- Ваше Величество закончили?

Император внезапно вздрогнул.

Его черные глаза смотрели в лицо Мо Си, и только сейчас он понял, что состояние Мо Си было крайне плохим. Присмотревшись получше, он заметил, что даже духовный поток в его теле был крайне нестабилен.

Возможно-!

Императора тут же охватило крайнее недомогание, он бессознательно сжал браслет из бусин дзи. Последнее пятно цвета на его лице исчезло. В этом взгляде противостояния императора и подданного казалось, что все уже окончательно прояснилось.

- Если Ваше Величество закончили, то у меня тоже есть одна забавная история. Я не уверен, что Ваше Величество захочет ее услышать.

Спустя долгое время император откинулся на диване. Он почти догадался, что хотел сказать Мо Си, - это единственное, что могло заставить его вдруг столь решительно изменить свою позицию.

Последний слой бумаги между ними уже дрожал, вот-вот собираясь порваться.

Мо Си смотрел в глаза императору, делая паузы между каждым словом и разрывая этот последний слой бумаги:

- ......Много лет назад я знал одного человека. Этот человек когда-то добился больших военных успехов для нации, ведя сражения на протяжении многих лет и проиграв всего один раз. Позже, за семьдесят тысяч надгробий, за мир, который когда-то пообещал ему его император, он углубился в ряды врага, мучился и терпел унижения пять лет. Каждый день он ненавидел себя, за пролитую им кровь, и ждал, когда его император сдержит свои обещания.

Лицо императора становилось все уродливее с каждым произнесенным им словом. Эти слова словно острый нож пронзали его безупречную маску, пытаясь разбить всю его ложь.

Каждое слово, произнесенное Мо Си, было залито густой свежей кровью, давившей на лоб императора.

- В конце концов, этот человек вернулся в свою страну, но он потерял память. Кроме императора, которому он когда-то доверил свою жизнь, никто не знал, что с ним поступили несправедливо. Поэтому он был всеми оскорблен, унижен и заключен в тюрьму. Все его ненавидели, винили, унижали и хотели, чтобы он умер. Как и его император... тот человек, который когда-то пообещал ему лично... что придет день, когда он будет оправдан, что он лично вручит ему сине-золотую ленту - на самом деле, он сказал, что единственная причина сохранить ему жизнь - это использовать его для экспериментов!

Края глаз Мо Си воспламенились внезапной вспышкой гнева. Каким бы терпеливым он ни был, голос Мо Си дрожал, когда он говорил это, а огонь в его черных как смоль глазах, казалось, погас.

- ...Ваше Величество. Интересно, знакома ли вам эта история?

Лицо императора было уже белее бумаги. В этой ледяной атмосфере он попытался снова надеть браслет на запястье. Его рука слегка дрожала. У него не получилось с первой попытки, и только со второго раза он правильно намотал бусины.

- Мо Си.

Император посмотрел на него:

- Ты такой смелый... ты действительно осмелился проникнуть в Имперский Секретариат, чтобы украсть нефритовые свитки, в которых записана история...

- Итак...

Мо Си закрыл глаза, его голос ужасно дрожал от ярости.

- Вы уничтожили эти свитки!

Он вдруг открыл глаза. Император впервые видел в его глазах такой ледяной свет и мучения.

Это было почти пугающе.

Император и Мо Си были примерно одного возраста. Он очень четко знал, что за человек, этот молодой генерал империи.

Его отец однажды сказал:

- Семья Мо верна, сильна, храбра, упряма и упорна... они следуют абсолютному принципу. Если настанет день, когда они посчитают, что твои действия нарушили этот самый «принцип», то они будут противостоять тебе, не заботясь о репутации и не опасаясь смерти. Они станут самой острой иглой в твоем глазу и самой болезненной занозой в твоей плоти.

Не было ни единого момента, чтобы он не помнил эти слова отца. Во всех делах, касающихся Мо Си, он всегда был осторожен и предусмотрителен.

Но Мо Си все же решил противостоять ему.

Мо Си сказал звучным голосом:

- Ваше Величество, он так много сделал для вас, вы не можете скрывать првду!

На мгновение в зале Чжу Цюэ стало ужасно тихо. Искривленные драконы цзяо, вырезанные на балках крыши, казалось, ожили, наблюдая за ожесточенным противостоянием, происходящим внутри комнаты.

Спустя долгое время император заговорил.

Убежать или спрятаться он не мог.

Император поднял взгляд и сказал тихим голосом:

- ...Иначе что?

Глава 129.

Нет другого выбора

Император поднял глаза и сказал тихим голосом:

- ...Иначе что?

Благоухающая теплая комната внезапно наполнилась пронизывающим до костей холодом.

Император откинулся на спинку своего дивана, с презрением глядя на Мо Си. Он плотнее закутался в лисью шубу, медленно говоря:

- Прошлое уже в прошлом. Нет причин ворошить его.

- Сихэ-Цзюнь, позволь мне спросить тебя: эти нефритовые свитки, ради починки которых ты рисковал своей жизнью, могут ли они внести свой вклад в страну или позволить людям жить и работать в мире и довольстве? Могут ли они привести к краху Королевства Ляо? Или принести мир Девяти Провинциям?

