— Я не хочу, чтобы это было так.

— Ты не хочешь, чтобы было что, милая? — на кухню вошла их мать.

С её короткими светлыми волосами, обувью, неброскими, но качественными дизайнерскими брюками и свитером она могла бы быть двойником Марты Стюарт. И их мама умела готовить не хуже знаменитой телеведущей.

Чего она не могла — не должна — была делать, это пробовать себя в роли свахи.

Но Мерри достаточно хорошо знала свою мать, чтобы понять: никто не скажет Сьюзен Кларк, что она не может что-то сделать, иначе она сделает всё, чтобы доказать, что этот человек не прав.

Мерри не хотела, чтобы её личная жизнь стала предметом пристального внимания матери, поэтому она сказала.

— Я не хочу, чтобы пирог оставался на завтра. Он так вкусно пахнет, что я хочу съесть его прямо сейчас.

Брови Бет высоко поднялись от этой лжи, но она не стала её раскрывать.

— Мне очень жаль, милая. Но на столе есть рождественское печенье в жестяной банке. И я могу сделать нам горячее какао, — заверила она, нагнувшись и вынимая из духовки пирог с мясом.

Уведя их от опасной темы бывших парней и сватовства матерей, Мерри устроилась на стуле за кухонным столом.

Она уже собиралась с удовольствием наброситься на уютную домашнюю еду, как вдруг мама сказала.

— Кстати. Я пригласила твоего бывшего парня Джеффа зайти к нам завтра. Он всегда был таким милым мальчиком.

Бет бросила на неё взгляд «я же тебе говорила», а Мерри только и успела подумать «дерьмо».