Глава 22. Идиот

На следующий день капитан Ворона разбудила Прядку криком, а не пинком, и одно это уже должно было ее насторожить. Возможность причинить физическую боль Ворона упускала столь же часто, как ростовщики предлагают займы без процентов. Она отвела Прядку на среднюю палубу к каюте с большим замком на двери. Такие большие замки ни с того ни с сего не вешают.

— Ты и правда не боишься спор, девочка? — спросила Ворона, перебирая ключи в связке.

— Я же сказала, что боюсь, капитан. Просто последнее время все и вся словно сговорились меня убить. В этом отношении споры ничем не отличаются от всего остального.

— Ничем не отличаются? — переспросила Ворона, отыскав нужный ключ. — Это очень обнадеживает. Очень-очень обнадеживает, моя дорогая проращивательница в красном сюртуке.

Ключ зловеще щелкнул в замке, словно захлопнулась ловушка. Ворона отцепила ключ от связки и вручила Прядке.

— Теперь он твой, девочка.

Прядка взяла ключ, но отметила, что в связке остался второй точно такой же. Ворона толкнула дверь. Прядка оглянулась на Дагов в коридоре, которые наблюдали за ней, перешептываясь. Когда открылась дверь, они дружно сделали шаг назад.

Собравшись с духом, Прядка шагнула за Вороной внутрь. Каюта показалась ей не настолько страшной, чтобы вызвать подобную реакцию у Дагов. Маленькая, в длину больше, чем в ширину, с единственным иллюминатором в дальнем конце, за которым виднелось море. Споры время от времени плескали в стекло в такт ходу корабля, ненадолго погружая каюту в темноту.

В углу стояла койка с одеялом, матрасом и подушкой — настоящая роскошь для Прядки. Если честно, матрас был комковатым, подушка — маленькой, а одеяло, скорее всего, не стирали с момента изобретения гласных. Но когда спишь на палубе, ко многому начинаешь относиться иначе.

С противоположной стороны от койки примостился маленький верстак. Над ним — встроенные в стену выдвижные ящички. Еще можно отметить большое зеркало над верстаком: благодаря ему каюта казалась просторнее. В зеркале Прядка со всей ясностью увидела, в каком беспорядке ее волосы. Такое впечатление, будто жуткий ночной кошмар очнулся от долгого забытья и протянул во все стороны щупальца, разрушая реальность в погоне за жизнями девственниц и требуя в жертву сотню бутылок дорогого бальзама для волос.

Ворона подошла к дверце в углу, рядом с изголовьем койки, открыла ее и жестом пригласила Прядку заглянуть внутрь. За дверцей оказалась кабинка: места едва хватало, чтобы встать в полный рост, в полу было чашеобразное углубление в пару футов. Со стоком? И вентилем на стене?

Ванна? Койка была роскошью, а уж ванна — просто раем.

— Этот вентиль подключен к бочке с водой, — пояснила Ворона. — Скажешь, когда нужно будет снова ее наполнить. Уив всегда расходовал уйму воды на свои эксперименты.

— …эксперименты?

— Со спорами, — вздохнула Ворона. — Если хочешь стать нашим проращивателем, тебе придется побыстрее соображать, девочка. Всегда работай со спорами в этом помещении, если только не получишь от меня специального разрешения. Я бы даже предпочла, чтобы ты и зефирные заряды для пушек наполняла здесь.

— Понятно.

— Точно понятно? Твоя каюта со всех сторон усилена алюминием, но снаружи отделана серебром на случай, если что-нибудь прорвется. Несмотря на все меры защиты, ты по неосторожности вполне способна разнести мой корабль в клочья.

Прядка кивнула.

— Ты ведь и понятия не имеешь, на что согласилась? Чего от тебя ждут? Не представляешь, как опасна твоя работа. Ты правда хочешь в это ввязаться?

— Я буду спать в этой кровати?

— Да.

— Тогда я согласна.

Ворона улыбнулась. На настоящей вороне эти блестящие зубы и изогнутые губы смотрелись бы и то естественнее.

— Улаам введет тебя в курс дела. Но прежде чем ты чересчур привяжешься к своему новому жилью, не забудь осмотреть пол.

Глотнув из фляжки, капитан удалилась. Прядка села на матрас, пытаясь понять, что имела в виду капитан. Пол выглядел нормально. Обычные деревянные доски, пусть и немного пыльные: похоже, в каюте никто не убирался после смерти Уива.

Эти мысли ее обеспокоили. Почему никто не забрал каюту себе? Кровать, зеркало и водопровод? Моряки должны были драться за возможность…

Потом ее осенило. На полу не было серебра.

Будь Прядка поопытней, она заметила бы это раньше. За исключением одного небольшого участка возле пушки и трюма, все палубы были отделаны серебром. «Воронья песня» — добротное торговое судно (они даже могли позволить себе немного алюминия, который на тот момент стоил не так дорого, как раньше, но все же), и его строили так, чтобы все, кто находится на борту, чувствовали себя удобно и, главное, безопасно.

Кроме этой каюты. Здесь проращивателю нужно работать со спорами. Прядка глянула на зеленые споры, плескавшие за иллюминатором. Каждый раз, как корабль нырял в море и каюта погружалась в темноту, сердце немного ускоряло свой бег.

Луны, неудивительно, что никто не захотел эту каюту. Только сумасшедший согласится здесь спать.

