Глава 108. Cходи-ка лучше обманывать призраков!
Янь Уши неоднократно приставал и дразнил его, его отношение менялось день ото дня. Шэнь Цяо не мог сказать, что не замечал этого, но в глубине души он искренне не верил, что его внешность особенно хороша или достойна упоминания.
Для великого мужа в этом мире на первом месте стоит поведение и мораль. Что касается внешнего вида, женщины наряжаются ради тех, кто восхваляет их красоту*. Даже такие красавцы, как Цзоу Цзи* или Сун Ю*, могут уделять больше внимания своей внешности, но Шэнь Цяо, как человек, отдалившийся от суетного мира, никогда не ценил такие вещи. Поэтому он не мог понять, что в нем нравится Янь Уши.
*(女为悦己者容;nǚ weì yuè jǐ zhě róng) – является частью идиомы, которая целиком звучит как (士为知己者死，女为悦己者容; shì weì zhī jǐ zhě sǐ, nǚ weì yuè jǐ zhě róng) – «мужчина отдаст жизнь за того, кто его ценит, женщина украшает себя для того, кому нравится».
*Цзоу Цзи (邹忌;Zōu Jì) – известный деятель периода Воюющих государств (385-319 гг. до н.э.) из страны Ци. Будучи чиновником, он однажды убедил правителя Ци наградить чиновников за подачу напутствий, выступал за политические реформы, пересматривал законы и т.д. О нем говорили, что он был высокого роста, а его внешность была яркой и красивой.
*Сун Юй (宋玉;Sòng Yù) был известным поэтом позднего периода Воюющих государств, который рос вместе с другим очень известным поэтом, Цюй Юанем (298-222 гг. до н.э.). О нем говорили, что он был очень красив и обладал выдающимся литературным талантом, а его описание богини Ушань стало образцом того, как будущие люди описывали ее. Говорят, что в истории древнего Китая было четыре знаменитых красавца: Сун Юй, Пань Ань, Вэй Цзин и Гао Чангун (он же принц Ланьлин).
Именно из-за этих сомнений он расценил отношение Янь Уши как не более чем «прихоть»*. В конце концов, прецедент уже был. Если он полностью потеряет бдительность, не исключена возможность, что однажды его снова продадут. Шэнь Цяо знал, что ему не сравниться с Янь Уши, когда дело доходило до составления планов. Поэтому в глубине души он трепетал, всегда сомневался и не решался довериться ему.
*(心血来潮;xīn xuè lái cháo) – «когда сердце и кровь поднимаются, как прилив». Это означает внезапно или немедленно действовать по своей прихоти, импульсивно, без тщательного обдумывания.
В итоге Янь Уши сам навлёк на себя это зло.
В тот день Шэнь Цяо явно считал его другом. Небо и земля могут подтвердить, что его чистый и благородный характер сродни кусочку льда в нефритовом горшке*. Янь Уши презрительно отмахнулся от предложения дружбы и выбросил его, как ненужную и изношенную обувь. Он говорил с ним мягко и смеялся вместе с ним, но в то же время тайно связался с Сан Цзинсином за его спиной. В мгновение ока Янь Уши взял обеими руками чрезвычайно верное и искреннее сердце, которое Шэнь Цяо лично подарил ему, и швырнул его на землю, топча, пока оно не разбилось вдребезги. Если бы он захотел искупить свою вину сейчас, то разбитое зеркало было бы трудно восстановить, и невозможно было собрать обратно пролитую воду*. Если уж на то пошло, то он должен считать себя счастливчиком, что именно Шэнь Цяо ему приглянулся. Если бы кто-то другой прошел через такое испытание, то даже если бы его темперамент не претерпел сильных изменений, он бы вечно размышлял о том, как отомстить Янь Уши. По крайней мере, у него больше не осталось бы ни малейшего доверия или расположения к нему.
*(一片冰心在玉壶;yī piàn bīng xīn zài yù hú) – метафора чистого и благородного характера, честности.
*(破镜难圆,覆水难收;pò jìng nán yuán fù shuǐ nán shōu) – «разбитое зеркало нелегко починить, пролитую воду невозможно собрать обратно». Это означает, что ситуация достигла такой степени, что сделанного не воротишь; нарушенные отношения между людьми трудно исправить.
Однако Шэнь Цяо по-прежнему является исключением: он относится к людям искренне, и если кто-то хорошо относится к нему, он отплатит ему за доброту в десяти или даже двенадцатикратном размере.
Именно в окрестностях столицы Тогона у Янь Уши впервые проявились множественные личности из-за тяжелых травм. Впоследствии, из-за Чэнь Гуна, Янь Уши и Шэнь Цяо были вынуждены уйти глубоко под землю в Жоцяне, поэтому дела между ними не могли не стать еще более запутанными. Позже, когда секта Хэхуань получила известие о том, что Янь Уши выжил, и пришла его добить, Янь Уши действовал решительно и быстро, пожертвовав собой в качестве приманки, чтобы отвлечь самое труднопреодолимое препятствие, которым был Сан Цзинсин, и дать Шэнь Цяо возможность передохнуть перед побегом. Шэнь Цяо прекрасно понимал, что, учитывая хитрый и коварный характер Янь Уши, невозможно, чтобы он не подготовился заранее. Тем не менее, как он мог не быть потрясенным и шокированным, увидев решительный уход этого человека?
