— Госпожа, ваша душа, должно быть, улетела вслед за глазами, — поддразнила её служанка.

— Прошло уже десять лет с тех пор, как я покинула Цзяннань. — Юй Цзы не удержалась и снова выглянула наружу. — В то время я была юна и не находила в этом месте ничего особенного. Только теперь я наконец понимаю, что мыслями и душой всегда была здесь. Северные земли пусть и чудесные, но всё-таки не мои родные места.

— На этот раз Его Величество приказал господину отправиться в династию Чэнь и вручить верительные грамоты Чжоу их правителям. Ему поручили такое важное задание, но он всё же не забыл взять вас с собой, госпожа. Это ясно показывает, как сильно он любит вас. Поистине благословение, которое другим не получить, даже попросив об этом!

Щёки Юй Цзы порозовели: она была слишком смущена, чтобы что-то сказать.

Она уже три года как была наложницей государственного чиновника [4] Юйвэнь Цина. Поскольку мужчина очень любил её, все в особняке относились к ней так, словно она была его законной женой. На этот раз Юйвэнь Цин был послан с дипломатической миссией в Чэнь и взял её с собой, что показывало, насколько он благоволил к ней.

[4] 中大夫 (zhōng dàfū) — дафу, гражданский чин среднего ранга.

В это смутное время повсюду сновали разбойники. Бродячим торговцам, отправляющимся в путь, часто приходилось искать защиту у органов власти или нанимать большое количество телохранителей. На этот раз, увидев посланника Чжоу, направляющегося на юг, они прибывали к нему один за другим, чтобы заплатить немного денег в надежде на совместную поездку. Многие из них были крупными купцами, имевшими тесные связи с роднёй императора Северной Чжоу. Юйвэнь Цин не мог им отказать, поэтому взял всех с собой. В результате численность людей в обозе возросла, но и в этом были свои плюсы. Поскольку это была большая группа, находящаяся под защитой опытных мастеров боевых искусств, никто не осмеливался безрассудно нападать на них.

Они недавно покинули префектуру Юань, и до столицы соседнего города было ещё далеко. Почтовых станций на пути было немного, поэтому, когда они наконец наткнулись на одну, Юйвэнь Цин отдал приказ остановиться на час для отдыха и комплектования. Колонна медленно остановилась. Кто-то зашёл на станцию просить горячей воды, а кто-то отдыхал на месте и ел сухой паек.

Служанка была ещё молода и весьма любопытна. Для Юй Цзы было неуместно слезать с экипажа по своей воле, но у служанки подобных забот не было. Вприпрыжку сделав круг, она вернулась и сказала:

— Госпожа, в нашей колонне есть одна странная карета. Она находится прямо за повозкой хозяина. В ней явно кто-то есть, но на протяжении всего путешествия оттуда никто не спускался. Так странно!

Юй Цзы не восприняла сказанное всерьёз:

— Может, они спускались, а ты просто не увидела.

Служанка покачала головой:

— Исключено. Я слышала, что другим тоже любопытно. Похоже, никто не видел, чтобы люди выходили с этой кареты. Интересно, кто они такие? Неужели они там и едят, и пьют, и даже испражняются? Какая гадость!

— Не мели чепуху! — упрекнула девушку Юй Цзы.

Служанка озорно высунула язык и предложила:

— Хозяину должно быть известно, кто они. Госпожа, почему бы вам не спросить его об этом?

Юй Цзы ответила:

— Тебе надо — ты и спрашивай. Я ни за что не сделаю этого!

— Я только что услышала, как эти купцы заключили пари. Они говорят, что, поскольку карета такая большая и великолепная, человек внутри неё, вероятно…

— Вероятно, что?

— Вероятно… любимица господина.

Юй Цзы слегка изменилась в лице.

Прислуга поспешно объяснилась:

— Они просто несут чушь. Я тоже подумала, что это бред, но отругать их не могла. Кто же не знает, что истинная любовь господина — это вы?

Юй Цзы, даже при том, что у неё были все блага и роскошь, прекрасно понимала, что всё, что она имеет сейчас, полностью зависит от благосклонности Юйвэнь Цина к ней. Как только эта привязанность начнёт ослабевать по мере увядания её красоты, её положение может оказаться даже хуже, чем у этой горничной.

Поэтому она была чрезвычайно внимательна к любви Юйвэнь Цина к ней и сразу же взволновалась, узнав, что у того может появиться новая фаворитка. Если то, что сказала девчонка, было правдой, и в этой повозке действительно скрывалась красавица, о которой она даже не слышала, то нетрудно представить, как сильно Юйвэнь Цин должен дорожить ею. Очень вероятно, что она скоро заменит Юй Цзы.

Пробыв рядом с Юйвэнь Цином долгое время, Юй Цзы хорошо знала своё место. Она никогда не спрашивала о вещах, о которых не должна была спрашивать, или о том, что Юйвэнь Цин не хотел, чтобы она знала. Это была одна из причин, почему она была его любимицей. Сегодня, однако, ей было трудно сдерживаться, и она чувствовала себя не в своей тарелке. Когда Юйвэнь Цин пришёл к ней тем вечером, Юй Цзы некоторое время нежно и осторожно ухаживала за ним, прежде чем сделала попытку:

— Господин, мне интересно, что за сестрица сидит в карете позади вашей. Должно быть, ей душно всё время находиться внутри. Почему бы не позволить мне пригласить её к себе? Мы могли бы поговорить и отвлечься от скуки.

