— Не стоит так злиться.

— Я нисколько не злюсь, — легко ответила я, хотя внутри у меня все трещало и переворачивалось. Я была такой дурой. Снова. Я должна была прислушаться к Ною и Джейми. Должна была понять, что это ошибка. Без всякой причины я добавила: — Возможно, ты мог бы сказать мне, почему попросил меня выйти за тебя замуж, если у тебя были другие интересы.

Краем воротника он вытер пот с верхней губы.

— Ты хотела этого, — сказал он, легкомысленно дернув плечом. — Ты с самого начала ясно дала мне это понять и никогда не позволяла забыть об этом.

Я попыталась вспомнить, всегда ли он был таким отталкивающим. Почему я нашла этого человека привлекательным? Что в нем мне понравилось? И дело было не только во внешности, но все в нем было тривиальным. Да, именно так. Он был безвкусным и скучным, и праведным в своей безвкусице.

— И все же это не отвечает на вопрос, — сказала я. — Зачем делать предложение, если не хотел этого?

Он покачал головой и шлепнул рукой по столу для пикника. Люди по обе стороны от нас повернулись и уставились на него.

— Мне, блядь, было все равно, так или иначе.

Холодок зародился у основания моей шеи, пронесся по туловищу, закрутился в животе. Это было ужасно похоже на страх.

— Встречаться с тобой было удобно. Ты заботилась о квартире. Знала, как подыгрывать мне на коктейльных вечеринках и деловых ужинах. Но ты просто, — он несколько раз стукнул кулаком по столу, и я заметила, как люди поблизости вскакивают на ноги, — безостановочно твердила о браке. Не давала мне покоя.

Я всегда обижалась на него за то, что он отменил свадьбу одним телефонным звонком. Ненавидела то, что он отказался смотреть мне в глаза, когда бросил меня.

Теперь я знала лучше. Я знала, что наблюдать за тем, как он формирует слова, и давать кислород темным мыслям, которые задерживались в подлом, ненавидящем себя уголке моего сознания, было намного, намного хуже.

— Я подумал, что ты успокоишься, когда получишь кольцо, — продолжил он. Я промерзла до самых пальцев ног. — Но я ошибся. Ты просто превратилась в гребаную зануду. Постоянно ныла. — Он снова вытер лоб. Я не понимала, как ему может быть достаточно тепло, чтобы вспотеть, в то время как я была холодна, как труп. — Ты не знаешь, когда нужно остановиться, Шей. Ты вынудила меня. Ты делала это все время, черт возьми. Ты придумываешь проекты и делаешь все именно так, как ты хочешь.

Джейми не говорила об этом таким образом, но было несколько похожих тем. Я приняла решение насчет Ксавьера, и никто не мог меня отговорить. Я рванула вперед, игнорируя не только ее опасения, но и его незаинтересованность. Не говоря уже о проблеме с тривиальностью. Я игнорировала все. И я заставила его это сделать, как он сказал.

Мужчина пробежался своим насмешливым взглядом по рубашке, завязанной на талии, показывая немного кожи, и по моим огромным серьгам.

— Думал, ты сбросишь вес. А ты не сбросила.

Мои губы разошлись, но слов не последовало. Для той свадьбы я похудела на целый размер. Я страдала и голодала ради этой свадьбы. И он знал это.

Он был тем же человеком, который заранее предупредил свою семью об отмене свадьбы, но подарил мне унижение, сделав это заявление, когда я была окружена фотографами, визажистами и друзьями.

Не знаю, где нашла в себе силы, но я собрала почту и поднялась на ноги.

— Мы закончили, Ксавьер. Никогда больше не звони мне.

Он протянул руку, схватил меня за запястье и рывком опустил обратно на скамейку. Мой браслет затянулся и закрутился в его хватке, и я почувствовал, как амулеты впиваются в кожу.

— Я не уйду без кольца.

— Ксавьер, — огрызнулась я. — Прекрати.

— Перестань быть такой сукой и отдай мне кольцо.

Тень упала на стол, и чья-то рука схватила Ксавьера за рубашку.