Император сделал паузу и сказал:

- Ничего из вышеперечисленного.

- Хранение этих нефритовых свитков... вызовет только ненужные недоразумения и неприятности. Это вызовет только... сегодняшнюю сцену, где мы двое, император и подданный, противостоим друг другу.

- Ты все еще помнишь каменную табличку, установленную на двери Имперского Секретариата? На ней написано: «Прошлое мертво». Это предупреждение из двух слов совершенно верно. Некоторые прошлые события и секреты должны быть покрыты временем. Если бы они были обнаружены, они навредили бы настоящему сотней различных способов, не принеся никакой пользы.

После нескольких мгновений молчания император легко сказал:

- Этот Одинокий не ожидал, что тебе будет так трудно смириться с этим.

Глаза Мо Си были красными. Казалось, что в его груди текла лава, поток крови хлынул в голову.

Его пальцы сжались в кулаки, его голос был ужасно хриплым:

- Это не я не могу смириться с этим. Это вы, Ваше Величество... вы, возможно, зашли слишком далеко.

- В одну ненастную ночь восемь лет вы пообещали дать Гу Ману все, что он хотел, на Золотой платформе. Вы сказали все красивые фразы, вы сказали, что никогда не считали таких как он безвольными рабами и мелкими муравьями. Вы обещали ему мир, где ко всем будут относиться одинаково, вы сказали, что настанет день, когда вы лично вручите ему ленту героя, - все то, что вы сказали ему, все ваши обещания, все это всего лишь ваши политические махинации и ложь?!

- Сихэ-Цзюнь.

Взгляд императора внезапно стал холодным. Его переносица слегка сморщилась, он смотрел, словно смертоносный хищник.

-Ты очень смелый!

- Как я смею?! Я просто хочу, чтобы правильное было правильным, а неправильное было неправильным, я просто хочу, чтобы он получил заслуженное уважение, а не продолжал подвергаться ложным обвинениям! Прошло восемь лет... он хранил эту тайну восемь лет. Даже в самых страшных страданиях, он никогда не предавал вас, никогда никому не сказал ни слова правды! Теперь, когда он опустошен и не в силах больше служить вам, вам так трудно вернуть ему невинность, которую он заслуживает?! Вы довели его до отчаяния, а потом выбросили. Ваше Величество, он был вашей шахматной фигурой в прошлом, а кто ваша нынешняя пешка?! Я?!

С грохотом фрукты и пирожные на столе рухнули на пол. Бобовые лепешки превратились в месиво, а раздавленный виноград превратился в сок, текущий по полу.

Император внезапно встал, его лицо покраснело.

- Мо Си! Этот Одинокий предупреждает, не забывай клятву, которую ты дал!

Его застали врасплох и он, не подумав, выпалил эту фразу. И сразу же пожалел об этом.

Как и ожидалось, в глазах Мо Си засиял свет. Он приложил руку к вискам, поднял голову и пробормотал почти с насмешкой:

- ... Клятва Небесной Скорби...

Император:

- ...

- Кровная клятва, которая отнимает десять лет жизни. Отныне рабы никогда не возьмут в руки оружие и не восстанут, и я никогда не возьму в руки оружие и не восстану, поклявшись в верности Вашему Величеству и Чунхуа ценой своей жизни.

Сцена того времени, когда он давал кровную клятву, опускаясь в длинном поклоне, была еще жива в его памяти. Мо Си сглотнул и закрыл влажные глаза, говоря низким голосом:

- ...... Поистине невероятная шутка.

На мгновение он замолчал, прикрыв рукой глаза, изо всех сил пытаясь подавить собственные эмоции, но это было бесполезно. В этот момент на его худом лице как нельзя отчетливее отпечатался зубной скрежет ненависти. Через несколько мгновений он вдруг опустил руку. Когда его черные глаза снова открылись, они уже светились резким холодом!

Император мгновенно встревожился, тут же подняв руку, чтобы заблокировать удар. Тем не менее, он не ожидал, что Мо Си даже в таком состоянии, будет так силен в своем порыве ярости. Змеиный хлыст с грохотом ударил в созданный им барьер. Кнут, взорвавшись алым светом, закрутился в воздухе, мгновенно превратившись в острый меч, вонзившийся рядом с горлом императора.

Выражение лица императора мгновенно изменилось:

- Сихэ-Цзюнь, если ты выступишь против Этого Одинокого, ты умрешь и развеешься, как пепел на ветру!

Глаза Мо Си были залиты кровью. Он сделал шаг вперед, сжимая меч и стиснув зубы, а затем сказал:

- Вам не нужно напоминать мне об этом.

- Ваше Величество, вы уже знали правду в то время, и вы явно не намеревались оправдывать Гу Мана, но вы все еще пытаетесь просить меня сохранять душевное спокойствие.

- Сихэ-Цзюнь...

- Один и тот же козырь использовался дважды: первый раз, чтобы связать его вечной преданностью. Второй раз, чтобы связать меня. Два зайца одним выстрелом. Ваше Величество действительно достойны называться императором, какой блестящий ход!