Хитросплетения - часть 2

Перед официальной резиденцией государственного министра остановился экипаж. Извозчик спрыгнул с козел на землю и пару раз с силой стукнул в ворота. Услышав торопливые шаги, он повернулся и помог своему хозяину выйти из экипажа.

Ворота открыл юноша лет тринадцати-четырнадцати на вид. На овальном, с острым подбородком лице его красивые глаза и брови, аккуратный нос и губы были словно нарисованы кистью. Увидев выходящего из экипажа мужчину средних лет, одетого в конфуцианские одежды, юноша шаловливо показал ему язык и отступил на шаг, словно желая спрятаться, но мужчина уже успел разглядеть его.

- Опять ты балуешься , - владелец резиденции, Министр Внутренних дел – Ян Вен Син – недовольно нахмурился. Сделав несколько шагов, он постучал костяшками пальцев по лбу юноши. – Ты ведь больше не ребенок. Перестань все время носить мужскую одежду. Мать совсем избаловала тебя.

- Ай, папа, в мужской одежде гораздо проще двигаться. Я все равно еще не достигла совершеннолетия, а потом я обещаю вести себя хорошо.

«Юношей» оказалась дочь Яна Вен Сина – Ян Цайцзюнь, любившая наряжаться в мальчика. Она хотела просто подсмотреть, кто пожаловал к ним, и совершенно не ожидала, что наткнется на отца.

Оба его сына унаследовали спокойный покладистый нрав его жены, в будущем, хоть они и могут беспрепятственно служить при дворе, им будет нелегко преуспеть. Не обладая особым честолюбием, они смогут лишь вести беззаботную жизнь, при поддержке своей семьи.

- Заниматься вышиванием так скучно. После того, как мы натянули пяльца, мама выгнала меня.

Судя по тому, как поблескивали глазки Ян Цайцзюнь, можно было не сомневаться, что она умышленно спровоцировала мать.

- Ступай назад и попроси у мамы прощения. Раз тебе не сидится за вышиванием, займись учебой. Завтра я проверю, что ты выучила.

Ян Вен Син махнул рукой, отпуская дочь. Хотя в Великой Ся не было особой разницы в положении мужчин и женщин, негоже дочери благородного семейства шататься без дела, выставляя себя на посмешище.

- И что мне выучить сегодня? – заныла девушка, но она не осмелилась нарушить волю отца. Обиженно надувшись, она отправилась заниматься.

- Постой! – внезапно окликнул ее Ян Вен Син.

Глаза Ян Цайцзюнь радостно вспыхнули, она послушно вернулась к отцу. Ян Вен Син, не удержавшись, покачал головой и стукнул дочь по лбу:

- Попроси Хуайсю прийти ко мне в кабинет. Если завтра не ответишь урок как положено, в наказание я заставлю тебя переписать все книги, какие есть в доме, и ты не сможешь выйти из дому, пока не закончишь!

- Ай! – взвизгнула Ян Цайцзюнь, совершенно расстроившись.

- Поживее, - Ян Вен Син подтолкнул дочь и поспешил в свой кабинет.

Разумеется, Ян Цайцзюнь не посмела ослушаться приказа отца и поспешила передать сообщение Хуайсю.

Пятнадцать минут спустя в дверь кабинета Яна Вен Сина тихонько постучали. Он сидел за столом и читал какие-то бумаги.

- Хуайсю? Войди, - тихо сказал он.

Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге показался стройный молодой человек, одетый в простую одежду зеленых тонов.

- Ифу,* - почтительно приветствовал он, после чего вошел в кабинет и плотно прикрыл за собою дверь. Нетвердой походкой он подошел к Яну Вен Сину и низко поклонился.

- Ифу, вы пожелали позвать к себе Хуайсю. У вас есть для меня задание?

Этот молодой человек был приемным сыном Яна Вен Сина. Когда он родился, его бросили у дороги в Чонсю Гуан, где он плакал так, что сорвал себе голос. Все его маленькое нежное тельце было покрыто комариными укусами и синяками. В этот момент госпожа Ян случайно наткнулась на него.

К тому времени госпожа Ян уже дала жизнь своему первенцу, и носила под сердцем своего второго ребенка. Увидев, в каком плачевном состоянии находится этот ребенок, она забрала его домой. Поначалу она намеревалась растить его, как слугу, но, когда ему исполнилос 3-4 года, Ян Вен Син заметил, что ребенок очень умен и честолюбив. Зная, какими слабыми и безвольными были его сыновья, он задумывался, не усыновить ли ему кого-нибудь, кто станет клинком, который будет защищать семью Ян. Поэтому он решил усыновить Хуайсю, сменив ему имя на Ян Хуайсю.

Сейчас Ян Хуайсю был доверенным лицом Ян Вен Сина, и всякий раз, когда Ян Вен Син не мог действовать открыто, его приемный сын исполнял его поручения тайком от всех.

- Садись, - Ян Вен Син ласково улыбнулся ему и показал на стул. – Ты разобрался с тем, что было в тех письмах?

Ян Хуайсю не стал садиться. Почтительно склонившись, он ответил:

- Да, я проверил каждое из них. Все, написанное там, правда.

- Оу, - кивнул Ян Вен Син и повторил. – Садись.

На этот раз Ян Хуайсю, наконец, сел на стул. Он почтительно склонил голову, всем своим видом выказывая смирение и послушание. Ян Вен Син смотрел на темные волосы своего приемного сына, на его высокий лоб и кожу цвета слоновой кости, на его обнаженную шею, которые излучали особую чувственность.

