Глава 14. Каково быть хорошим человеком?

 Глава не бечена

И хотя он прекрасно знал, что Шэнь Цяо слеп, Чэнь Гун всё ещё подсознательно избегал его взгляда.

Заметив это, Му Типо усмехнулся:

— Чэнь Гун сказал мне, что есть человек, который в сотню раз прекрасней всех моих людей вместе взятых. Поначалу я не поверил ему, решив, что паренёк мало что повидал в мире и попусту сотрясает воздух, поэтому решил удостовериться. Но теперь, увидев тебя, я понял, что он вовсе не преувеличивал.

Шэнь Цяо молчал, его лицо осталось непроницаемым.

Му Типо не возражал.

— Моё имя — Му Типо, пожалованный князь Чэнъяна. Его Величество хорошо ко мне относится, поэтому если пожелаешь вернуться со мной, то отныне и впредь будешь купаться в роскоши, богатстве и почёте, и тебе никогда не придётся жить в столь убогом месте.

Только тогда Шэнь Цяо наконец вздохнул:

— Чэнь Гун, это ты сказал ему, где я нахожусь?

Зная, что назад пути нет, Чэнь Гун собрался с духом и ответил:

— У меня не было выбора! Не привёл бы сюда, пришлось бы служить Му... пожалованному князю Му самому!

Шэнь Цяо покачал головой.

— Ты в самом деле думаешь, что сможешь выкрутиться, просто приведя их сюда? Почему бы тебе не спросить пожалованного князя Чэнъяна, готов он отпустить тебя или нет?

— Ты прав. Пускай мальчишка и ничто по сравнению с тобой, так ведь он и не калека. Он умён, и на вид ничего. Я бы сказал, сделать его слугой тоже было бы славно! — рассмеялся Му Типо.

Чэнь Гун был потрясён.

— Вы ведь сказали, что отпустите меня!

Му Типо не обратил на него внимания. Он взмахнул рукой, люди слева и справа от него шагнули вперёд и схватили Чэнь Гуна.

Тем временем сам он подошёл к Шэнь Цяо.

Вероятно, тот почувствовал его приближение и, наконец, поднялся, придерживаясь за стол. Создавалось впечатление, что он собрался поприветствовать Му Типо.

Уголки губ мужчины приподнялись в улыбке. Всё шло именно так, как он и ожидал.

Когда дело касалось силы и власти, в мире каждый либо боялся, либо испытывал зависть. Те, кто боялся, дрожал пред ними в страхе, а те, кто завидовал, гнались за ними, как мотылёк за пламенем. Пусть прямо сейчас этот человек и не выказывал особого желания, он вскоре тоже привыкнет или даже влюбится в богатство, власть и прекрасных дам. К тому времени, когда он захочет уйти, это решение более не будет зависеть от него.

— Как тебя зовут? — спросил Му Типо.

— Меня зовут Шэнь Цяо.

— «Цяо» как в «Да-цяо» и «Сяо-цяо» [1]? Тебе очень идёт.

[1] Да-цяо, Сяо-цяо (大乔 dàqiáo, 小乔 xiǎoqiáo): две знаменитые красавицы времён Троецарствия.

— «Цяо» с иероглифом «Шань (гора)» слева.

Му Типо поднял брови и рассмеялся:

— Как в «добрым отношением привлекать на свою сторону всех богов и духов, что обитают в реках и высоких горах (Цяо)»? Это «Цяо» кажется немного суровым. Это вовсе не то имя, которое подобает носить красавцу.

Однако Шэнь Цяо не засмеялся.

— По-моему, это хорошее имя.

— Ладно, ладно, лишь бы тебе нравилось. Какое у тебя имя в быту [2]? Или мне просто называть тебя Сяо-Цяо? А-Цяо? — рассмеялся Му Типо. Тон его невольно смягчился, в нём проступили нотки ласки и нежности.

[2] Имя в быту (字 zi): имя, присваиваемое человеку в зрелом возрасте (по достижении 20 лет) в дополнение к личному имени, данному при рождении. Обычно используют вместо личного имени, чтобы выразить уважение.

Шэнь Цяо наклонился, чтобы поднять бамбуковую палку, и часть его шеи показалась из-под воротника. Белоснежная шея была изящной и тонкой, чей вид рождал в людях все самые причудливые мысли. При взгляде на неё в сердце Му Типо возник нестерпимый зуд. Он не удержался и протянул руку, чтобы помочь Шэнь Цяо, задумав воспользоваться шансом притянуть этого человека в свои объятия.

Температура тела Шэнь Цяо была низкой, болезнь истощила его. Когда Му Типо стиснул запястье мужчины, он даже мог ощутить косточки под тонким слоем его кожи.

Как правило, кому-то вроде Му Типо, который какой только красоты не видывал, наверняка не пришлось бы по душе прикосновение к тонкой руке Шэнь Цяо. Но в этот самый момент у него буквально рассудок помрачился, и он возжелал его ещё более страстно.

— А-Цяо...

Он успел произнести только эти два слова.

Пока не почувствовал в груди боль.

Он опустил глаза. Эта бамбуковая палка возникла из ниоткуда пред ним, указывая прямо туда, где находилось его сердце.

Среагировал Му Типо быстро. Едва почувствовав боль, он тотчас воспользовался случаем и отклонился назад, схватив бамбуковую палку одной рукой и атакуя Шэнь Цяо другой.

Широкой души человеком он не был. Ещё больше он не выносил это, на первый взгляд, безобидное прекрасное создание, имевшее смелость нанести ему удар прямо в спину; поэтому при встречной атаке о пощаде не было и речи.

