Глава 3

В него и раньше стреляли, и хотя это случилось давно, но обжигающую боль от серебряной пули нельзя забыть. Чарльз был недостаточно быстр, а из-за толпы людей не мог догнать машину, которая уехала сразу после выстрела. Он даже толком не разглядел стрелка.

— Чарльз? — послышался голос Анны под ним, ее глаза потемнели от шока, и она похлопала его по плечам. — В нас кто-то стрелял? С тобой все в порядке?

— Да, — отозвался он, хотя не мог по-настоящему оценить ущерб, пока не пошевелится, чего ему не очень хотелось делать.

— Оставайся на месте, пока я не смогу взглянуть на рану, — произнес твердый голос. — Я врач скорой помощи.

Команда в голосе мужчины заставила Чарльза пошевелиться. Он подчинялся приказам только своего отца. Чарльз оттолкнулся от Анны и встал на ноги, затем схватил ее за руку и поднял с земли.

— Черт возьми, чувак, у тебя идет кровь. Не будь идиотом, — рявкнул незнакомец. — Сядь.

То, что в него выстрелили, разозлило волка, и Чарльз повернулся, чтобы зарычать на врача скорой помощи, компетентного на вид мужчину средних лет с песочного цвета волосами и седеющими рыжими усами.

Но Анна сжала его руку и сказала врачу:

— Спасибо, — потом повернулась к Чарльзу: — Дай ему взглянуть на рану.

Когда незнакомец начал осматривать рану, из горла Чарльза вырвалось низкое рычание, он никогда не показывал слабости возможному врагу. Он чувствовал себя слишком беззащитным на тротуаре, слишком много людей пялилось на него. Вокруг собралась целая толпа.

— Не обращай на него внимания, — сказала Анна врачу скорой помощи. — Он становится раздражительным, когда ему больно.

Джордж, оборотень и владелец ресторана, принес стул, чтобы Чарльз сел. Кто-то вызвал полицию, приехали две машины с мигалками и сиренами, от которых у Чарльза болели уши, за ними появилась скорая помощь.

Ему сообщили, что пуля задела кожу и тонкий слой мышц на лопатках, не причинив большого вреда. Полиция поинтересовалась, были ли у него враги? Именно Анна заявила, что он только что прилетел из Монтаны, и скорее всего, это просто случайная стрельба местной банды, хотя и необычный район для таких преступлений.

Если бы у полицейского имелся нюх оборотня, он бы никогда не поверил в эту ложь. Однако он все же был опытным полицейским, и ее ответ немного встревожил его. Но когда Чарльз показал ему свои водительские права из Монтаны, то расслабился.

Благодаря присутствию Анны, Чарльз смог вытерпеть обработку раны, перевязку и допрос, но ничто не могло заставить его сесть в машину скорой помощи и поехать больницу. Но раны от серебряных пуль заживали медленно, как раны у обычного человека. Он чувствовал боль от серебра, когда оно просачивалось в его мышцы.

Пока Чарльз терпел на себе руки незнакомцев и старался не взорваться, пытался вспомнить образ стрелявшего. Он посмотрел в окно ресторана и увидел отражение пистолета, затем стрелка, лицо которого было прикрыто шарфом и темными очками. Этого недостаточно, чтобы опознать стрелявшего, но он мог бы поклясться, что мужчина смотрел не на него, когда нажимал на курок, а на Анну.

В этом не было особого смысла. Зачем кому-то убивать Анну?

Они не пошли в зоопарк.

Пока Чарльз приводил себя в порядок в туалете ресторана, Джордж раздобыл ему куртку, чтобы прикрыть бинты и чтобы ему не приходилось афишировать слабость всем окружающим. На этот раз Анна не возражала, когда он попросил ее вызвать такси.

На обратном пути в квартиру Анны у Чарльза зазвонил телефон, но он выключил его, даже не взглянув на имя звонившего. Возможно, это его отец, который обладал сверхъестественной способностью чувствовать, когда Чарльзу плохо. Но у него не было желания разговаривать с марроком, пока водитель такси мог слышать каждое слово. Или это мог звонить Джейми. Джордж позвонил бы своему альфе, как только Чарльза подстрелили. В любом случае, им придется подождать, пока Чарльз не окажется в более уединенном месте.

Он заставил Анну подождать в такси, когда они подъехали к ее дому, чтобы мог хорошенько осмотреться. Ранее никто не следил за ними, но, скорее всего, именно волки Лео напали на него, и все они в курсе, где живет Анна. Чарльз не узнал стрелявшего, но ведь он не знаком с каждым оборотнем в Чикаго.

Анна была терпелива с ним. Она не спорила насчет ожидания, но таксист посмотрел на него как на сумасшедшего.

Ее терпение помогло ему контролировать себя, хотя он с трудом сдерживался. Чарльз задумался, как бы он вел себя, если бы Анна не была омегой. Ее способность успокаивать почти смогла подавить ярость, вызванную покушением на ее жизнь. Болезненный ожог на лопатках, который стал сильнее, как всегда бывало с ранами от серебра, не улучшил его настроение, равно как и мысль о том, что это ослабит его в драке.

Кто-то пытался убить Анну. Это не имело смысла, но во время обратной поездки в Оук-парк он смирился с тем, что это произошло.