- Я могу быть спокоен, зная, как ловко ты управляешься с делами, - Ян Вен Син протянул руку и легонько похлопал его по плечу. – Не нужно быть таким сдержанным со своим приемным отцом. Ты не был таким, когда был маленьким, но, став взрослым, ты все больше отдаляешься от меня. Это потому, что я был слишком строг к тебе?

- Нет-нет! Ифу всегда был очень добр ко мне!

Ян Хуайсю торопливо поднял голову. На его лице было взволнованное выражение, и взгляд был полон почтительного благоговения. Казалось, он очень боится, что Ян Вен Син не поверит ему.

- Просто Ян Хуайсю – всего лишь слуга Ифу, как же он может...

- Ай, не говори так! Я лучше кого-либо другого знаю о тех жертвах, что ты принес ради семьи Ян. Даже твои братья не так способны, как ты. Не будь ты моей верной и крепкой правой рукой, разве смог бы я удержать свое высокое положение при дворе? Ты не должен принижать себя.

Ян Вен Син снова погладил приемного сына по плечу.

- Благодарю вас за вашу похвалу, - Ян Хуайсю не выдержал и вскочил на ноги, чтобы поклониться приемному отцу, но тот снова придавил его к стулу.

- Сегодня во время музыкального вечера у молодого господина Бая я столкнулся с этим Пин И Фаном.

Теперь, когда они покончили с любезностями, Ян Вен Син перешел прямо к делу. Он постучал пальцами по столу, на котором лежали письма.

- Этот Пин И Фан – с его личностью и происхождением все в порядке, и в нем нет ничего особенного.

В письме были описаны подробности, касающиеся Пин И Фана. Все, начиная от его рождения и заканчивая четырьмя поколениями его предков, было четко изложено на страницах письма.

- Да, с Пин И Фаном все ясно, - ответил Ян Хуайсю. – Один из его предков, четыре поколения назад, был ученым, поэтому можно сказать, он из семьи ученых. Однако, в столице не нашлось для него места, поэтому он был назначен чиновником в небольшой округ на юге. Он не отличался никакими выдающимися достижениями и вернулся в столицу, когда вышел в отставку. Во времена деда Пин И Фана их род пришел в упадок. Они едва смогли воспользоваться преимуществом, которое давало им звание ученого, работая в секретариате Поместья Ченьтьян. Что касается отца Пин И Фана, он даже не смог достичь звания ученого. Так они и оказались в районе Тропы Лян Тян, едва сводя концы с концами написанием романов. На старости лет у него родился сын, и этим сыном как раз и был Пин И Фан.

- Угу, в письме так и написано, - кивнул Ян Вен Син, довольный внимательностью своего приемного сына.

Когда родился Пин И Фан, его отцу было около пятидесяти, а его мать была моложе мужа почти на двадцать лет. Раньше она была нищей побирушкой и страдала душевным расстройством. Она была глуповата и имела трудности с узнаванием людей. Однако, она обладала миловидным привлекательным лицом, поэтому отец Пин И Фана и привел ее в свой дом, женившись на ней с помощью уговоров и лжи. И лишь спустя десять лет она родила Пин И Фана. Причиной, по которой его рождения пришлось ждать так долго, мог быть страх отца Пин И Фана, что ее тело нечисто после того, как она скиталась по улицам.

Вскре после того, как Пин И Фан начал познавать мир, его отец умер от болезни. Ему тогда едва исполнилось тринадцать лет. На его мать нельзя было положиться, поскольку она чаще вела себя, как ребенок. Поэтому ему оставалось лишь рассчитывать на себя. От учебы тогда ему не было никакой практической пользы, поэтому он устроился помощником продавца в магазин, торгующий всякой всячиной. К тому времени, когда ему исподнилсь двадцать, он уже обзавелся собственным магазином, который можно считать одним из самых достойных магазинов столицы.

Однако, ведя такую обычную, ничем не примечательную жизнь, как он смог привлечь внимание Яна Вен Сина, Министра Внутренних дел и одного из фаворитов императора?

Разумеется, Яна Вен Сина заботило нечто иное.

- А скажи-ка, каким образом Пин И Фану удалось достичь всего в столь молодом возрасте?

Ян Хуайсю взглянул на приемного отца и нерешительно спросил:

- Ифу спрашивает Хуайсю?

- Конечно, - с улыбкой отозвался Ян Вен Син, поглаживая бороду.

- Я уже все узнал. Этот Пин И Фан – не тот Пин И Фан с Тропы Лян Тян. Когда ему было шестнадцать, он уехал на Юг вместе с бродячими торговцами. Поначалу он собирался найти редкие интересные вещицы для владельца лавки, но позже все контакты с ним были утеряны. Когда он снова вернулся в столицу, ему было девятнадцать, и он больше не встречался с людьми, которых знал ранее. Забрав мать к себе, он открыл собственный магазин. Никому неизвестно, где он раздобыл для этого деньги. И только на собрании Общества Пэн он снова появился на людях.

С этими словами Хуайсю достал два рисунка и разложил их перед Яном Вен Сином.

Слева было изображение юноши лет 15-16, круглолицего, большеглазого, изящного и очень привлекательного. А на втором рисунке был изображен тот Пин И Фан, которого Ян Вен Син видел совсем недавно лично. Спокойная, ничем не примечательная наружность и невыразительные глаза. Впрочем, они были довольно красивой формы, и, если заглянуть в них, на сердце становилось теплее.