Не имея другого выбора, Шэнь Цяо быстро убрал руки.

Температура тела Янь Уши была настолько высокой, что казалось, будто он находится внутри горящей печи. Такого раньше никогда не случалось.

– Глава Янь? – прошептал Шэнь Цяо.

Янь Уши схватил Шэнь Цяо за руки, не забыв напомнить ему даже в полуобморочном состоянии:

– Зови меня А-Янь...

– ...

– Многое из того, что ты сказал, казалось мне всего лишь размытым пятном в памяти, которое я не могу объяснить. Может быть, Янь Уши знает, но я действительно не...

«То есть каждая из личностей, которые он проявлял, на самом деле не помнит всего?» – нахмурившись, подумал про себя Шэнь Цяо.

– Я лучше вздремну... – сказал Янь Уши. Его голос постепенно затих, и к тому времени, как он закончил фразу, глаза уже закрылись.

На самом деле, причина, по которой наставник Сюэтин и другие хотели убить Янь Уши, заключалась не в том, что его смерть восстановила бы порядок в мире. Они хотели остановить влияние секты Хуаньюэ в Северной Чжоу, а также помешать ей помочь императору Чжоу в объединении мира. То есть их конечной целью по-прежнему оставался Юйвэнь Юн. С точки зрения посторонних, Янь Уши был уже мёртв. Секта Хуаньюэ – всё равно, что стая драконов без главы*. Поэтому вполне естественно, что Бянь Яньмэй, который в данный момент должен быть подавлен, пытался сохранить внутреннюю стабильность секты. Скорее всего, он ослабит бдительность, защищая Юйвэнь Юна, тем самым предоставляя другим хорошую возможность для контратаки.

* (群龙无首; qúnlóng wúshǒu) – стая драконов без главы (обр. в знач.: массы без вождя; остаться без руководства).

Поэтому, когда Янь Уши сказал: «Уже слишком поздно», он, вероятно, имел в виду, что с Юйвэнь Юном что-то должно произойти.

Но они только что прибыли в Тогон, место за сто восемь тысяч ли* от Чанъаня, и вот-вот должны были войти в бескрайнюю, необитаемую пустыню. Даже не принимая во внимание Янь Уши, пока дедушка Баньны находился в их руках, Шэнь Цяо не может развернуться и уйти. Единственный план прямо сейчас состоял в том, чтобы пойти вперёд и помочь Чэнь Гуну заполучить халцедон.

* (十万八千里; shíwàn bāqiān lǐ) – 108 тысяч ли (обр. в знач.: очень далеко, напр., от истины).

Рано утром следующего дня, когда Чэнь Гун послал своих людей разбудить их, Янь Уши крепко спал. Они не могли добудиться до него.

У Шэнь Цяо не было другого выбора, кроме как усадить Янь Уши перед собой. Он обнял его за талию и схватил поводья, чтобы тот не свалился во время поездки.

Увидев это, Чэнь Гун протянул ему небольшой пузырёк.

– Вот несколько таблеток, которые тонизируют ци человека и помогают взбодриться. Ты можешь дать немного главе секты Янь. Это может помочь.

– Премного благодарен. Но так как я не знаю, в каком он сейчас состоянии, я полагаю, нам не следует применять лекарство опрометчиво.

Чэнь Гун улыбнулся.

– Не беспокойся. Эти таблетки изготовлены из мягких ингредиентов, таких как волчья ягода и красный шалфей. Даже если это не произведёт нужного эффекта, это его не убьет. Если я правильно угадал, причина, по которой он находится в таком состоянии, должна быть как-то связана с тем, что он получил серьёзную травму во время боя с Доу Яньшанем и другими. Обычно я был бы безразличен или всего лишь посмеялся бы над ним. Но теперь мы в одной лодке. Если что-нибудь случится с Янь Уши, ты будешь отвлекаться, и мне это не пойдет на пользу.

То, что он сказал, было правдой. Состояние здоровья Янь Уши не выглядело оптимистичным: истинная ци в его теле находилась в беспорядке, и из-за этого он не мог принимать ци ни от кого другого. Шэнь Цяо находился в безвыходной ситуации.

Он взял пузырёк у Чэнь Гуна, достал две таблетки и скормил их Янь Уши.

Вскоре он внезапно зашевелился, выплюнул полный рот крови и медленно открыл глаза.

Сердце Шэнь Цяо дрогнуло. Если бы ингредиенты в таблетках действительно были такими мягкими, они не должны были творить такие чудеса.

– Что еще входит в состав таблеток? – спросил он Чэнь Гуна.

На этот раз Чэнь Гун честно ответил:

– Есть также женьшень и снежный лотос. Я не сказал тебе сразу, потому что боялся, что ты будешь беспокоиться о сильном эффекте и не позволишь ему принять их.

Шэнь Цяо обратился к Янь Уши:

– Как ты себя чувствуешь?

Он ничего не ответил. Его опущенные веки слегка приподнялись, как будто он взглянул на них, затем они снова закрылись. Ему едва удалось выпрямиться на спине лошади.

Но лицо Янь Уши всё ещё выглядело мертвенно-бледным, а лоб вспотел.

– Похоже, больше нет никаких проблем. Тогда давайте двигаться дальше, – сказал Чэнь Гун.

Он явно торопился добраться до места назначения, однако старался этого не показывать, но Шэнь Цяо всё равно это почувствовал.

