который занимал ее, пока Даселис расхаживала по моей комнате.

Эрея еще не согласилась пойти с нами. Она казалась странно беззаботной, когда мы сказали ей, и это привело Даселис в ярость.

– Они убьют тебя, - прошипела Даселис.

Эрея села на край моей кровати и прикусила нижнюю губу.

– Конечно, если я объясню, король поймет, что я не имею никакого отношения к ... чему бы то ни было.

Она скользнула по мне взглядом, который умолял меня согласиться. Но я не могла солгать ей.

Я вздохнула.

– Он использует своих искателей правды, Эрея.

И поскольку Даселис объяснила ей ситуацию, если Эрея сейчас ничего не предпримет, она будет так же виновна, как и мы. Я не должна была ей ничего говорить. Я должна была знать, что она предпочла бы остаться здесь, где она была довольна своей жизнью.

– Ты видела, что происходит в этом месте, - сказала Даселис. – Это стоит небольшого неудобства ради трехсот жизней.

– Ты могла бы мне пригодиться, - сказала я. – Нам нужны люди, чтобы помогать с заключенными. Особенно с теми, кто помоложе.

Эрея загорелась от этого.

– Тебе действительно нужна моя помощь?

– Конечно

– Хватит об этом, - отрезала Даселис. – У тебя есть три варианта. Либо иди с нами, не приходи и сгорай, когда искатели правды расскажут королю о том, как ты узнала, что делает Сетелла, либо расскажи королю и смотри, как триста человек сгорают на рассвете.

Нижняя губа Эреи задрожала. Я открыла рот, но Даселис послала мне свирепый взгляд.

Эрея поднялась на ноги.

– Я понимаю. Я тебя не подведу.

– Я знаю, что ты этого не сделаешь, - пробормотала я, чувство вины и облегчения боролись во мне.

– Спасибо.

Я бы как-нибудь загладила свою вину перед ней. Когда я впервые решила, что могу освободить заключенных, я даже не подумала о женщинах, которые будили меня каждое утро. Которые выбирали мне платья и делали прическу. Конечно, они станут мишенью короля. От этой мысли меня снова затошнило.

– Не смей, - прорычала на меня Даселис.

– Если мне придется дать тебе пощечину, чтобы вернуть румянец твоему лицу, я это сделаю.

Я уставилась на нее. И расхохоталась. Ее губы задрожали, но она безжалостно сжала их.

– Время встретиться с королевой.

Я последовала за Даселис в покои королевы, где собрались другие женщины. Выражение лица Мадинии было холодной маской веселья, которую она повернула ко мне, когда я вошла. Я была так встревожена, что у меня зачесался язык, а она выглядела спокойной, расслабленной и надменной, как всегда.

– Мне нравится твое платье, - сказала она.

Первая приятная вещь, которую она когда-либо говорила мне. Ей нужно быть осторожной, иначе фрейлины королевы заподозрят неладное только из-за этого.

– Спасибо.

Платье Мадинии было малинового цвета, с разрезом на плечах и достаточно низким, чтобы обнажить верхнюю часть груди. Она выглядела именно той, за кого себя выдавала – уверенной в себе, красивой женщиной, которой безразличен мир.

Королева внимательно изучила меня.

– Очень мило. Моя швея всегда хорошо выполняла свою работу, но сегодня она превзошла саму себя для нас .

Просто услышав, как она говорит о моей тете таким собственническим тоном, мне захотелось ударить ее, но я заставила себя улыбнуться, склонив голову.

На ней было темно-синее платье, сшитое в несколько слоев и сверкающее драгоценными камнями того же цвета. Ее губы были выкрашены в цвет крови, а шею обвивало ожерелье из бриллиантов и сапфиров, соответствующее короне на голове.

Мы все направились в бальный зал. Поскольку королеве нравилось появляться, когда бал уже начался. Мраморные полы были отполированы до блеска, отражая сияние тысяч свечей. Король выбрал лесную тематику – вероятно, в насмешку над фейри и их любовью к дикой природе. С крыши длинными прядями свисал плющ, украшенный бордовыми и золотыми безделушками. Люстры отражались от их стеклянных поверхностей, заливая все теплым светом. Мои руки начало покалывать, сердце бешено заколотилось, во рту пересохло. Это было оно.

Музыка смолкла, и все поклонились королеве. Она заставила их ждать, на ее лице появился намек на улыбку. Наконец, она кивнула, и танцы возобновились еще раз.

Март была всего в нескольких шагах от меня, флиртуя с официанткой. Лориан стоял в стороне, и его глаза встретились с моими, холодные и уверенные. Я глубоко вздохнула, и странное спокойствие наполнило меня.

Мы могли бы это сделать.

– Где его Величество?,- пробормотала я Мадинии.

– Королева сказала, что он плохо себя чувствует и будет здесь позже.