— Отпусти ее, пока я не оторвал твою гребаную руку.

— Какого хрена... — Ксавьер отпустил мою руку, вскакивая на ноги. Ной все еще нависал над ним. — Я не знаю, кем ты себя возомнил, но...

— Возвращайся за прилавок, Шей, — сказал Ной сквозь стиснутые зубы.

Я попятилась от них, натыкаясь на посетителей рынка и скамейки для пикника. Как бы мне ни хотелось, я не могла заставить себя оглянуться на Ноя и Ксавьера, пока не достала обручальное кольцо из кармашка для монет в бумажнике. Сжала его в ладони, неумолимый металл и камень, и позволила этой боли вернуть меня к человеку, который никогда не хотел меня, никогда не заботился обо мне, никогда не уважал меня. К человеку, с которым я должна была встретиться в последний раз, прежде чем утонуть в постыдной правде его слов.

Когда вернулась к столу для пикника, я обнаружила, что Ной смотрит на Ксавьера яростным взглядом. А тот, со своей стороны, стоял, скрестив руки на свежей рубашке-поло, повернув тело к выходу.

Ной протянул руку, не давая мне подойти ближе.

— Ты остаешься вне пределов досягаемости, — прорычал он. — Дальше я сам разберусь. — Я опустила кольцо в его ладонь. Ксавьеру он сказал: — Ты никогда больше не прикоснешься к ней. Если увидишь, что эта женщина приближается, повернись и иди в противоположном направлении. Держись от нее подальше. Ты никогда больше не будешь с ней разговаривать. Я понятно объясняю? Ни звонков, ни сообщений, ни писем. Ни одного чертова слова от тебя.

Все еще глядя на выход, Ксавьер сказал:

— Да. Ладно. Неважно. Мне плевать. Я просто хочу вернуть свою собственность.

— Ты обращаешься не к тому человеку, — ответил Ной. — С точки зрения закона о собственности, обручальное кольцо перестает принадлежать тебе, когда ты намереваешься преподнести его в подарок, затем осуществляешь это намерение, и, наконец, когда оно принимается в подарок получателем. Если у тебя нет документов, подтверждающих обратное, а я сомневаюсь, что вы составляли брачный контракт, это кольцо принадлежит Шей.

Дрожащая улыбка заиграла на моих губах.

— У тебя могли бы быть основания, если бы она инициировала разрыв помолвки, но в данном случае, — Ной издал низкий свист, — ты это сделал, не так ли? — Он держал кольцо между пальцами и хмурился на суровые грани бриллианта огранки «Принцесса». — Но если предпочитаешь разобраться в суде, то знай, что я буду представлять интересы мисс Зуккони, и у меня есть все время в мире, чтобы поиметь тебя. Я найду все скелеты во всех твоих шкафах. Откопаю их, если понадобится. Я похороню тебя в судебных разбирательствах и издержках. Сделаю так, что ты не сможешь сдвинуться ни на дюйм, не вызвав лавину судебных исков. Я покончу с тобой. Ты меня понял?

И последнее, что нужно знать о Ксавьере, это то, что его не волновало, были ли его деловые операции законными. Он не возражал против того, чтобы брать наличные под столом, или заявлять о льготах на налоги, или подделывать документы. Я не знала многих деталей этих серых сделок — хотя мне следовало прислушаться к Джейми, когда у меня был шанс, — но я знала достаточно, чтобы понять, что Ной ударил его по самому уязвимому месту.

Ксавьер сделал шаг назад и поднял руки.

— Кристально чисто.

Ной положил кольцо на стол, кольцо, которое я заставила себя полюбить. Камень не был круглым, — хоть я упоминала, что предпочитаю такой, — и ободок был из желтого золота, — которое ужасно смотрелось на моей коже, — но оно было большим, и я заставила себя поверить, что это что-то значит. В итоге это не значило вообще ничего, и я должна была знать лучше, но была дурой, которая игнорировала все знаки. Все до единого.

Ной постучал пальцем по столу.

— Убирайся отсюда к чертовой матери и никогда не возвращайся.