Если Хулугу все еще жив, его навыки боевых искусств будут еще выше, чем в прошлом, но никак не ниже. Учитывая действия туцзюэ, если он снова вернется в Центральные равнины, это будет определенно не для того, чтобы вспомнить старую дружбу или обменяться опытом. Когда настанет время, кто сможет остановить его?

– Это не невозможно. Но не стоит беспокоиться об этом, пока нет никаких неопровержимых доказательств.

Шэнь Цяо оторвался от своих тревог и вдруг вспомнил:

– Ранее ты сказал, что есть три причины, из-за которых ты прибыл в секту Бися. Мы обсудили первую, а каковы две другие?

– Вторая: естественно, ради тебя, – Янь Уши слегка улыбнулся.

– ...А третья?

– Также ради тебя.

Шэнь Цяо поджал губы.

– Какой добродетелью или талантом обладает этот бедный даос, чтобы глава Янь оказывал ему такое высокое уважение?

Янь Уши ответил с улыбкой:

– У тебя есть и добродетель, и талант, почему ты не можешь быть достоин моего уважения? В дополнение к добродетели и таланту, ты также обладаешь безупречной красотой.

В этот момент Фань Юаньбай подошел и поприветствовал их:

– Глава Янь, Шэнь-даочжан, глава секты передает: ранее мы не ожидали прибытия почетных гостей, поэтому наши приготовления были выполнены в спешке. Сегодня мы устроили банкет и были бы признательны за ваше любезное присутствие.

Прежде чем Шэнь Цяо заговорил, Янь Уши взял его за руку.

– Глава Чжао слишком вежлива. Мы обязательно выполним ее пожелания, – сказал Янь Уши.

– ... Я не собирался куда-то уходить. Глава Янь, что ты делаешь? – Шэнь Цяо не мог высвободить руку.

– А-Цяо, разве ты не слышал поговорку «держась за руки, путешествовать вместе»?

– Так говорят только про самых близких и хороших друзей!

– Разве мы не близкие и хорошие друзья? – Янь Уши удивился.

– ...Этот бедный даос не разделяет этого чувства.

– Этот достопочтенный спас тебе жизнь у подножия Пика Полушага. Это великая доброта, верно?

– ...Да.

– За пределами области Вэйчжоу я решительно пожертвовал собой, чтобы увести Сан Цзинсина прочь. Разве ты не был хоть капельку тронут?

–...Я был. Но не забывай, я тоже спасал тебя несколько раз.

– Верно. У скольких людей в этом мире может быть дружба, прошедшая через столько событий жизни и смерти, как наша с тобой? Разве ты не чувствуешь себя в высшей степени польщенным, имея в качестве друга такого очаровательного и незаурядного человека, как этот достопочтенный?

– Я могу сказать «нет»?

– Нет.

– ...

Фань Юаньбай, стоявший рядом, был ошеломлен этой ситуацией. В глубине души он думал, что, как оказалось, у Шэнь-даочжана и главы Янь были действительно хорошие отношения, и неудивительно, что Шэнь Цяо привел главу Янь с собой на гору в качестве гостя. Похоже, что даже инструкции и указания по боевым искусствам, которые глава Янь передал им, были от имени Шэнь-даочжана. С другой стороны, некоторые ученики хранили недовольства в своих сердцах, думая, что глава Янь намеренно усложнил им жизнь, всегда намеренно придираясь к их недостаткам. Это действительно неприемлемо. Фань Юаньбай решил, что, когда он вернется, он поговорит с ними насчет этого вопроса.

Фань Юаньбай чувствовал, что, поскольку Шэнь Цяо обладал хорошим характером, Янь Уши также имел добрые намерения. Однако это было совершенно прекрасное недоразумение: если бы Шэнь Цяо услышал мысли Фань Юаньбая, он бы определенно сказал ему, что Янь Уши действительно намеренно придирался к ним.

Все трое прибыли в цветочный зал, где уже был накрыт банкет.Чжао Цзиин наняла шеф-повара из гостиницы у подножия горы, чтобы он купил ингредиенты и приготовил их в горах. В результате вкус и аромат пищи, естественно, были гораздо более высокого качества, чем еда, приготовленная учениками секты Бися.

В секте Бися осталось всего настолько мало учеников, что все они поместились за одним столом. Чжао Цзиин встала первой, чтобы поднять чарку с вином в честь приезда Янь Уши и выразить надежду, что он не будет пренебрегать бедностью и лишениями, обрушившимися на это место.

Янь Уши повел себя весьма уважительно и поднял чарку в ответ.

