– Не нужно таких хлопот. Я могу остановиться у А-Цяо.

Выражение лица Чжао Чиин застыло.

– Ох? Но разве это не неудобно?

– Что в этом неудобного? – Янь Уши изогнул бровь. – Пока мы путешествовали, у нас тоже была такая договоренность. Этот достопочтенный даже не может сосчитать, сколько раз мы делили комнату.

Пусть это не было ложью, подобные слова, казалось, приобретали странный оттенок, когда исходили из его уст. Шэнь Цяо не мог не вмешаться:

– Во время путешествия целесообразность имеет приоритет, так что тогда это не было проблемой. Сейчас глава Янь может позволить себе более комфортное проживание. Если ты откажешься, это пойдет вразрез с благими намерениями главы Чжао.

– Неважно. У нас с А-Цяо необычные отношения. Учитывая, что он рассматривает секту Бися в благоприятном свете, нет необходимости относиться к этому достопочтенному человеку как к постороннему, достаточно более непринужденного подхода. Неужели рядом с ним нет ни одного пустого дома?

Хотя он улыбался, пока говорил это, Чжао Чиин явно ощущала пугающее давление. Под таким пристальным взглядом даже кожа ее головы холодела. Не успев хорошо все обдумать, она выпалила:

– Да, есть...

– Тогда вопрос решен, – Янь Уши слегка улыбнулся.

Эта улыбка отличалась от той, что была мгновенье назад, и Чжао Чиин отчетливо почувствовала, что давление, оказываемое на нее, несколько ослабло.

Она вздохнула с облегчением и поспешила позвать Фань Юаньбая, чтобы тот отвел их в дома для отдыха.

После того, как Шэнь Цяо и остальные ушли, в зале заседаний остались только двое. Юэ Куньчи с облегчением сказал:

– С кем бы глава Янь ни захотел остаться по соседству, не похоже, чтобы у нас не хватало мест, так что просто позволь ему. Я заметил, что Шэнь-даочжан явно не возражал против этого, что свидетельствует о его согласии. Я хотел посоветовать тебе не идти против желания главы Янь, но кто знал, что не смогу вымолвить и слова.

Он не знал, что причина, по которой Шэнь Цяо не пошел в отказ, заключалась в том, что отказываться было бесполезно.

Чжао Чиин горько улыбнулась.

– Шисюн может не стесняться подшучивать надо мной, но мои мысли были такими же. Секта Бися и секта Хуаньюэ никогда не контактировали, маленький храм не может быть вместилищем для большого бога. Мы не знаем, с какими намерениями он прибыл, принесут ли они секте Бися несчастья?

– Пока Шэнь-даочжан здесь, не думаю, что он что-нибудь сделает, – Юэ Куньчи был менее обеспокоен. – Зная переменчивый темперамент Янь Уши, нам нужно быть осторожнее. Пускай ученики будут более осмотрительны в выражениях и действиях, чтобы не оскорбить его.

– И правда, – Чжао Чиин кивнула.

Тем временем Фань Юаньбай, как было сказано, привел Шэнь Цяо и остальных в дома, где они могли бы остановиться и отдохнуть. Эти дома были чистыми и опрятными, так как регулярно убирались на протяжении всего года. Внутри было немного водного бамбука и мятлика, что выглядело очень элегантно и красиво.

– Если главе Янь или Шэнь-даочжану что-нибудь понадобится, прошу, просто сообщите. Я всегда к вашим услугам.

Фань Юаньбай хотел еще немного поговорить с Шэнь Цяо, но видя, что Янь Уши все еще стоит рядом, не смог сказать ни единого слова, лишь поспешно закончил разговор и сбежал.

Шиу был еще молод и не отличался особой проницательностью. Он, наконец, дождался, когда Шэнь Цяо и Чжао Чиин договорят, чтобы получить шанс поговорить наедине. Пусть Янь Уши и Юйвэнь Сун оставались рядом, это не помешало ему оттащить Шэнь Цяо в сторонку и выразить свою тоску:

– Учитель, вас так долго не было, этот ученик очень сильно скучал по вам.

Шэнь Цяо погладил его по голове.

– Во время путешествия этот учитель, конечно же, тоже очень скучал по тебе. Слышал, что у тебя все хорошо в секте Бися, ты, кажется, даже стал немного выше?

Шиу застенчиво кивнул.

– Шисюны секты Бися относятся ко мне очень хорошо. После того, как учитель ушел, я практиковал искусство меча изо дня в день, чтобы оправдать ожидания учителя. Теперь я могу использовать полный набор техник искусства «Меча Лазурных Волн»!

Эти слова несли в себе оттенок детского кокетства и жажды похвалы. Юйвэнь Сун не мог не надуться про себя. В глубине души он подумал: «Ты на несколько лет старше меня. Неужели в будущем мне придется называть тебя шисюном?»

– Правда? Почему бы тебе не продемонстрировать его для меня? – С улыбкой сказал Шэнь Цяо.

– Это не помешает отдыху учителя? – Шиу засомневался.

– Прошлой ночью мы отдыхали у подножия горы, сейчас рано, еще не перевалило за полдень. Этот учитель не устал.

Услышав это, Шиу радостно пошел за своим мечом.

Он изучал искусство меча меньше года, во всем, что его касалось, он был только новичком. Поэтому меч, который он носил, был деревянным, а не настоящим.