Дрожь дурного предчувствия пробежала по моему позвоночнику. Я обернулась и увидела, что королевский асессор наблюдает за нами, входя, Верховная жрица рядом с ним. Я кивнула им, быстро отводя взгляд, когда что-то холодное и маслянистое поселилось у меня в животе. Король был злым, но асессорыбыли такими же плохими. И этот заседатель..

– А вот и Дэвис, - беззаботно объявила Мадиния. – Мы можем прогуляться при лунном свете позже.

Ее тон ясно давал понять, что именно она имела в виду. Пелопия послала ей усмешку.

– Я так люблю лунный свет.

К нам направлялся Лориан.

– Вы выглядите прекрасно, как всегда, ваше величество, - промурлыкал он, и королева вложила свою руку в его.

– Как и ты, принц Рекья, - сказала она. – Этот цвет тебе идет.

Хотя она видела рыжие волосы и бледную кожу, она все равно не ошиблась. Лориану всегда шел черный цвет.

– Ты слишком добра.

Королева просто кивнула, высвободила свою руку из его и удалилась. Лориан повернулся ко мне.

– Ты потанцуешь со мной…Сетелла?

Я кивнула, сердце колотилось у меня в горле, когда я взяла его за руку и позволила ему отвести меня в центр бального зала.

– Ты выглядишь восхитительно.

– Ты серьезно? Мы собираемся..

Он скользнул рукой к нижней части моих ребер, его большой палец ласкал прямо под моей грудью. Я задрожала, и его глаза вспыхнули.

– Такая отзывчивая, - пробормотал он. – Я знаю, что мы собираемся сделать. Это не меняет того факта, что я хочу снять с тебя это платье и посмотреть, что я найду под ним.

– Ты найдешь ножи, - сказала я, прищурившись на него.

Его улыбка была мрачной, почти дикой.

– Порочные женщины - моя слабость.

Я не могла не ухмыльнуться ему.

Он слегка сжал мою другую руку, и выражение его лица стало серьезным.

– Ты готова?

– Конечно.

Я взглянула на Мадинию, которая застенчиво улыбалась Дэвису через бальный зал. Она что-то пробормотала ему, и он взял ее за руку, выводя из бального зала в сад снаружи. Хорошо.

Тибрис должен быть на месте, рядом с подвалом. Наместник… Боги, я надеялась, что ему удалось проникнуть внутрь.

Все сводилось к этому. Все зависело от того, насколько хорошо я могла остановить время. И как долго.

Я сделала глубокий, успокаивающий вдох.

И захватила мою силу со всем, что у меня было.

Музыка прекратилась. Все замерли. Меня охватило облегчение, но у нас не было времени, чтобы я размышляла об этом.

Через комнату Март продолжал двигаться, уже направляясь к двери. Лориан сделал то же самое, потащив меня за собой. Но сначала он протянул руку и расстегнул ожерелье королевы своими быстрыми руками. Оно был у меня на шее, прежде чем я поняла, что он пошевелился.

– Полагаю, я задолжал тебе драгоценности, - сказал он.

Я просто покачала головой, глядя на него.

Телеан стояла в ожидании. Когда она увидела нас, ее плечи немного опустились с явным облегчением. Она пронеслась мимо нас в бальный зал, готовая расстегнуть браслеты и ожерелья. Расстегнуть серьги и снять диадемы. Все это было бы спрятано под толстыми, украденными плащами.

К тому времени, как мы добрались до входа в подземелье, Тибрис уже отпер дверь и ушел. Вайсер стоял рядом с незапертой дверью, раздавая ключи от камер. Снова эта магия репликации. Мы с Лорианом взяли по одному, Ритос, Кавис и Галон появились позади нас с мрачными выражениями лиц и горящими глазами. Просто вид их всех вместе, готовых помочь освободить гибридов… Что-то расслабилось в моей груди. Мы могли сделать это.

Я подобрала платье и сбежала вниз по лестнице. Я уже чувствовала, как моя хватка на моей силе немного ослабевает. Я в панике втянула воздух и сжала сильнее. Я так усердно тренировалась, снова и снова, но время не было предназначено для того, чтобы его останавливать. Даже для этого.

В подземелье заключенные уже ждали, когда мы расступимся, чтобы они могли начать подниматься по лестнице. Все они перестали есть пищу, которую им давали несколько дней назад, и вместо этого ели еду, которую нам удалось пронести контрабандой. У всех них был заживший шрам на том месте, где были их кровоточащие раны, зараженные железом. Многие из них с перерывами расхаживали по своим камерам, набираясь выносливости для этого единственного шанса.

Тех, кто был еще слишком слаб, чтобы двигаться, несли.

Тибрис снова и снова обсуждал план с заключенными. И поэтому мы открыли каждую камеру в наилучшем возможном порядке, чтобы убедиться, что заключенные поднимались по лестнице как можно эффективнее. К этому времени Тибрис знал имена каждого из них. Знал, кто сможет помочь остальным. Знал, кто может использовать свои силы, чтобы создать шар света, чтобы направлять свою группу, или на кого можно рассчитывать, чтобы использовать свои дары, чтобы уберечь свои экипажи от охраны.