Древо Цзянму - мост между небесами и землей

Словно два разных мира, разделенные стеной, эти два места оличались между собой, как небо и земля.

За пределами Резиденции Лян Сян царила суета. Мужчины и женщины в Великой Ся не были особо консервативными. Девушки из обычных семей, если только они были не одни, а в компании подруг или служанок могли ходить по улицам, сколько им заблагорассудится. Во время празников и ярмарок все залы ресторанов и чайных домов были полны юных цветущих созданий. Увидев молодых парней на улице или в комнате напротив, они бросали им цветы или какие-нибудь безделушки, флиртуя с ними на расстоянии, после чего каждый по отдельности возвращался домой.

Хотя девушки в столице отличались некоторой сдержанностью, все же многие из них были молодыми и страстными.

А сейчас, когда в Резиденции Лян Сян собралось столько благородных мужчин, на ярмарку у ее ворот молодые девушки слетались стаями, стараясь хоть одним глазком заглянуть внутрь. Прослышав, что молодой господин Бай принял приглашение на собрание Общества Пэн, они все были полны решимости держаться поблизости, дабы иметь возможность послушать, как он будет играть на цинь.

По сравнению с этой суетой, за стенами Резиденции Лян Сян царили покой и безмятежность. Приглашенных было немного, всего лишь около двадцати человек. Помимо молодого господина Бая, знаменитого своей блестящей игрой на цинь, там было также несколько ученых, снискавших себе славу на литературном поприще.

Легкий ветерок был напоен ароматом цветов лотоса, а в воздухе витали сладчайшие звуки флейты.

Ву Син Цзы еще не сделал ни глотка вина, но уже опьянел.

Павильон, в котором они нашли Ранкуя, находился дальше всех, но его расположение позволяло видеть всю Резиденцию Лян Сян, как на ладони. Когда Ву Син Цзы прибыл, банкет уже начался. Уже подали первое блюдо, и приглашенные гости пили вино в ожидании, когда им подадут второе блюдо.

- Господин Ву, - на Ранкуе были белоснежные одежды с зеленым верхним платьем из полупрозрачной ткани. Он сидел на подушке в небрежной позе, скрестив ноги, его щеки слегка раскраснелись. Он походил на эльфа, сидящего на распустившемся цветке лотоса, и выглядел в высшей степени очаровательно и элегантно, хотя и сдержанно.

- Управляющий Ранкуй, - Ву Син Цзы сложил ладони, приветствуя его, и сел напротив него за низкий столик. Стоявший рядом слуга немедленно подал ему первое блюдо, это была чаша супа.

Суп был золотистого цвета, а на дне чаши лежали нежные лепестки лотоса. Пара изысканных белоснежных пельменей плавала на поверхности бульона, похоже, они были сделаны из клейкого риса. Пухлые, белые, с розоватым отливом – такие было даже жалко есть!

- Эти пельмени сделаны из порошка корня лотоса. Господин Ву, прошу, попробуйте. Ранкуй тепло ухаживал за Ву Син Цзы, но его проницательные и лукавые глаза стрельнули взглядом в молчаливого Хей Эра, стоявшего в углу павильона, он презрительно скривился. – Командующий Хей, вы тоже садитесь. Когда вы вот так стоите, меня просто начинает тошнить от вас.

Хей Эр взглянул на Ранкуя, на его лице промелькнуло выражение покорности судьбе. Он ничего не ответил, лишь молча сел за последний столик и поднял тост за Ранкуя.

Ранкуй выпил, но после этого перестал обращать на него внимание. Вместо этого он повернулся к Ву Син Цзы и начал болтать с ним, уговаривая есть побольше. Шеф-повар, которого он пригласил, был из самого знаменитого рестораца столицы, поэтому блюда не только были изысканно оформлены, они также обладали восхитительным вкусом.

Ву Син Цзы, естественно не стал церемониться. К тому же, на этом празднестве он чувствовал себя не в своей тарелке, словно гадкий утенок, случайно заплывший в лебединое озеро. С него достаточно просто посмотреть на всех этих прекрасных мужчин издалека. Он даже не собирался знакомиться с ними или разговаривать, поэтому он полностью сосредоточился на еде.

Тем не менее, пока все ели, пять блюд были поданы одно за другим, а с ними были выпиты и пять бокалов вина. Немного сдержанная поначалу атмосфера слегка развеялась. Эти люди, которые приняли приглашение Общества Пэн, все же явились сюда в надежде найти свои вторые половинки, с которыми можно провести отстаток своих дней. Какими бы сдержанными, воспитанными и утонченными они ни были, они все же оставались мужчинами. С их врожденной склонностью завоевывать и покорять, они больше не могли удержаться от того, чтобы показать себя во всей красе.

Ранкуй видел, что время для этого настало. За то время, пока подавали блюда и пили вино, многие уже увидели то, что им было нужно. Они уже определились с теми, кто заинтересовал их, и теперь было самое время распушить перышки и показать себя.

Вскоре один из мужчин схватил палочки и, постучав по краю бокала, внезапно запел.

Его голос звучал довольно приятно, он выводил мелодию, повествующую о бескрайней пустыне, она навевала ощущение бесконечности и беспредельности. Было в этом человеке что-то неукротимое и безрассудное, и, слушая его, наблюдая за ним, Ву Син Цзы забыл про еду, которая была у него во рту.