– Не будьте столь вежливы, глава Чжао. Темперамент А-Цяо мягкий и простой, если он о ком-то заботится, я неизбежно буду заботиться об этих людях вместе с ним.

Шэнь Цяо в сердце подумал: «Очевидно, что ты сам захотел последовать сюда за мной. Какое это имеет отношение ко мне?».

Чжао Цзиин также подумала: «Почему эти слова звучат так странно?».

Она не стала слишком глубоко задумываться об этом и боязливо улыбнулась, опустив свою чарку с вином.

– Хотя этот банкет был приготовлен специально приглашенным с подножия горы поваром, стиль кухни лувэй* отличается от того, что подают в Чанъане. Я не уверена, сможет ли глава Янь приспособиться к нему. Пожалуйста, не гнушайтесь и не сочтите это небрежностью.

*(鲁味;lǔ wèi) – относится к пище, приготовленной путем тушения в соевом соусе и специях.

После вступительной речи все подняли палочки для еды и начали есть. Шэнь Цяо вспомнил о вопросе, касающемся Хань Эин, о которой упоминал Янь Уши. Он воспользовался возможностью поговорить с Чжао Цзиин, которая сидела рядом с ним, чтобы задать несколько вопросов.

Чжао Цзиин выглядела действительно удивленной.

– Хань Эин была принята Юэ-шисюном, когда он был в отъезде, она считается нашей внешней ученицей. Я никогда не встречала ее, так что между ней и сектой Бися нет никаких отношений, о которых можно было бы говорить. Большое спасибо, Шэнь-даочжан, за то что поделился этой важной новостью, позже я обращу внимание Юэ-шисюна на этот вопрос. Однако секта Бися с каждым днем приходит в упадок; даже если она собирается обратиться за помощью извне, сомневаюсь, что она пришла бы сюда.

К концу этой речи ее тон неизбежно стал звучать довольно подавленно.

Шэнь Цяо попытался помочь ей, придумав решение.

– Возможно ли спуститься к подножию горы, чтобы принять несколько учеников, обладающих подходящих талантом?

– Даосюн, раньше ты руководил горой Сюаньду. Прости меня за смелость спросить: как в Сюаньду набирали новых учеников?

– У подножия Сюаньду находится небольшой процветающий городок Сюаньду. Каждый год с горы туда посылают людей, чтобы набрать новых учеников. В городе есть специально отведенные места, где любой желающий вступить в секту может зарегистрироваться. Они будут приняты в соответствии с их способностями и темпераментом.

– Верно, это был опрометчивый вопрос, – Чжао Цзиин вздохнула. – Сюаньду – даосская секта номер один в Поднебесной, естественно, ученики сами проявят инициативу и постучатся к ним в двери! По правде говоря, даосюн уже хорошо осведомлен о ситуации, в которой в настоящее время находится секта Бися. Те, кто обычно поднимаются к нам в поисках учителя – дети фермеров, родители которых, видя, что те слишком слабы для фермерской работы, отправляют их на гору, чтобы они стали учениками. Однако такие дети часто недостаточно способны, а их тело давно прошло лучший возраст для начала изучения боевых искусств. Те, у кого способности немного лучше, не станут выбирать Бися и скорее предпочтут отправиться в другую секту. Со временем эта ситуация будет только ухудшаться.

Для нее, как для главы, было естественно думать о развитии секты в долгосрочной перспективе. Для поддержания благополучия секты необходимо набирать юных талантов, без них запустение секты станет вопросом времени.

На данный момент самой большой проблемой секты Бися была нехватка талантов. Под руководством Чжао Цзиин и Юэ Кунчи были такие ученики, как Фань Юаньбай и Чжоу Есюэ, но их способности были весьма заурядными. Проще говоря, в будущем им в лучшем случае предстоит стать мастерами третьего и второго уровня, попасть в число первоклассных мастеров будет трудно. Вполне возможно, что секта Бися в конечном итоге встретит свой конец в руках Фань Юаньбая и его поколения.

Шэнь Цяо мог прочувствовать и понять ее кропотливые усилия.

– На мой взгляд, глава Чжао еще молода, так что не стоит так сильно беспокоиться. Возможно, через два года ты сможешь найти хороших учеников!

– Остается только надеяться! – Чжао Цзиин горько улыбнулась.

Шэнь Цяо собирался сказать что-то еще, но вдруг с другой стороны к нему была поднесена ложка супа, за которой последовало ласковое и нежное:

– Открой рот.

Видя, как Шэнь Цяо пристально смотрит на него, Янь Уши слабо улыбнулся и строго, но спокойно сказал:

– Не забывай, что ты все еще у меня в долгу. Разве употребление этой ложки супа противоречит воле Небес или идет вразрез с нравственностью?