Глава 14 "Настоящее"

Никто не пришел. К полудню осознаю, что разрушила свой брак, и что у Сэма сегодня выходной.

Маленький монстр, наконец-то, уснул. Смотрю на своё отражение в зеркале, пока поднимаюсь по ступенькам наверх, чтобы принять душ. Я похожа на мать одиночку, с неухоженными волосами и выражением полной безнадежности в глазах.

Нет, распрямляю плечи. Если я и стану такой, то поеду во Францию, буду кормить свою дочь икрой и паштетом из гусиной печенки. Я не буду как все. Мне по силам стать модной мамочкой.

Выходя из душа, чувствую себя совершенно другим человеком. Я практически могу летать. Когда ребёнок просыпается, кормлю её сцеженным заранее молоком. Она капризничает, как будто бутылочка ей не нравится.

Даю ей соску и она с кряхтением присасывается к ней, закрыв глаза.

— Что, проиграла эту битву? — спрашиваю я, откидывая голову на спинку кресла-качалки и тоже закрывая глаза. — Если ты думаешь, что я постоянно буду возиться с тобой, то ты заблуждаешься. Маленький, рыжеволосый монстр.

Просыпаюсь в кресле-качалке. Ребенок спит у меня на плече. Ощущаю, тепло её тела и слышу её крошечные вздохи. Как можно аккуратнее укладываю её в колыбельку и проверяю телефон.

Звонков от Гарри нет, зато есть два пропущенных от Сэма. Я уже собираюсь перезвонить своему ни на что негодному няньке, когда от него приходит смс-ка.

Сэм:

Желудочный грипп, беру выходные на пару дней.

Мой телефон летит в сторону чертовых мраморных ступенек. Закрываю глаза, и слышу, как он разбивается на кусочки. Вся моя жизнь разбита.

Слышу, как Эстелла начинает плакать и тоже плачу. Разбиваю еще несколько ваз и только после этого беру себя в руки. У меня есть чертов ребенок, о котором нужно заботиться. Возвращаюсь в детскую, всё ещё всхлипывая и подготавливаю грудь для кормления.

Спустя два дня, Сэм находит меня на моем обычном месте, на полу возле колыбельки. Он толкает меня ногой, и я отталкиваю его ногу от себя.

— Ты, что, прекратила мыться?

Я не отвечаю, и он поднимает меня на ноги. Быстро заглянув в кроватку, выводит из комнаты.

— Я не убила её, — бормочу я, — если ты про это подумал.

Он игнорирует мое бормотание, подталкивая к спальне.

— То, что ты мать, вовсе не означает, что ты не должна заботиться о себе.

Бросаю в его сторону полный отвращения взгляд. Очевидно, он понятия не имеет, что значит заботиться о ребенке. Он заталкивает меня в ванную и включает воду в душе.

— Гарри звонил, сказал, что задерживается, — сообщает он, не глядя на меня. Отталкиваю от себя его руки.

— Что еще он сказал?

Сэм не отвечает мне. Это плохо. Это очень-очень плохо. Залезаю в душ и вода стекает по лицу.

Сэм на моей стороне, или, по крайней мере, мне так кажется. Он не осуждает меня, и мне это нравится. Конечно, ему известно, что произошло между мной и Гарри, и он не задает никаких вопросов.

Начинаю ощущать нас командой. Он убирает дом, готовит и подсказывает, когда нужно кормить ребенка.

Иногда, наблюдаю, как он купает Эстеллу и подаю ему полотенце.

Быть матерью, оказывается, не так сложно, как мне казалось. Особенно, когда все происходит вот так.

Гарри так и не позвонил.

— Что это за татуировки? — однажды спрашиваю я Сэма. Рукава его рубашки закатаны до локтей и он нежно намыливает волосы Эстелле. Провожу пальцем по одному из рисунков. Какое-то нагромождение картинок: пиратский корабль, цветок лотоса и паутина. Он улыбается и вытаскивает ребенка из ванны.

— Если бы я не знал тебя так хорошо, то подумал бы, что ты заигрываешь со мной.

Я смеюсь. И правда. Становится даже как-то неловко.

— Ты же гей, Сэм.

Сэм уходит с ребенком в детскую. И мне вдруг становится так одиноко. Я так соскучилась по Гарри.

Иду в спальню. Закрываю дверь как можно тише и забираюсь на кровать.

Дыши Джинни.

Пытаюсь думать о счастливых мгновениях, но хочется закричать. И я кричу в подушку. Ненавижу.

Успокоившись, беру себя в руки и спускаюсь вниз. Следующие несколько часов бездумно переключаю каналы, когда внезапно слышу имя Драко. С тех пор, как Гарри ушел, я отчаянно ищу любые новости о Драко. Знаю, Гарри тоже смотрит. Быстро моргаю и наблюдаю, как Рита Скитер рассказывает о новых событиях, связанных с судебным заседанием по делу Добсона. Она произносит целую тираду. Улыбаюсь. Обходилась ли она когда-нибудь без тирад? Спустя несколько минут, ее острый язычок уже нацелен на Драко. Прибавляю громкость и наклоняюсь вперед. О да! Это именно то, чего мне так не хватает, сейчас. Чувствую, как моё настроение становится гораздо лучше.

Откидываюсь на своем месте, и внимательно наблюдаю за происходящим на экране. В одном углу показывают жертв Добсона. Они все разного возраста и сильно отличаются внешне, но у всех затравленный взгляд. Когда на экране появляется насильник, чешу нос. На нем оранжевый комбинезон, наручники и кандалы. Должностные лица в штатском окружают его, пока он преодолевает то короткое расстояние, которое пролегает от автомобиля до здания суда. От его вида у меня появляется какое-то нервное возбуждение. Он просто огромный. Меня удивляет, как этому шуту удавалось втираться в доверие к девушкам.