Вспоминая этот поступок, Янь Уши был чрезвычайно доволен собой.
Он всем сердцем тянулся к Шэнь Цяо и уделял ему пристальное внимание, настолько, что тщательно и всесторонне изучил слова, темперамент, поступки и поведение этого человека.
Любой другой человек, услышав поддразнивания и насмешки Янь Уши и многие его фривольные замечания, если и не впал бы в ярость от этого, то, по крайней мере, попытался бы сбежать от Янь Уши, разорвал бы с ним все связи и удрал бы как можно дальше, чтобы избежать его. К Шэнь Цяо, однако, это вовсе не относилось.
С точки зрения Шэнь Цяо, Янь Уши только что спас ему жизнь на горе Цинчэн. Таким образом, благодарность за доброту другого была одной из причин, по которой он остался. Другой причиной стало письмо Пулюжу Цзяня о помощи. Одно дело, если бы Шэнь Цяо не знал о его бедственном положении, но теперь, когда он знал об этом, он был обязан приехать к нему. Вторая причина – совпадение их целей.3
Эти две причины, вместе взятые, значительно перевешивали важность «нежелания быть впутанным в слова и действия другого человека». Таким образом, Шэнь Цяо отбросил свои личные чувства, чтобы заняться более важными делами.
Когда он был чжанцзяо горы Сюаньду, он не был особенно известен. Когда другие говорили о нем, они упоминали его как «любимого ученика Ци Фэнгэ», но не более того. Теперь, когда он странствует по цзянху, люди думают о нем в первую очередь как о Шэнь Цяо, а затем уже обо всем остальном.
Янь Уши всегда гордился тем, что почти всю его жизнь им никто не манипулировал и не приказывал. Он всегда жил раскованно и свободно, делая все, что ему заблагорассудится. Он и представить себе не мог, что однажды влюбится в этого человека.
Он всегда считал, что человеческая природа по своей сути зла, и скептически относился к существованию истинной доброты, а если она и существовала, то расценивалась им как слабость.
Когда речь заходила о людях, которых мир считал хорошими, Янь Уши не был согласен с этим. Он относился к ним пренебрежительно, считая их ниже своего достоинства, и не испытывал к ним ничего, кроме крайнего презрения. Однако сейчас кое-кто казался Янь Уши хорошим, как и всему миру вокруг. Естественно, он должен был поторопиться и наложить на него руки. С применением силы или молчаливым подпитыванием отношений, пока он может заключить этого человека в свои объятия, он будет медленно и тщательно обучать и завоевывать его, как музыкант настраивает инструмент, пока тот не станет полностью готовым.
В общем, его нынешний прогресс можно считать довольно плавным.
Янь Уши не мог не почувствовать некоторого удовлетворения собой: «Этот достопочтенный господствует в цзянху и беспрепятственно перемещается в нем уже десятки лет. Даже если я не использовал свой статус или боевое мастерство для угнетения людей, было бесчисленное множество мужчин и женщин, которые предлагали себя мне. Это первый раз в моей жизни, когда я сосредоточил свое сердце и усилия на одном человеке. Если я так и не смогу с легкостью овладеть им*, тогда я действительно зря потратил предыдущие годы своей жизни, и с таким же успехом мог бы покончить с собой, разбив голову о стену».
*(手到擒来;shǒu dào qín lái) – «легко заполучить»; первоначально означало захват врага в одной битве. Это слово стало метафорой, обозначающей уверенность в своих силах и отсутствие особых усилий.1
Поэтому, когда Шэнь Цяо предложил ему принять основные правила: «действовать в соответствии с приличиями и этикетом, не вести себя легкомысленно» и так далее, Янь Уши не стал отказываться.
Его легкое и решительное согласие вызвало подозрения у Шэнь Цяо, но так как другой человек уже согласился, было бы неразумным продолжать донимать его этим вопросом.
Рано утром следующего дня они отправились в путь. Если позже они проедут мимо какого-нибудь города, то смогут воспользоваться возможностью отдохнуть в нем.
Жители цзянху питаются ветром и пьют росу, перенося тяготы жизни в дикой природе, поэтому им часто приходится ночевать в глуши. Однако, если бы у каждого из них был выбор, никто бы не отказался от теплого и уютного места для отдыха. Даже мастера боевых искусств предпочли бы остановиться в гостинице.
Янь Уши и Шэнь Цяо не были исключением. Они путешествовали быстро, и им понадобилось всего два дня, чтобы добраться до города Синин, который находился недалеко от Чанъаня.
Поскольку Чанъань уже была в пределах видимости, сегодня они могли позволить себе сбавить темп и войти в город завтра, поэтому Янь Уши сказал:
– Хотя положение Пулюжу Цзяня довольно тяжелое, оно не настолько критическое, чтобы мы не могли сделать паузу. Сейчас уже вечер, поэтому сначала мы должны отдохнуть здесь.
Шэнь Цяо знал, что Янь Уши всегда придавал большое значение своему внешнему виду. Каждый раз, когда он появляется, он безупречно одет, а его осанка величественна и великолепна. Можно только гадать, сколько времени он тратил на уединение, чтобы привести себя в порядок. Янь Уши не позволил бы себе, достойному главе секты Хуаньюэ, прибыть в город усталым и изможденным, поэтому Шэнь Цяо с готовностью согласился.