В темноте, оно как айсберг выделялось светлым пятном. Сейчас, оно было похоже на царский трон. Мягкое, отделанное по верху красным деревом, манящее. Он подошёл ближе и вдруг увидел в нём свою потерю. Забрал и положил во внутренний карман. После этого уселся и провёл рукой по обшивке. Удобно и воздушно. Закажу себе такое же, когда всё закончится. Неужели придётся отдать филиал? Ладно, ещё есть время. Как говорил майор у него на службе, «здесь вам не Англия, копайте глубже!»

Тихо прошуршала дерматином входная дверь. Кто-то вошёл. Сначала замер, но понял куда идти, и мягкие шаги стали приближаться к нему. Вадим прищурился, гостей он не ждал. Если что, лампа полетит в голову ночного визитёра. Больше обороняться нечем. Шаги снова замерли. Человек вздохнул и вышел на свет.

ГЛАВА 3 +++

Валенки, это первое, что увидел Вадим. Медленно поднимая взгляд, и уже догадываясь, кто перед ним, разглядел короткий зелёный пуховик, покрасневшие от холода руки и вопросительный взгляд под мохнатой шапкой. Это была одна из его директрис. Катерина с Богатырского.

- Вадим Сергеевич, можно?

- Что Вы здесь делаете?

- Я пришла Вас поддержать.

Лучше бы ты пришла мне подержать, злобно подумал Вадим, сделав суровое лицо.

- Никита рассказал, что у вас произошло, и я подумала, что надо что-то делать. Нельзя бросать человека в беде.

- Предайте этому болтуну, что я ему ещё варежку не простил! Он знает, о чём это.

Катерина сняла шапку, стряхнула с неё снег и расстегнула пуховик. Вадим ещё удобнее устроился в кресле, насмешливо поглядывая на внезапную «подмогу». Челядь челом бьёт. Причём по своей инициативе.

- И как же Вы собираетесь меня поддержать? Проведёте благотворительный концерт? Будете петь, танцевать, цыганочка с выходом?

- Нет, - тихо сказала она, - я расскажу Вам о себе.

Вадим пожевал губами, словно раскусил жгучий перец. Не повезёт так с детства. Что она собралась тут рассказывать, наброски к мемуарам? Как ей вообще такое в отмороженную голову тюкнуло, примчаться с далёкой окраины сюда, практически в центр? Чтобы что? Поболтать о былом? Бабы это зло. Он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, потому что от возмущения на шее вздулись вены, и он чуть не задохнулся. Ногти царапнули по белому креслу.

- Когда-то давно в юности я познакомилась с интересным парнем. Он любил мотоциклы. Был членом моторизированной команды. Они совершали пробеги по городам. Это было так романтично провожать и встречать. Романтично для глупой девочки, которая не подозревала своего парня в неверности и старалась разделять с ним его увлечение. А он как оказалось жил полной жизнью, до поры не вспоминая обо мне. Потом он перестал мотаться по стране и всерьёз занялся мотоциклетным спортом, стал участвовать в гонках. Говорил, что это его мечта. Хорошие деньги, драйв и адреналин. К нашей свадьбе надо готовиться заранее, а не вешать финансовый вопрос на родителей. И ещё очень много правильных слов, которые нравятся девушкам. Вскоре у него нашёлся личный спонсор, решительная спортивная красотка, корой он приглянулся. И она забрала его в столицу. Вещи он собирал быстро, уверенно. За дверь выскочил не попрощавшись. Впереди маячила карьера, деньги и слава. Настоящие цели. Тогда я ждала ребёнка, но не была уверена, что он ему нужен. Всё откладывала, откладывала, да так и не сказала. Он так серьёзно складывал в чемодан каждую мелочь, словно меня и не было рядом. Билеты на Сапсан. Вычистил за собой всё, не оставив ничего на память. Это случилось под Новый Год. Зарубка на сердце. Первый опыт, развернувший мою жизнь в иное русло.

Потом, когда сын уже учился в первом классе, я, как обычно пошла в магазин. Набрала продуктов и на обратном пути, рука вдруг ослабла, и я выронила пакет. Всё что могло разбиться, разбилось всё, что могло укатиться, укатилось. Стою над этой асфальтной живописью и не знаю что делать. Плакать или смеяться. Краем глаза вижу, подходит человек, тоже долго смотрит вниз и исчезает в магазине. Через короткое время, он снова появляется и тыча мне пакет, говорит, что запомнил всё что испортилось и повторил. Да. Вместо слова купил, он сказал «повторил». А если я себя плохо чувствую, он поможет донести мне пакет до дома. Я, конечно, постеснялась принять дары от незнакомца. Так он и шёл за мной, шурша покупками. Мой Сашка. Пятнадцать лет мы уже вместе. Раньше он плавал на подлодке и у него были проблемы со здоровьем. От него ушла жена, которая не могла родить. А тут мы случайно нашли друг друга и у нас уже есть сын. Вот как бывает. В очень сжатом пересказе. Без слёз в подушку, послеродовой депрессии, корейских сопливых дорам, которые как домкратом вытаскивали меня из мрачных мыслей. Любовь это испытание.

Она замолчала с видом человека, который сделал что-то очень важное. Ещё раз стряхнула шапку, снег на которой давно растаял. Лицо директрисы было лицом человека ожидающего свой приговор. Вадим с трудом разжал челюсти, потому что надо было реагировать:

- Я рад, что у Вас всё закончилось хорошо. Вызовите такси и поезжайте домой.