Внезапно, камера перемещается на Драко. Хочу переключить канал, но, как обычно, не могу отвести от него взгляд. Рита размахивает рукой. Она повышает голос, сообщая трем парням, стоящим рядом с ним, что они идиоты, раз приняли сторону Драко. Тянусь за попкорном, не отрывая глаз от экрана. Рита права. Я испытываю к ней внезапную симпатию. Очевидно, она умеет читать людей. Затем слышу своё имя. Выплевываю попкорн и наклоняюсь ближе.

Рита рассказывает о том, как Драко год назад выиграл дело, защищая богатую наследницу по делу о мошенничестве, связанном с клиническими испытаниями лекарственных препаратов. Она обращается к кому-то из своих коллег, спрашивая: «Он ведь выиграл это дело, Дэйв»?

Дэйв дает краткую сводку о моем деле и подтверждает, что да, действительно, Драко выиграл это дело.

Рита демонстрирует свое отвращение.

«Улик против той девушки было предостаточно...», — говорит она, тыкая в стол пальцем.

Я переключаю канал.

Но следующим вечером, снова включаю его и смотрю весь 52-минутный выпуск с агрессивной блондинкой-ведущей. На третий вечер я звоню на шоу, представляюсь мисс Люси Найт из Миссури, и тоже выражаю свое отвращение к Драко. Я признаюсь ведущей, что ценю то, что она делает для женщин. Называю ее героем. Рита слезно благодарит меня за то, что я ее фанатка.

Иногда Сэм смотрит шоу вместе со мной.

— Он красивый, — говорит Сэм глядя на Драко. Бросаю в него попкорном, и он смеется. Сейчас малышка спит почти всю ночь. Я до сих пор сплю в ее комнате на случай, если она проснется. Сэм считает, что я, наконец, привязалась к ней, но я делаю это лишь потому, что не хочу далеко идти посреди ночи. Гарри должен вернуться завтра вечером. Он прислал мне смс, в котором сообщил, что заберет Эстеллу, как только вернется. С утра я планирую поездку в спа-центр. Если всё пойдет по плану, он никуда не уедет.

— Значит, они учились вместе в колледже?

Я фыркаю.

— Да, они какое-то время встречались в колледже.

Сэм выглядит задумчивым, пока жует вяленую говядину.

— Надо же, спустя столько лет, чувства Гарри похоже не остыли к этому парню. Думаю, это безумная и даже немного зависимая любовь.

— Что ты несёшь? Ненавижу тебя! — Восклицаю я.

Он игриво шлепает меня по ноге и встает.

— Просто пытаюсь немного прочистить твою головку, мамочка-монстр. Похоже, ты от него зависима как от наркотика, и это ужасно.

Слежу, как он идет к двери. Такой напыщенный осел.

— Увидимся завтра, — кричит он через плечо. — Когда вернется твой Мистер Идеал...

Но, на следующий день Сэм звонит и говорит, что у него проблемы с машиной. Отменяю спа. Я не проводила целый день с ребенком с тех пор, как Сэм свалился с гриппом. Съедаю мини упаковку замороженной кукурузы, и только после этого иду за Эстеллой. Большую часть дня я просто повторяю всё то, что делает Сэм, когда возится с ней. Мы проводим «время животика» в гостиной, лежа на животиках. После кормления вытираю ей лицо, и даже беру ее на прогулку в коляске, которой раньше никогда не пользовалась.

Обнаружив, что у меня закончились памперсы, в панике звоню Сэму. Он не отвечает. И почему, черт побери, никого нет рядом, когда действительно нуждаешься в помощи?! Спустя час, споря сама с собой, я все-таки укладываю ребенка в машину и еду в ближайший магазин. Устраиваю люльку с ребенком в тележке и направляюсь в детский отдел. Хватаю пять упаковок памперсов и направляюсь к кассе. Положив памперсы на конвейер, беру ребенка на руки. Прижимаю ее к груди, неловко поглаживая. Пока я вожусь со своим кошельком, одновременно стараясь укачивать ребенка, кассир — парень надувающий жвачку, спрашивает меня:

— Это всё? — смотрю на пачки подгузников, которые лежат на конвейере и ничего больше, а затем перевожу взгляд на него.

— Эм, нет. Мне еще, пожалуйста, все это невидимое дерьмо, — указываю рукой на пустую ленту.— Господи, — бормочу я, злобно проводя своей кредитной карточкой по сканирующему устройству. — Бросай курить парень.

Моя дочь выбирает именно этот момент, чтобы обделаться. Не успеваю я убрать кредитку в карман, как содержимое ее пеленки просачивается мне на руки и на блузку. В ужасе осматриваюсь вокруг и пулей вылетаю из магазина.

Без памперсов.

Я отправлю за ними Сэма, когда он, наконец-то, перезванивает мне. Он появляется в дверях, а я по-прежнему в испачканной художествами своей дочери блузке, и в дополнение к этому у меня потекло молоко. Сэм качает головой.

— Каждый раз, когда я тебя вижу, ты выглядишь всё хуже и хуже.

Я начинаю рыдать. Сэм кладет памперсы на стойку и обнимает меня.

— Иди, прими душ, пока она спит. Я приготовлю что-нибудь поесть.

Кивая, иду наверх. Когда спускаюсь вниз, он готовит спагетти.