К тому же, Му Типо занимался боевыми искусствами. Мастерство мужчины не было образцовым, но если бы удар его ладони действительно пришёлся на Шэнь Цяо, тот оказался бы, по меньшей мере, серьёзно ранен, если не убит.

Однако, вопреки всем ожиданиям, бамбуковая палка, которая, несомненно, должна была попасть к нему в руки, легонько скользнула в сторону, избежав область контроля Му Типо.

Мало того, другая рука мужчины также миновала цель.

Красавец, которого поначалу он считал больным и хрупким, на деле же, изящно перебирая ногами, уклонился от его атаки и даже смог нанести ответный удар палкой по талии мужчины.

Внутренней ци он не обладал, а потому удар его не мог причинить Му Типо особого вреда. Однако он достиг наиболее уязвимого места меж его рёбер. Му Типо оказался застигнут врасплох и не успел применить внутреннюю ци для защиты. В результате, из его глаз от боли едва не брызнули слёзы. Он вскрикнул, поспешно отступая назад.

Только тогда его слуги, наконец, поняли, что произошло. Некоторые выступили вперёд, чтобы поддержать Му Типо, в то время как другие бросились толпой к Шэнь Цяо, готовые стереть его в порошок.

Му Типо в жизни бы не поверил, что потерпит фиаско в этом месте, лицо его сделалось до того мрачным, что он был готов взорваться. Он свирепо впился глазами в Шэнь Цяо, а в голове его пронеслись тысячи различных способов извести этого человека.

— Взять его живым!

Среди слуг нашлись и те, кто был весьма искусен в боевых искусствах. Положившись на численное превосходство, те не восприняли слепого и больного человека всерьёз; и к своему удивлению, все потерпели поражение.

С помощью одной-единственной палки Шэнь Цяо отбросил их от себя. Ни один из присутствующих не мог приблизиться к нему.

Но это был ещё не конец. Зная, что на стороне Му Типо больше людей, Шэнь Цяо не намеревался оставаться с ними дольше. Его сопротивление становилось всё более и более безжалостным, а от его лица, обычно казавшегося мягким из-за слепоты, теперь веяло холодом. Один из слуг украдкой двинулся вслед за Шэнь Цяо в попытке схватить и был сбит с ног ударом палки. Пошатываясь, мужчина попятился назад, но был вмиг схвачен Шэнь Цяо и без всякой жалости вытолкнут в окно.

Человек свалился со второго этажа, и пронзительный вопль разрезал воздух. Остальные, слегка напуганные, мгновение не могли пошевелиться.

— Кто следующий?

Шэнь Цяо «оглядел» своё окружение, его лицо ничего не выражало. Кончик бамбуковой палки коснулся земли, сам он стоял неподвижно и твёрдо.

Его лицо, по-прежнему лишённое красок, постепенно приобрело оттенок суровости.

Чэнь Гун застыл на месте, вытаращив глаза и раскрыв рот от изумления.

В последний раз на его глазах Шэнь Цяо отбился от пары попрошаек в том самом богом забытом храме. Тогда он знал, что мужчина, скорее всего, был опытным знатоком боевых искусств до того, как потерял память и заболел. Однако, когда он стал свидетелем битвы между Янь Уши, наставником Сюэтином и другими в Заоблачном монастыре, границы его миропознания, в свою очередь, тоже расширились, и он более не чувствовал, что Шэнь Цяо был настолько силён.

До сего дня он полагал, что смог приоткрыть завесу бесчисленных тайн Шэнь Цяо, но в эту самую минуту осознал, что до сих пор пребывал в неведении, так и не узнав ничего.

Му Типо сгорал от стыда; его ненависть и обида по отношению Шэнь Цяо возросли. В какой-то момент он захотел прикончить этого человека, но в то же время подумал, что одного убийства будет мало, чтобы утолить его злобу. Надо схватить его живым и, как минимум, выебать хорошенько по возвращении. А после можно бросить и дать подчинённым отыметь того до смерти — только тогда он сможет выплеснуть терзавшую его сердце ненависть.

Он огляделся по сторонам. Увидев, что его люди застыли в нерешительности, и ни один не осмеливается подойти, он, не удержавшись, выругался:

— Только не говорите, что неспособны справиться даже со слепым! Вы могли бы просто сломить его силой!

Никто так и не посмел двинуться главным образом потому, что сейчас были слишком напуганы, и каждый из них в той или иной степени получил ранение в предыдущей схватке. Никто не ожидал, что этот человек может так блестяще орудовать бамбуковой палкой.

На лице Шэнь Цяо не дрогнул ни один мускул. Он стоял, не произнося ни слова, как будто ждал, что те либо уйдут, либо продолжат наступление.

Му Типо мрачно ухмыльнулся:

— Всё это время ты не использовал внутреннюю ци, и с такими изощрёнными приёмами ты долго не протянешь. Подворье окружено. Если знаешь своё место, встань на колени и умоляй о пощаде, и, может быть, тогда я покажу тебе выход. Иначе…

— Иначе что?

Лицо Му Типо исказила злоба:

— Иначе…

Не успел он закончить, как увидел, что Шэнь Цяо ударил пятернёй вбок.

Все, кто считал, что Шэнь Цяо не обладает внутренней ци, поразились. Порыв воздуха, что создала его ладонь, пронёсся мимо и обрушил шкаф.

Присутствующие не ожидали этого и были вынуждены разбрестись кто куда, и Му Типо не был исключением. Но поскольку шкаф был за его спиной, отступать назад некуда, оставалось только отскочить в сторону. А пока он уклонялся, Шэнь Цяо воспользовался шансом и исподтишка приложил его другой ладонью по спине.