В маленьком городке не было свободных верблюдов, поэтому им пришлось продолжить путь верхом на лошадях. К счастью, эта область не была полностью покрыта песком. Вокруг были разбросаны обнажённые камни, указывающие на то, что это часть пустыни Гоби.

Янь Уши не разговаривал с Шэнь Цяо на протяжении всей поездки. Он прислонился к его спине, полный глубокой дремоты.

Тот факт, что он всё ещё жив, несомненно, бросался в глаза. Однако среди людей, которых привел с собой Чэнь Гун, включая Мужун Циня и других мастеров боевых искусств, никто не обращал на него особого внимания. Похоже, у них на уме была другая цель, гораздо более важная, чем Янь Уши.

Лошадям было очень трудно передвигаться по пустыне. Когда песчаная буря усилилась, группе пришлось спешиться и идти пешком. Являясь мастерами боевых искусств, они путешествовали довольно быстро и преодолели довольно большое расстояние от маленького городка за один день. Насколько хватало глаз, не было ничего, кроме песка. Даже мастера боевых искусств ничего не могли с этим поделать. К счастью, они были хорошо подготовлены и уже накрыли головы плащами и платками, чтобы песок не набивался в рот.

Возглавлял команду невзрачный мужчина средних лет. Шэнь Цяо не знал этого человека, а Чэнь Гун не выказывал никакого намерения представить его. Но этот человек явно не обучался боевым искусствам и пришёл не с Мужун Цинем. Чэнь Гун привёл его для того, чтобы тот показывал дорогу.

Держа в руке компас, мужчина сидел на лошади. Он отвечал за поиск ориентиров, поэтому велел людям вести лошадь за него.

Внезапно он поднял руку вверх.

Почти в следующую секунду Мужун Цинь крикнул:

– Стойте!

Все остановились и уставились на мужчину.

Он посмотрел вниз и довольно долго изучал свой компас. Затем он слез с лошади, подбежал к Чэнь Гуну, вытирая пот с лица платком, и сказал:

– Мой господин, что-то... что-то не так. Как только мы сюда прибыли, компас не может определиться с направлением!

Чэнь Гун нахмурился.

– Но разве ты не говорил, что мы должны идти этим путём?

Под пронзительным взглядом Чэнь Гуна мужчина средних лет не смог произнести законченное предложение:

– Да! Да, я так сказал! Но теперь... Пожалуйста, взгляните на это!

Он передал компас Чэнь Гуну. Последний взглянул на него: указатель бешено вращался, не в силах остановиться.

Чэнь Гун, конечно, ничего не понял.

– Что это значит?

Мужчина виновато улыбнулся.

– Если я правильно понимаю, древний город Жоцян, который вы ищете, находится прямо под нами. Там должно быть что-то, что мешает работе компаса. Возможно, это халцедон, который вам нужен. Но из-за этого вмешательства я не могу найти вход в руины!

Группа подняла головы и огляделась: всё, что они могли видеть – это огромное жёлтое пространство песков, размывающее даже границу между небом и землёй. Иногда они замечали поблизости несколько голых скал, но не было ни малейшего признака так называемых древних руин.

– Что ты думаешь? – спросил Чэнь Гун Мужун Циня.

Тот на мгновение задумался и ответил:

– Начальник уезда, как насчет того, чтобы сначала подождать, пока песчаная буря не прекратится?

Чэнь Гун снова нахмурил брови.

– Но здесь нет никакого укрытия.

Он снова повернулся к проводнику.

– Нам стоит продолжать идти или лучше остановиться прямо здесь? Выбор за тобой.

Чэнь Гун говорил очень небрежно, но другой мужчина не осмеливался относиться к этому легкомысленно. Он заколебался, опасаясь, что его слова заведут их не в ту сторону и, в конечном итоге, будут стоить ему жизни. Схватившись за уши и почесав щёку*, он пробормотал, заикаясь:

– Это... Этот...

* (抓耳挠腮; zhuā ěr náo sāi) – хвататься за уши и чесать щеки обр. быть в замешательстве, не находить себе места от волнения.

– Подумай хорошенько, прежде чем отвечать, – холодно сказал Чэнь Гун.

Мужчина вздрогнул и сразу же выпалил:

– Мы должны продолжать идти!

– Ты уверен?

– Да! Да! Я буду показывать дорогу. Согласно компасу пункт назначения должен быть где-то в этом районе. Здесь нет никакой ошибки. Мы определенно сможем найти его, если просто поищем ещё немного!

– Тогда пойдёмте.

Отряд продолжил движение вперёд, и Шэнь Цяо последовал за ними. Он оглянулся на Янь Уши, который лежал на лошади, мгновение поколебался и спросил:

– Ты Янь Уши? Или кто-то другой?

Он спокойно вытащил руку из-под рукавов и потянулся к руке Шэнь Цяо, которая держала поводья. Схватив его за запястье, он ответил:

– Это я. А-Янь.

Шэнь Цяо потерял дар речи, но в то же время почувствовал некоторое облегчение.

Это правда, что он спас жизнь Янь Уши, но в глубине души он не хотел слишком много общаться с этим человеком.

С точки зрения Шэнь Цяо, не важно, кто это будет – «А-Янь» или «Се Лин» – с обеими личностями, которые отделились от Янь Уши в результате его травмы, было намного легче разговаривать, чем с полноценным главой секты Янь. По крайней мере, когда Шэнь Цяо общался с ними, он мог с натяжкой сделать вид, что разговаривает не с Янь Уши, а с двумя другими людьми.

Внезапно кто-то впереди закричал:

– Начальник уезда, этот человек исчез!