Глава 27. У Шэнь Цяо возникло желание убить.
Расстояние между префектурой Ин и Чанъанем было неблизким: за сравнимое время можно было успеть обойти половину Северной Чжоу. Однако, учитывая таланты Янь Уши в технике цингун, преодоление этой дистанции за два дня не было непосильной задачей. Потому, получив послание Янь Уши, его старший ученик Бянь Яньмэй без промедления отправил людей обустроить особняк шицзуня в столице, чтобы Янь Уши мог перебраться туда сразу по прибытии.
Фактически Янь Уши не имел никаких обязанностей при императорском дворе Чжоу. Но так как император Чжоу во многом полагался на Янь Уши, тому был присвоен титул младшего наставника наследника престола [1]. Хотя человек, занимающий эту должность, должен был «служить наследному принцу», у наследного принца Юйвэнь Юна для обучения имелись личные советники и чиновники из Восточного дворца [2]. Янь Уши не приходилось ничего делать.
[1] Младший наставник наследника престола (太子少师 tàizǐ shàoshī): в древнем Китае (до династии Суй) у наследного принца было три наставника: «ши», «фу» и «бао», которые отвечали соответственно за интеллектуальное развитие, нравственное и физическое воспитание принца. Янь Уши — номинальный «ши», что, кстати, является одним из иероглифов его имени.
[2] Восточный дворец (东宫 dōnggōng): дворец, в котором проживает наследный принц; назван по расположению.
Демонстрируя расположенность к Янь Уши, император Чжоу даже даровал ему особняк, чтобы тому было где остановиться во время визитов в столицу.
Орден Хуаньюэ не испытывал нехватки денег. У Янь Уши было собственное поместье в Чанъане, и он редко останавливался в резиденции младшего наставника. Поэтому, хотя в особняке было много слуг и он был обставлен всей необходимой мебелью, за время продолжительного отсутствия хозяина он неизбежно начал казаться заброшенным. Но на этот раз Янь Уши специально отметил, что собирается остановиться в нем, поэтому Бянь Яньмэй приказал слугам поторопиться и привести все в порядок.
Однако прошло несколько дней, а его шицзунь так и не появился. Бянь Яньмэй был слегка озадачен, но, отдавая себе отчет в способностях Янь Уши, не слишком волновался. Может, его шицзуня просто задержали в пути какие-то происшествия. Только вот в последнее время император Чжоу нередко призывал Бянь Яньмэя с докладом во дворец, чтобы осведомиться о местоположении Янь Уши, выразив желание встретиться с ним лично как можно скорее. Из-за этого Бянь Яньмэй послал несколько подчиненных на постоялые дворы почтовых станций вдоль дороги, чтобы не пропустить момент, когда его шицзунь въедет в столицу.
И только сегодня, в третий день третьей луны, в Праздник девушек [3], когда все юные девы собрались выйти на прогулку на окраину города, он получил новости с почтовой станции префектуры Ло. Янь Уши вот-вот прибудет.
[3] 女儿节 (nǚrjié): праздник девушек (отмечался в старом Китае с первого по пятое число пятой луны).
К нему ехал шицзунь. Как ученик, естественно, он был обязан выйти и поприветствовать его. Бянь Яньмэй отложил в сторону дела и покинул город, чтобы лично дождаться Янь Уши. К сожалению, из-за фестиваля в префектуре собралась большая толпа. Не только хорошенькие дочери простолюдинов принимали участие в гуляниях — но и прекрасные барышни из богатых и знатных семей выехали сюда в лошадиных повозках. Из-за многочисленных слуг, приведенных госпожами, и проезжающих туда-обратно торговцев сцена напоминала Фестиваль фонарей — окраина города была битком набита.
В подобной ситуации никакие умения знатока боевых искусств не могли помочь Бянь Яньмэю, если только он не собирался пройти по головам толпы и крышам повозок. Но такие действия непременно вызвали бы немало неприятностей и не обязательно ускорили бы продвижение. Потому он бросил идею ехать в повозке и решил идти пешком.
С ним был слуга Цзи Ин, который уже много лет работал на него. Решение почти всех бытовых задачи Бянь Яньмэя ложились на плечи Цзи Ина — он был беспредельно предан господину и неплохо владел боевыми искусствами. Он настоял на том, чтобы отправиться вместе. Бянь Яньмэй немного поразмыслил и согласился.
Избегая толпы, они двинулись окольными переулками. Но у ворот города их путь все равно перегородили повозки, и им нескоро удалось выйти наружу.
В трех ли [4] от города находился чайный павильон. Из-за скудной обстановки немногие останавливались здесь во время весенних прогулок. Зато отсюда открывался четкий вид на всех, кто въезжал в город. Бянь Яньмэй вошел внутрь и заказал две пиалы чая, после чего сел вместе с Цзи Ином.
[4] 三里 (sān lǐ): примерно 1,5 км; 1 ли ≈ 0,5 км.
Цзи Ин выглядел довольно взволнованным.
— Господин, возможно ли, что мы опоздали? Может, мастер Янь уже вошёл в город?
Бянь Яньмэй ответил:
— Вряд ли. Мы прибыли достаточно рано. Подождем еще немного.
Глядя на то, как Цзи Ин поднимает чашу, но не пьет из нее, Бянь Яньмэй не удержался и усмехнулся:
— Ты не в первый раз видишь шицзуня, к чему волноваться? Он тебя не съест!