Юйвэнь Цин на мгновение замер, но вскоре понял и рассмеялся:

— Если это то, о чём тебе не стоит спрашивать, то не спрашивай. Это не принесет тебе никакой пользы. Не беспокойся об этом. Всё, что тебе нужно делать, — это оставаться в своей карете.

От суетливой толпы снаружи их отделяла лишь стенка кареты. Неважно, как отчаянно Юйвэнь Цин жаждал любовной близости, он не мог просто сделать это здесь. Поэтому он мог только облегчить внутренний пожар, потрогав Юй Цзы, прежде чем неохотно вернуться в свою повозку.

После того, как Юйвэнь Цин ушёл, молодая служанка просунула внутрь голову и сказала со смехом:

— Госпожа успокоилась?

Лицо Юй Цзы вспыхнуло. Она бросила на девушку свирепый взгляд.

— Я уверена, что хозяин как следует утешил госпожу. Кто же та красавица в карете? — спросила служанка.

Юй Цзы покачала головой.

— Он не сказал, но я не думаю, что там красавица. Если у господина действительно новое увлечение, зачем скрывать это от меня? Я ведь не жена ему.

К концу в её голосе прозвучала нотка ревности, которую она сама не заметила.

Горничная сказала:

— Но я видела, как из кареты выходила служанка!

Юй Цзы была потрясена:

— Что?

Девчонка решила, что ей не поверили, и продолжила объяснять:

— Это правда. Только что с кареты спустилась служанка с мешком, вероятно, чтобы набрать воды. Она такая хорошенькая. Все купцы, путешествующие с нами, уставились на неё!

Сбитая с толку и встревоженная, Юй Цзы спросила:

— Неужели там и правда женщина?

— Почему бы вам не подарить мне что-нибудь, госпожа? А я использую это как предлог, чтобы завязать разговор и всё проверить.

Юй Цзы сомневалась:

— Не думаю, что это хорошая идея. Господин не обрадуется, если узнает.

— Я сделаю это тайно, так, чтобы хозяин не узнал. Госпожа, вы должны, по крайней мере, знать личность другой стороны, чтобы придумать способ расправиться с ней. В противном случае, вы можете так и не узнать, кто ваш враг, а она к тому времени завладеет благосклонностью хозяина!

Юй Цзы мгновение колебалась, затем вынула из волос нефритовую заколку и протянула служанке:

— Будь осторожна, не позволяй хозяину увидеть тебя. Если не подвернется шанса, просто забудь об этом.

— Можете не волноваться, госпожа!

То, что они обсуждали, было частой темой во внутренней резиденции. В ту ночь Юйвэнь Цин не пришёл. Юй Цзы и её горничная, как обычно, отдыхали в карете. Хотя по пути не было гостиниц, будучи под защитой мастеров военного дела из императорского дворца, Юй Цзы чувствовала себя в безопасности. Кроме необходимости оставаться в душном экипаже, жаловаться было не на что.

Около полуночи Юй Цзы вдруг почувствовала у лица лёгкий холодок. Она в замешательстве открыла глаза, но, прежде чем успела понять, что происходит, кто-то уже зажал ей рот.

В то же время возле уха послышался лёгкий смешок.

— А ты довольно чуткая. Тебе повезло, что я сегодня в хорошем настроении и никого не убью. Такой человек, как он, даже лошадь готов спасти. Если он узнает, что я убила тебя, это только усилит его неприязнь ко мне.

Это была последняя фраза, которую Юй Цзы услышала в ту ночь, потому что сразу же после этого она потеряла сознание.

Служанка даже укрыла её одеялом, прежде чем подняться и спрыгнуть с кареты. Придерживая подол платья, она в панике побежала к экипажу Юйвэнь Цина.

Стражники остановили её возле кареты, так что она могла только тихо позвать:

— Хозяин! Хозяин!

Юйвэнь Цин, вероятно, ещё не спал. Через некоторое время шторка повозки приподнялась, показав лицо, полное нетерпения.

— Что случилось?!

Горничная посмотрела на мастеров, охранявших карету. Несколько смутившись, она прошептала:

— У госпожи почти на подходе месячные, и ей трудно спится по ночам… Ей только что приснился кошмар, и теперь она плачет. Не мог бы хозяин пойти взглянуть на неё?

В поездке его сопровождала красавица, но ему пришлось спать одному, обнявшись с одеялом. Это чувство становилось всё труднее выносить. Услышав слова девушки, Юйвэнь Цин почувствовал, как на сердце потеплело.

— Пойду проверю.

Увидев, что стражники, посланные Юйвэнь Юном, собираются последовать за ним, он тут же слегка кашлянул:

— Нет никакой необходимости идти за мной.

Все мастера боевых искусств имели острое зрение и тонкий слух. Если ему захочется что-то сделать в карете, им даже не нужно было навострять уши, чтобы с лёгкостью всё уловить. Это определённо будет неловко для него.

Охранники не были в восторге от услышанного. В конце концов, они были не из тех телохранителей, которым Юйвэнь Цин мог отдавать приказы. Несмотря на то, что они носили титул придворных стражников, на самом деле они принадлежали ордену Хуаньюэ. Кроме Янь Уши и Юйвэнь Юна никто больше не мог ими командовать. Обычно они следовали повсюду за императором, и на этот раз сопровождать посланника было уже актом снисхождения с их стороны. У них тоже была гордость, поэтому они остановились на этих словах. Увидев, что Юйвэнь Цин сел в один из экипажей, находившихся всего в нескольких шагах от них, они не обратили на это особого внимания.