- Да, - она застегнулась, надела шапку и мягко и безропотно потопала валенками на выход.

Ну, ладно предположим филиал он отдаст, но поставщика то зачем забирать? А что она потребует потом, все его коренные зубы? Требования ведь могут расти. И это всё за пигалицу, которую он видел всего пару раз. Даже прикоснуться не успел. Он вскочил, вынул фото и поднёс к лампе. Красоты той, вызывающей и влекущей нет. Лицо вроде ассиметричное, глаза, как сливы, губы в сеточку пересохшие. Как бизнесмен, он сейчас ненавидел её. Но как человек, испытывал сложное чувство влюбленности, которое не удавалось задавить. Борьба с самим собой выматывала, злила и вновь заставляла метаться по комнате. Правда себя он пытался убедить, что просто прогуливается, заложив руки за спину и разглядывая постеры на стене. Странный вкус их обладателя. Кубизм. Люди из кубиков существовали в своём мире разноцветной геометрии.

Время шло неумолимо. Он снова сел в кресло. То ли задумался, то ли задремал. Там, в дрёме, набросал, как будет торговаться с гиеной и что может безболезненно отдать, не особо потеряв в прибыли. Приснилась ему и Катерина. Словно она не ушла, а продолжает тянуть грубым изменившимся голосом: «испытание, испытание». Как будто что-то болталось на одной петле, скрипело и не могло отвалиться. Очнувшись, понял, что это звук от окон, в которые бился зимний ветер со снегом. Вспомнил. Он принёс с собой пышки. В желудке заурчало, и он резво кинулся к пакету, оставленному у диванов. Нащупал в нём бумажные салфетки и одной из них поймал желанную пышку. Но едва донёс до рта…

Кто-то снова открыл дверь, и она прошуршала, впуская человека. Вадим замер, но потом откусил и вынул телефон. Шесть часов утра. Кому не спится в ночь глухую? Кисточки на сапожках, шубка, длинный широкий шарф, намотанный на шее на французский манер. И удушающие духи. Светлана с Девяткино. Очередная Шахерезада. В руках два пакета с чем-то объёмным. Почему она не носит шапку в такой холод? Голова с короткой стрижкой, в ушах серьги конго. А по возрасту уже не трепетная лань. Пакеты. «Включила» мать?

- Вадим Сергеевич, мне тут позвонили и рассказали о Вашей ситуации. Я подумала, что надо как-то помочь!

Вот-вот, Никита проболтался, козлики активировались. Всё по плану, генеральный, всё по плану. Жизнь продолжается. Она стереотипна и предсказуема, но она течёт. Только ты застрял и вынужден наблюдать её со стороны. Суета Светланы тем временем продолжалась. Из одного из пакетов появился пузатый термос, литров на пять, как прикинул парень, привалившись к спинке дивана и меланхолично пережёвывая остывшую пышку. Из другого, пластиковый бокс и толстая книга.

- Я подумала, что если вы захотите кушать, не стоит пользоваться чужой посудой. И тем более прикасаться к чужим продуктам. Я никогда не любила общепит. Ей-богу это же противно. Никогда не знаешь, насколько тщательно помыли тарелку и сколько людей до тебя из неё ело. У меня и муж такой. Вот это Вам кофе, это готовые бутерброды хорошей фирмы…

- А книга?

- Это Мериме. Лучшее, к чему можно прикоснуться в любой ситуации. Пусть побудет с Вами. Давайте я налью кофе, а то Вы давитесь этой пышкой, смотреть больно. Я ведь Вам не рассказывала? Мой муж член Союза писателей. Следовательно, я – писательская дама. Исполняю роль Маргариты при моём Мастере.

Вадим покорно принял из её рук кофе, но не представлял, как будет его пить, потому, что запах ароматного напитка тут же смешался с запахом густых, пахучих духов, образовав немыслимую субстанцию. Он так и застыл с чашкой в руке, чувствуя, как набрякли веки, и навалилась первая тяжесть от бессонной ночи. Что она там лопочет, какая дама? Его империя, которую он строил несколько лет, может улететь в тартарары и тогда… Она вернётся к своему писателю, остальные тоже куда-то вернуться. А он? В свою элитную, набитую только мужскими вещами огромную квартиру. У Катерины есть сын. Наверно это здорово. Это как спасательный круг. Светлана присела на соседний диван, где раньше лежал манекен. Закинула на него конец длинного шарфа, и потянулась, на секунду растопырив короткие ручки и вытянув крестиком полные ножки в дорогих сапожках.

- У Вас есть дети? – неожиданно спросил он её.

- Что? Ой, Эдик сам как ребёнок! Мы познакомились с ним в Доме Офицеров. Мраморный дворец, знаете? Современные молодые люди наверно уже не ходят туда на танцы. Морские офицеры танцуют вальс. Мужчины в форме, это красиво. И мы с подругой пришли провести вечер. А в этот день пригласили начинающих поэтов, и мой будущий муж был одним из них. Так я познакомилась не с моряком, а с чудесным мужчиной. Талантливыми одарённым, творческим, мечтательным. Мы оба не были особо молоды. Нам было под тридцать. Я получала второе высшее, он поклонялся Каллиопе. И его мама, просто вцепилась в меня, умоляя выйти замуж за её, летающего в облаках, сыночку.