Вскоре прибежал Ак и обнаружил, что Прядка тихонько похрапывает. Не стоит ее винить. На палубе особо не поспишь.

— Прядка? — прошептал Ак. — Это что? Твоя собственная каюта?

Она спросонья села в постели.

— Ага. Смертельная ловушка, но удобная. Где ты был?

— Они завели кота, Прядка, — проворчал Ак, глядя на дверь. — Настоящего кота. Нанесли мне смертельное оскорбление. В том смысле, что хотят довести меня до смерти…

— Держись поближе ко мне. Я постараюсь не подпускать его к тебе.

Ак заметно поежился.

— Ненавижу котов. И вообще, какими глупыми надо быть, чтобы завести кота из-за одной крысы? Кто съест больше? Я или тварь в десять раз крупнее меня? Люди идиоты. Э-э, другие люди. Которых зовут не Прядка.

— Я идиотка особой разновидности, Ак. Раз уж до сих пор на этом корабле.

Она со вздохом поднялась с койки, сходила наверх за своей сумкой и принялась расставлять кружки на верстаке, вспоминая сказки Чарли. Он придумывал сказку для каждой кружки, которую она ему показывала.

Прядка чувствовала себя предательницей. Остаться помогать едва знакомым людям, вместо того чтобы спасать Чарли? Она шептала молитвы лунам, пока расставляла кружки, и пообещала себе, что найдет выход. Если она поможет команде, а они не захотят везти ее в Полуночное море в знак благодарности, вдруг все равно чем-нибудь подсобят? Например, соберут деньги для выкупа?

От этой мысли стало тошно. Ей не хотелось грабить других, чтобы спасти Чарли. В этот миг, держа в руке кружку с бабочкой, Прядка кое-что осознала. Ей никогда не заплатить выкуп, а пиратство — не выход. Придется найти другой способ выручить Чарли из беды.

Но какой? Что она может сделать?

Пока Прядка размышляла, еле сдерживая слезы, от двери послышался энергичный голос:

— Протянуть тебе руку помощи? Хм-м-м?

— Вы ведь не принесли мне настоящую руку, доктор Улаам? — спросила Прядка.

Улаам украдкой завел локоть за спину.

— Неужели я настолько бестактен?

— …да? Я потому и спросила.

Пепельнокожий мужчина (существо? вещь?) ухмыльнулся и шагнул в каюту. Из-за его спины выглянул я, но поскольку у Прядки не было мартышек, на тот момент меня ничего в каюте не заинтересовало.

— Вы понимаете что тут к чему? — Прядка махнула в сторону кабинки с раковиной и вентилем. — Капитан сказала, это для экспериментов.

— Да, Уив любил эксперименты в духе: «Как мне всех обдурить, чтобы принимать теплые ванны?» Бочка с водой стоит на солнце. Жарко тебе в такой ванне не будет, но и ничего себе не отморозишь. — Улаам глянул на Прядку. — Но если отморозишь, прибереги для меня, хм-м-м?

— Значит, это все-таки ванна.

— Уиву и правда требовалось помещение, чтобы работать со спорами, а иногда и активировать их без большой угрозы для команды. В таком деле не обойтись без керамической раковины, которая удерживает воду. Он просто экстраполировал. Хитрый был парень. Кроме самого конца. — Улаам покачал головой. — Какой труп пропал.

— Капитан говорит, что, если я хочу остаться на корабле, мне нужно взять на себя некоторые обязанности Уива. Что в них входит, помимо работы с зефирными спорами?

— Тебе нужно попрактиковаться запечатывать проломы розеитом на случай чрезвычайных ситуаций. И как выращивать зелень, ничего не ломая. В чрезвычайных случаях лозы сойдут за еду. Да, они съедобные. Мне кажется, есть вообще можно все, если настроиться оптимистично.

— Я настроен очень оптимистично! — сообщил я, снова заглянув в каюту. — Однажды я съел целый камень. Хотя сначала пришлось отбиться от его семейства.

Зарычав, я отправился дальше по своим делам.

Прядка пропустила мимо ушей почти все, что я сказал, переключив внимание на мой недуг.

— Доктор, вы знаете, что с ним… не так?

— С Хойдом много чего не так, — ответил Улаам, роясь в ящичках над верстаком. — На твоем месте я бы не волновался на его счет. Распутывать узлы он умеет почти не хуже, чем запутывать.

Кивнув, Прядка перевела взгляд на койку. Когда Улаам уйдет, можно ли еще немного вздремнуть? Или ее отчитают за безделье?

— Да… — рассеянно проговорил Улаам. — Уж Хойд мог бы догадаться, что не стоит связываться с Чародейкой. Хотя, скорее всего, он и догадался. Удивительно, как редко это влияет на его последующие действия.

Прядка вздрогнула, мысли о сне улетучились.

— Чародейка?

— Хм-м-м? Да, а что, по-твоему, с ним случилось? Он хорохорится, притворяется обычным идиотом, но уверяю тебя, идиот он необычный. Даже более чем. Я всегда говорю: пришла беда, держи хвост пистолетом! И пистолетов лучше побольше.

— На этом корабле есть человек, — Прядка аккуратно подбирала слова, — который знает дорогу к Чародейке? Кто уже побывал у нее и унес ноги живым?

— Формально да. Но я не имею ни малейшего представления, как Хойд это провернул. Я прибыл на планету после его письма и нашел его уже в таком состоянии.