– Какие несколько фраз?

– Видна же неотчетливо, как сон, как месяц, но за облаком, она мелькнет, вспорхнет, – и вот не удержать: снежинкой в ветре закружилась. Как солнце ясное, что в тонкой дымке утренней встает, а ежели разглядывать вблизи, – свежо сверкает пламя красоты, как лотос из зеленой тени вод.

Это был фрагмент из оды «Ло-шэнь Фу», воспевающий о красоте речной феи Ло.*

*Знаменитая ода «Фея реки Ло» под авторством древнекитайского поэта Цао Чжи. Юйвэнь Сун использует строчки, которые в оде использовал возница для описания красоты речной феи, потому Лао Янь сейчас и хлебнет уксуса.

– ...

Он не знал, смеяться ему или плакать, но должен был признать, что Юйвэнь Сун уловил смысл искусства «Меча Лазурных Волн», который звучал как: «Душа великолепна и постоянно меняется. Меч искусен и элегантно плывет по небу»1

С этой точки зрения врожденный талант Юйвэнь Суна действительно был лучше, чем у Шиу.

– У него даже нет основы для занятий боевыми искусствами, – Янь Уши холодно усмехнулся. – Цитирование «Ло-шэнь Фу» – всего лишь манипуляция, чтобы получить похвалу. Такой талант потратится впустую, если будет использован только для разбрасывания словами. Позволь этому достопочтенному отшлифовать и отполировать его до нужной формы!

Сказав это, не дожидаясь ответа, он надавил ладонью на плечо Юйвэнь Суна. Тот вскрикнул и его тело непроизвольно обмякло, а следом и акупунктурные точки верхней части тела были зажаты!

– Глава Янь? – Юйвэнь Сун ошеломленно уставился на него, разинув рот. Он совсем не мог двигаться и был вынужден сохранять позу лошади*. Хуже всего было то, что он даже не знал, что сказал или сделал неправильно.

*Что-то вроде полуприседания с ногами на ширине плеч.

Янь Уши увидел, что Шэнь Цяо собирается заговорить, и сказал ему с улыбкой:

– Легкомысленно говорить подобное по отношению к учителю. Даже в Хуаньюэ, которая, как известно, является демонической сектой, за подобное наказывают. А-Цяо, ты слишком добр в обучении своих учеников, я помогу тебе воспитать их.

Выражение лица Шэнь Цяо было суровым.

– Глава Янь наконец-то оставил попытки украсть моего ученика?

Янь Уши ответил спокойно и неторопливо:

– Ради сохранности его жизни я больше не буду бороться за него. Этот достопочтенный беспокоится, что убьет такого ученика в первый же день приема.

***

В день прибытия никто, за исключением Шэнь Цяо и Шиу, не видел, как Янь Уши обращался с Юйвэнь Суном. Ученики секты Бися подумали, что слухи были преувеличены и с ним легко можно поладить.

На следующий день они поняли, что ошибались.

Ученики покинули свои утренние занятия и собрались на площади боевых искусств, чтобы попрактиковаться и сразиться друг с другом. Янь Уши стоял в стороне, сложив руки за спиной. Даже если это были Юэ Куньчи и Чжао Чиин, лично демонстрирующие свои движения, он все равно замечал недостатки и высказывал свою критику легким и снисходительным тоном.

Ученики секты Бися были недовольны таким поведением и проявили инициативу, чтобы вызвать его на бой. Как и ожидалось, он опрокинул их одного за другим в пыль. В конце концов, даже Чжао Чиин и Юэ Куньчи были побеждены им. Только в полдень, когда Шэнь Цяо покинул уединение, он услышал новости о том, что произошло, и поспешил туда. Янь Уши уже перевернул всю секту Бися вверх дном.

Конечно, учитывая способности главы Янь, полностью уничтожить чью-то секту не было большим делом. Но как это понимать? Вы, достойный мастер уровня гроссмейстера, не нашли кого-то своего уровня для спарринга и добровольно выбрали какую-то маленькую секту? Неужели вы сделали это просто для того, чтобы обрести чувство выполненного долга и для собственного развлечения?

Если бы не присутствие Шэнь Цяо, секта Бися подумала бы, что этот человек пришел сюда, чтобы разгромить их территорию.

Столкнувшись с разбитым войском и побежденными полководцами, Шэнь Цяо мог только заставить себя улыбнуться и принести извинения Чжао Чиин.

Чжао Чиин была на удивление любезна, она махнула рукой и улыбнулась.

– Глава Янь лишь увидел, что наши навыки в боевых искусствах хромают, поэтому протянул руку помощи, чтобы дать несколько советов. Секта Бися более чем рада такой возможности.

Когда она сказала это, все почувствовали, что это действительно было правдой.

Большинство из них никогда в жизни не достигли бы уровня боевых искусств главы секты, не говоря уже о том, чтобы приблизиться к уровню мастерства Янь Уши, который был на самой вершине. Все восхищались сильными и стремились к ним. Возможность спарринговаться с Янь Уши, – не будем говорить о том, что их избили и высмеяли за отсутствие навыков, – даже если был шанс уйти серьезно раненным, все равно стоила того. По крайней мере, их путешествие по дороге боевых искусств не было напрасным.

Как только эта идея всплыла, выражения лиц учеников изменились со страха и неудовлетворенности на благоговейный трепет и тоску.

Юэ Куньчи сложил руки на груди и тихо вздохнул, сокрушаясь о том, что у его шимэй были прекрасные манеры, подобающие главе секты. Вдруг рядом с ним кто-то тихо сказал:

– Втайне восхищаться кем-то в течение десяти или двадцати лет, но в конечном счете так и не осмелиться заявить о своих чувствах – каково это? Этот достопочтенный никогда не испытывал подобного. Пожалуйста, просвети меня.

Эти слова были подобны стреле, выпущенной в его сердце, которая пронзила тайное место, скрытое глубоко внутри. Услышав их, Юэ Куньчи пришел в ужас. Он почувствовал, как волосы встали дыбом, а по спине пробежал холодок. Его лицо побледнело.

Он смотрел на Янь Уши так, словно увидел призрака.

Прежде чем Юэ Куньчи успел ответить, Шэнь Цяо уже оттащил Янь Уши в сторону.

Янь Уши не сопротивлялся. Он продолжал улыбаться, позволяя Шэнь Цяо вести себя.

– Глава Янь, у тебя так много свободного времени? – Шэнь Цяо приложил руку ко лбу.

– Как у меня может быть свободное время? – с любопытством спросил Янь Уши. – Я обязан дразнить тебя каждый день, а теперь мне еще и нужно дать много советов этой куче болванов. Я очень занят.

Шэнь Цяо поджал губы и долгое время молчал, прежде чем снова обрести дар речи.

– Ты должен быть в Чанъане, помогать следующему императору, но вместо этого ты последовал за мной в секту Бися. Вероятно, не только для того, чтобы наслаждаться местными видами, дразнить других людей или еще по какой-то тривиальной причине? Даже сейчас глава Янь все еще не желает сказать мне о своих намерениях?

– Если ты обратишься к этому достопочтенному иначе, он подумает о том, чтобы рассказать тебе. Как насчет этого?

– Обратиться как? – Шэнь Цяо был сбит с толку.

– Как насчет «Янь-лан»*?

– ...

Шэнь Цяо подумал: «Он действительно просто дразнит меня». Не говоря ни слова, он развернулся и собрался уйти.

*(郎;láng) – так жены обращаются к своим мужьям и любовникам.