Под пристальным взглядом троих он встал в приветственную позу, размял запястье и принял исходную стойку. Затем он вытянул руку и использовал меч, чтобы нарисовать цветок в воздухе*. Рука поднималась и опускалась вместе с мечом, каждая форма была размеренной и тщательной, а действия – выверенными и правильными. Техника была выполнена не плохо, но и не необычайно хорошо. С точки зрения природного таланта он уступал Юйвэнь Суну. Шиу знал, что его база хромала, поэтому приложил дополнительные усилия. Это искусство меча было ему уже очень знакомо.

*(挽了个剑花) – очень быстрое вращение меча, чтобы его остаточное изображение выглядело как цветок.

– Пожалуйста, наставьте меня, учитель, – Шиу убрал свой меч и, стоя неподвижно, сказал это со всей серьезностью.

Шэнь Цяо не хотел давать ему жесткую критику, поэтому начал с сильных сторон:

– Твои движения искусны и хорошо отработаны. Я вижу, что ты усердно тренировался и не расслаблялся все эти дни.

Затем он добавил:

– Но в этом искусстве меча ты используешь некоторые движения неправильно, в будущем это повлияет на их силу. Этот учитель продемонстрировал их всего раз, было бы трудно запомнить каждую деталь. Сегодня я продемонстрирую тебе их снова от начала до конца, ты должен внимательно смотреть и сравнивать их с своими собственными.

– Хорошо, – торжественно ответил Шиу.

Шэнь Цяо не использовал Шаньхэ Тунбэй, он взял в руки деревянный меч Шиу и мягко улыбнулся.

– Искусство «Меча Лазурных Волн» соответствует своему названиваю. Бескрайние моря безграничны, а волны свирепы и бурны. Камень цзе* погружается в глубины воды бесчисленное количество раз, и все же он снова и снова появляется на поверхности. Великолепие и блеск солнечных лучей, величественная мощь накатывающих морских волн – это очень грандиозная и величественная сцена. Любой, кто практикует этот набор искусств меча, должен обладать таким же широким кругозором, как море, способное охватить все реки. Только тогда он сможет полностью раскрыть ее сущность. Чтобы увидеть Цанхай с Тайшани ты должен забраться как можно выше*, чтобы видеть дальше. Со временем ты сможешь найти свое собственное просветление и понимание.

*(碣石;jié shí) – это название столбчатого камня, который был остатками горы Цзеши, которая постепенно погрузилась в море с конца династии Хань.

*(登泰山而观沧海;dēng tài shān ér guān cāng hǎi) – букв. «восхождение на Тайшань, чтобы увидеть Цанхай», из стихотворения Цао Цао «Созерцание Цанхая». Это стихотворение выражает безграничные чувства Цао Цао к морю и стремление Цао Цао господствовать над миром.

Сказав это, не дожидаясь ответа Шиу, он поднял свой меч!

Один и тот же деревянный меч в руках двух разных людей демонстрировал совершенно разную силу. Если движения Шиу были просты и равномерны, заставляя Юйвэнь Суна скучать, то когда меч в руки взял Шэнь Цяо, он не мог оторвать от него взгляда широко раскрытых глаз, будто не веря, что эти двое владеют одним и тем же искусством меча.

Ветер, который исходил от взмахов меча, слои за слоями оставлял его остаточные изображения. Несмотря на то, что он не использовал свою истинную ци, этот деревянный меч все еще, казалось, излучал сияющий блеск, который сопровождал движения Шэнь Цяо, когда он демонстрировал каждое движение. Юйвэнь Сун почти мог видеть вздымающиеся волны Цанхая, летящий дождь, дождевые облака и радугу, входящую в воду. В пределах тысячи чжан белых волн был только один человек.

Этот человек – единственный, кто остался перед ним, и этот человек – единственный, кто остался между небом и землей.

Даже после того, как демонстрация искусства владения мечом была завершена и Шэнь Цяо остановился, Юйвэнь Сун продолжал видеть остаточные изображения предыдущей сцены.

– Достижения А-Цяо на пути меча достигли стадии удивительного совершенства. Можно сказать, что ты на уровне великого мастера, – с улыбкой сказал Янь Уши.

– Большое спасибо главе Янь за его благосклонность.

Его демонстрация с мечом, естественно, была проведена не для того, чтобы получить высокую оценку от Янь Уши, а для Шиу и Юйвэнь Суна.

– Вы смогли что-нибудь понять из этого?

– Простите этого ученика за плохое владение словами, – пробормотал Шиу. – Я мог только чувствовать, что мое сердце колотилось от волнения, как прилив, будто что-то вот-вот вырвется из моей груди, но я не могу описать это чувство подробно.

Шэнь Цяо мягко ответил:

– Это не имеет значения, никто не может взглянуть лишь раз и достичь просветления. Ты можешь осознавать это медленно, а если что-то не поймешь – просто спроси.

Шиу почтительно согласился.

Шэнь Цяо повернулся к Юйвэнь Суну.

– Официально ты еще не приступил к тренировкам, в последние дни мы занимались лишь практикой медитации. Если тебе нечего добавить, все в порядке.

– Мое сердце наполнено бесчисленными невысказанными словами, насчитывающими десятки тысяч, но я могу суммировать их лишь в несколько фраз.

Манера речи Юйвэнь Суна всегда казалась несколько старомодной, Шэнь Цяо не мог не находить это забавным.