Убедившись, что непосредственной угрозы в многоквартирном доме или вокруг него нет, он помог Анне выйти из такси, а затем заплатил за проезд, все время оглядываясь в поисках врагов. Но рядом никого не было.

В холле стоял мужчина, забиравший свою почту, он улыбнулся и поприветствовал Анну. Они обменялись парой фраз, но, хорошенько вглядевшись в лицо Чарльза, она быстро начала подниматься по лестнице.

Чарльз не смог разобрать ни слова из того, что она сказала, что очень плохой знак. Он мрачно последовал за ней вверх по лестнице, рана на плече пульсировала в такт биению сердца. Он размял пальцы, когда она открывала дверь. Его суставы болели от желания измениться, но он с трудом сдержался. Если сейчас контролировал себя, то в волчьей форме мог быть опасен, потому что на поверхность выйдет волк.

Он сел на матрас и смотрел, как Анна открыла холодильник. Она порылась в морозилке и достала большую банку. Потом открыла ее и вывалила непривлекательное содержимое в кастрюлю, которую поставила на плиту.

Затем опустилась на колени на пол перед Чарльзом. Анна коснулась его лица и очень четко произнесла:

— Изменяйся, — она говорила что-то еще, но он не смог разобрать.

Чарльз закрыл глаза.

Имелась какая-то причина, по которой ему не следовало изменяться, но он забыл об этом, пока наблюдал за ее действиями на кухне.

— У тебя есть пять часов до встречи, — медленно произнесла она, и он смог ее расслышать, когда закрыл глаза. — Если ты превратишься в волка, это поможет тебе исцелиться быстрее.

— Я не смогу его контролировать, — сказал он. Вот в чем была причина. — Рана не очень серьезная, но это серебро. Если изменюсь, ты будешь в опасности. Я не могу.

После минутной паузы она продолжила:

— Если я твоя пара, то твой волк не причинит мне вреда, независимо от того, насколько ты зол, верно? — В ее голосе звучало больше надежды, чем уверенности, и он не мог мыслить достаточно ясно, чтобы понять, права ли она.

Доминанты плохо реагировали на приказы низших волков, поэтому Анна позволила Чарльзу самостоятельно принять решение, пока сама помешивала рагу из тушеной говядины, чтобы оно не подгорело. Хотя даже если оно подгорит, вкус не станет еще хуже. Она купила говядину на распродаже около полугода назад и никогда не была настолько голодна, чтобы заставить себя ее съесть. Но в ней был белок, в котором Чарльз нуждался после ранения, и это единственное мясо в доме.

Рана выглядела плохо, но не казалась смертельной, и врачи скорой помощи не проявили беспокойства.

Анна достала серебряный шарик из кармана джинсов и почувствовала, как он обжигает ее кожу. Пока врачи скорой помощи занимались раной, Чарльз поймал ее взгляд, а затем посмотрел на окровавленную пулю на тротуаре.

По его молчаливому указанию она положила пулю в карман. Теперь кинула ее на стол. Серебро было плохим знаком. Оно означало, что это не случайная стрельба. Анна не видела, кто стрелял, но могла только предположить, что это один из волков ее стаи, вероятно, Джастин.

Раны от серебра не заживут ни за минуты, ни за часы, и Чарльзу придется идти раненым в дом Лео.

Когти клацнули по деревянному полу, и рыжеватый волк подошел к Анне и рухнул на пол, положив голову ей на ногу. На его теле тут и там были обрывки повязки. Взглянув на матрас, Анна поняла, что он не потрудился раздеться, а бинты не пережили изменения. Порез на его лопатках был глубоким и сочился кровью.

Однако он казался больше усталым, чем диким и голодным, поэтому она предположила, что его опасения по поводу взрывного характера не подтвердились. По ее опыту, взбесившийся оборотень рычал бы и расхаживал взад-вперед, а не спокойно лежал у ее ног. Она перелила рагу в тарелку и поставила перед ним.

Чарльз съел кусочек и замер.

— Знаю, — проговорила Анна извиняющимся тоном, — это не очень вкусно. Могу спуститься вниз и посмотреть, нет ли у Кары каких-нибудь стейков или жаркого.

Чарльз продолжил есть. Чтобы залечить раны, ему нужно съесть побольше мяса. Кары не было дома, но у Анны есть ключ от ее квартиры. Соседка не станет возражать, если она позаимствует у нее жаркое, при условии, что купит новое.

Чарльз сосредоточился на еде, поэтому она направилась к двери. Но не успела Анна пройти и половины пути, как он оставил рагу и последовал за ней по пятам. Ему было больно двигаться, хотя Анна не понимала, откуда ей это известно, поскольку он не хромал и не очень медленно шел.

— Тебе нужно остаться здесь, — увещевала она. — Я сейчас вернусь.

Но когда попыталась открыть дверь, волк преградил ей дорогу.

— Чарльз, — сказала она, а затем увидела его глаза и с трудом сглотнула. В желтых глазах волка не осталось ничего от Чарльза.

Покинуть квартиру было невозможно.

Анна вернулась на кухню и остановилась у его тарелки с едой. Он на мгновение задержался в дверях, но все же последовал за ней. Анна села на матрас, и когда Чарльз закончил есть, то вскочил рядом с ней, положил голову ей на колени и с тяжелым вздохом закрыл глаза.