Ранкуй с улыбкой взглянул на него и наклонился к нему поближе:

- Этот человек служит у Маркиза девятого ранга, в прошлом он служил на Западе, но потом порведил себе руку и был вынужден вернуться в столицу. В вашем рейтинге «птенцов» он занимает седьмое место.

Седьмое место в рейтинге? В голове Ву Син Цзы возник четкий образ. Этот «птенчик» не отличался особенно длиной или толщиной, и среди прежних «птенчиков» или новых он занимал среднее положение, главным образом, из-за его красивой формы. Если вкратце, он был очень прямым, а его ствол слегка сужался к концу, что делало его похожим на древко копья.

Ву Син Цзы бессознательно обхватил руками живот, его щеки покраснели.

- Господин Менг – человек прямой и откровенный. Не смотрите на его утонченный вид, он обладает внутренней силой. В том году он немало постарался, чтобы вырвать с корнем дурную траву, и может по праву считаться настоящим Чжан Фэем* среди «птенцов».

Чжан Фей? Стоило Ву Син Цзы вспомнить Лорда Чжана, как его изображают в сказаниях, Ву Син Цзы не мог удержаться от улыбки.

Когда он улыбнулся, в этот момент недалеко от него чей-то ласковый и нежный взгляд устремился на него, и в тех газах мелькнули грусть и жажда крови.

Ву Син Цзы, разумеется, ничего не заметил, но Хей Эр, сосредоточенный на еде, тут же резко вскинул голову и встретился взглядом с этой парой глаз, которые даже не пытались ничего скрывать. Суровое замкнутое лицо командующего Хея застыло на мгновение.

Человек, которому принадлежали эти глаза, не обращал на него внимания, он пристально смотрел на раскрасневшееся лицо Ву Син Цзы, шушукающегося с Ранкуем, казалось, он никак не может успокоиться, пока не проглотит его целиком.

Хей Эр начинал нервничать. Повернув голову, он посмотрел на Ву Син Цзы, у того радостно сияли глазки, он даже позабыл про новые блюда, которые подали ему на стол. Он засомневался, надо ли предупредить его. Но тут пронзительный горящий взгляд переместился прямо на него, прожигая его насквозь. Сердце Хей Эра дрогнуло, он опустил голову и продолжил есть. Он всего лишь подчиненный, ему не пристало вмешиваться в дела хозяев.

После господина Менга и другие мужчины продемонстрировали свои таланты, Ранкуй по очереди представлял их всех Ву Син Цзы. Каждый из них занимал свое место в списке «птенцов» Ву Син Цзы. Прежние или новые, они все были хорошими «птенчиками», занимавшими мысли Ву Син Цзы в течение последнего месяца.

Атмосфера становилась все теплее, и в этот момент раздался протяжный звук цинь, подобный небесной мелодии или утренней росе. Разливаясь над толпой, этот звук проникал в сердце каждого, и в этот момент все смолкли. Десятки глаз искали источник звука, не осмеливаясь даже громко дышать.

И Ву Син Цзы был одним из них. Его взгляд скользил, следуя различным изгибам и поворотам и, наконец, достиг самого дальнего от них павильона. Все павильоны в Резиденции Лян Сян были построены из бамбука, даря освежающую прохладу летом. Цвет бамбука приятно ласкал взор и прояснял сознание. В некоторых павильонах жалюзи были приспущены, в иных – ветерок свободно мог сквозить через открытые окна, но в целом все эти павильоны выглядели почти одинаково.

Но тот павильон, из которого лились звуки цинь, выделялся среди других.

Все такой же бамбуковый павильон, такие же приспущенные жалюзи, но он был расположен на некотором расстоянии от всех остальных павильонов в окружении более густых зарослей лотоса и водяных каштанов. Глядя на него издали, можно было подумать, что этот павильон плывет на листьях лотоса. Внешне ничем не отличаясь от других павильонов, он источал некое неземное сияние вокруг себя.

Возможно, такое впечатление создавалось из-за человека, находившегося внутри него.

Ву Син Цзы не пил вина, но ему казалось, что он уже был пьян. Его телу было так уютно, точно он летал в облаках.

Должно быть, этот человек – молодой господин Бай.

Молодой господин Бай сидел, склонив голову набок, вдоль его гладкой щеки спускалась длинная прядь волос, которой играл ветер. Он играл на цинь, полностью погрузившись в музыку, как будто больше в мире не существовало ничего. Его бирюзово-зеленоватые одежды придавали ему еще более утонченный вид, даже Бессмертный, спустившийся с неба, не смог бы сравниться с ним!

- Молодой господин Бай сам написал эту мелодию. Я слышал, она называется «Древо Цзянму», - тихонько сказал Ранкуй и вдруг замолчал. Было непонятно, куда он смотрит, потягивая вино.

Древо Цзянму... Ву Син Цзы упивался этой мелодией, эта музыка пронзила ему сердце. Наряду с волшебными нотами, в ней было легкое беспокойство, вызывавшее боль. Ему казалось, он смотрит на что-то, что когда-то было совсем рядом – только руку протяни, но оно уплывало от него все дальше и дальше.