— Но я не сочувствую вам в том, куда вы попадете, и как вы туда отправитесь.

— Ты меня не проклянешь, демон.

— Мне и не нужно, — татуировки на ее правой руке, еще связанной, мерцали. Она ощущала, как что-то сильное и гладкое ползло по ее плечу под порванным платьем.

Змея черного, красного и желтого цвета обвила ее талию.

Священник зашипел.

— Что это за магия? Демон, изыди! У тебя тут нет силы.

— Я — не демон, — ответила она. Маисовый полоз, похоже, был нанесен под цветами. Она не боялась его, хоть это была самая опасная змея на юге. — Но я — отмщение для твоей души.

Он посмотрел на нее большими глазами, и змея бросилась и укусила его. Она поймала его за запястье под слоями ткани, пустила яд в его кровь.

Яд татуированной змеи, видимо, был сильнее, чем у настоящей. Священник тут же напрягся, грудь вздымалась, но он не мог вдохнуть. Яд уже начал сковывать мышцы его тела, что использовались для дыхания.

— Что… ты… сделала? — прохрипел он, шагнув в сторону и упав на колено. Женщина за ним с кровавым ртом склонилась и прошептала что-то ему на ухо. Его лицо побелело от страха.

Ирен покачала головой.

— Вам нужно переживать не о том, что я сделала. А о том, что они сделают с вами.

— Кто? — выдавил он.

— Не демоны. Все, кому вы навредили, пытаясь помочь недостойным, — Ирен кивнула на ведро рядом с ним, которое подвинулось к ней. Дух пнул его, но пастор видел, как оно двигалось само по себе.

Она согнулась, поймала металлический край, опустила его на землю. Не оглядываясь на него, Ирен встала на ведро и отцепила веревку с крюка.

«Не показывай слабости», — сказала она себе.

Ее руки оставались вялыми по бокам, но она посмотрела на него с таким гневом, что слезы собрались в уголках глаз.

— Я не одержима демоном. Вы боитесь меня, потому что я другая, но я скажу вам вот что. Я не изменюсь из-за того, что вы этого хотите. Я горжусь тем, кто я, — она выпрямила спину, ребра ныли, глаза болели там, где опухли, желудок урчал от голода. — Люди любят меня такой. Мне не нужно доказывать свое достоинство из-за того, что вы этого не видите.

Пена бурлила на его губах. Духи столпились вокруг него, шептали в его уши с ненавистью. Он смотрел на нее сквозь них.

— Ты — мерзость, — прорычал он.

Она покачала головой.

— Нет. И я пройду в жемчужные врата рая, а вы будете гореть в Аду.