Цзи Ин выглядел печальным.
— При исполнении прошлого задания этот недостойный был неосмотрителен, и мастер Янь преподал мне урок. Я только надеюсь, на этот раз такого не повторится!
— Расслабься. Если шицзунь узнает, что ты не принадлежишь ордену Хуаньюэ, в худшем случае просто убьет и не станет давать наставления.
Цзи Ин остолбенел.
— Господин, я не понимаю, о чем вы говорите…
Бянь Яньмэй улыбнулся.
— У тебя и правда прекрасно выходит имитировать поведение и речь Цзи Ина, ты почти смог обмануть меня. К сожалению, ты допустил одну огромную ошибку.
Раз он уже был разоблачен, «Цзи Ин» сбросил с лица скромное выражение слуги.
— Хотелось бы услышать.
— Цзи Ин уважает шицзуня, но при этом боится его. И чувство страха гораздо сильнее. Он бы никогда не предложил свою компанию, чтобы встретить шицзуня. Все остальное ты скопировал хорошо, и лишь в этом промахнулся.
«Цзи Ин» разразился смехом.
— Ты доказал свои умения как старший ученик Янь Уши, но и я не собирался продолжать скрываться!
Улыбка исчезла с лица Бянь Яньмэя.
— Кто ты? Где Цзи Ин?
«Цзи Ин» с гордостью ответил вопросом на вопрос:
— Как может такой смышленый человек не догадаться, кто я? Если знаешь, зачем спрашивать про слугу? Мы давние враги, как ты можешь не узнать меня?
Бянь Яньмэй на секунду замер, и выражение на его лице изменилось.
— Орден Хэхуань? Ты Хо Сицзин!
Хо Сицзин пользовался дурной славой из-за своего искусства смены лиц. Тот, чью кожу он сдирал, не имел и шанса на выживание. Хотя Цзи Ин владел некоторыми боевыми искусствами, он не был соперником Хо Сицзину. Если бы в тот раз Бай Жун не вмешалась, наткнувшись на него, даже Шэнь Цяо с Чэнь Гуном не смогли бы сбежать.
Никто не мог определить истинный возраст Хо Сицзина. Может, ему было около тридцати-сорока, а может, около пятидесяти-шестидесяти. Он регулярно менял лица и целенаправленно выбирал самые привлекательные. За эти годы он содрал кожу с десятков или даже, возможно, сотен людей. И в ортодоксальных орденах, и в преступном мире его поминали недобрыми словами.
Конечно, орден Хэхуань был широко известен применением техник обольщения для продвижения в совершенствовании. Их репутация никогда не была безупречной, но люди вроде Хо Сицзина, к которым все питали смертельную ненависть, пользовались особо скверной славой.
Хо Сицзин громко рассмеялся.
— Братец [5] Бянь, что ты на меня так смотришь? Если на то пошло, можно сказать, мы с тобой выросли на одних и тех же учениях. Нам столько лет не выпадало шанса встретиться, и мне очень хочется наверстать упущенное. Я здесь не ради драк и убийств!
[5] 老弟 (lǎodì): досл. уважаемый младший брат; приятель, дружище.
Бянь Яньмэй холодно ответил:
— Цзи Ин сопровождал меня многие годы, а ты изувечил и убил его. Если я не отомщу за него сегодня, это навеки опозорит меня!
Хо Сицзин быстро отступил на несколько шагов, не давая противнику времени начать атаку.
— Братец Бянь, не пойми меня неправильно. В тот момент, когда мне приглянулось его лицо, я еще не знал, что это твой человек. Он сообщил мне об этом только когда уже лишился половины кожи. Видишь, даже если бы я остановился, он бы все равно не спас ни лицо, ни жизнь. Лучше уж принести мне пользу. В любом случае, пока его лицо здесь, ты всегда будешь его помнить. Сегодня я пришел, чтобы выразить почтение твоему наставнику по приказу своего. Он хочет обсудить нечто важное.
Он ни в грош не ставил жизнь Цзи Ина и полагал, что упоминание Сан Цзинсина хотя бы немного усмирит Бянь Яньмэя. Однако, к удивлению Хо Сицзина, его противник без лишних слов бросился в атаку. Бянь Яньмэй сложил пальцы и словно мечом двинул ими в сторону Хо Сицзина; его внутренняя ци будто материализовалась, густым морозным ветром обрушиваясь прямо на оппонента.
Хо Сицзину с трудом удалось избежать удара. Ему пришлось отступить примерно на дюжину шагов, прежде чем он наконец смог отыскать возможность провести контратаку. Но враг неотступно следовал по пятам, и каждое его движение было неистовым и неотвратимым. Маленький чайный павильон в мгновение ока превратился в поле битвы. Столы и стулья разлетелись в щепки, а хозяева и гости в ужасе сбежали и совсем скоро скрылись из виду.
Когда этот же прием — «Мановение вешних вод» — использовал Янь Уши, он нес в себе высокомерную и подавляющую ауру. Однако в исполнении ученика он выглядел более стремительным и жестоким: Бянь Яньмэй слил его воедино с техниками владения мечом ордена Хуаньюэ. В руках мужчины не было клинка, но сила удара едва ли уступала его наличию. Походя на рябь осенних вод, она, усилием одной лишь руки, была способна раздробить скалу. Омывая кровью путь и наполняя останками реки, эта всеобъемлющая мощь не оставляла путей к отступлению!