ГЛАВА 18

ЕГО ДВЕРЬ БЫЛА НЕ ЗАПЕРТА, и давление моего стука заставило её скользнуть в сторону. Я стояла, оцепенев.

Каин развалился на диване, положив длинные ноги на кофейный столик. Его ноги были босыми, и он был расслаблен, ленив, с книгой в руке. Он взглянул на меня без удивления, почти так, как будто ждал меня, и его глаза были дьявольскими.

— Странное время для визита, мисс Мари, — протянул он. — Если только ты не передумала насчёт моего предложения.

— Передумала, — я была поражена тем, насколько спокойным был мой голос. — Могу я войти?

Я полагала, что прилежная вежливость сохранит всё на профессиональном уровне. Стоит держать память об этих коварных снах на расстоянии.

Он приподнял бровь.

— Разве тебе нужно спрашивать? — он подождал, пока я закрою за собой дверь. — Так ты решила, что я всё-таки могу показать тебе чудеса секса?

— Нет!

Всё спокойствие мгновенно исчезло. А потом я поняла, что он снова дразнит меня.

— Нет, — сказала я более спокойно. — Я решила, что позволю тебе помочь мне выяснить, кто пытается причинить вред Элли.

— Я не верю, что именно так я сформулировал своё первоначальное предложение, но оно достаточно близко, — пробормотал он. — Присаживайся, и мы поговорим.

Он указал на место рядом с ним на большом диване.

Я заняла место напротив него на кресле достаточно чопорно, сложив свои длинные юбки вокруг ног и подоткнув их под себя. Я посмотрела на него, затем мой взгляд скользнул в сторону. Он был без рубашки, и верхняя пуговица его джинсов была расстёгнута. Я поняла причину этого, пояс мог впиться тебе в живот. Но у Каина не было абсолютно никакого лишнего жира, он был худым и сильным, и у него не было живота, в который можно было бы вонзить эту пуговицу. Я решила, что она была просто расстёгнута как искушение. Что было нелепо, как он мог знать, что я выберу эту ночь, чтобы прийти к нему?

Прийти к нему? Едва ли. Мы объединяли силы, вот и всё.

В комнате было тепло, и французские двери были открыты для ночного воздуха. Я посмотрела на него и всё равно вздрогнула. Он заставлял меня чертовски нервничать.

— Я подумала... — начала я, глядя мимо его левого плеча.

К сожалению, это привлекло мой взгляд к спальне за ним и огромной кровати со смятыми простынями, и на мгновение я задумалась, каково это, лежать в мужской постели, лежать в мужских объятиях. Чувствовать его повсюду вокруг себя, горячего, тяжёлого и...

Я оторвала взгляд. Я сходила с ума. Сны были достаточно порочными. Если бы я позволила себе что-то в настоящем, у меня были бы очень большие неприятности, несмотря на поддержку Элли. Я встретила его весёлый взгляд, и на мгновение мне показалось, что он понял, на что я смотрела и о чём думала. Нет.

— Я составила список, — сказала я.

— Конечно, ты это сделала. Полагаю, больше, чем один.

Я была так рада, что не захватила с собой свои многочисленные списки. Я хотела, но решила сделать этот шаг в последнюю минуту, и я не продумала всё до конца. Если бы я это сделала, я бы никогда не пришла.

— Конечно, нет, — сказала я самодовольно. — Только один основной список, с перечёркнутыми именами явно невиновных людей и галочками против маловероятных.

— И с цветовой кодировкой и перекрёстными ссылками на мотив и возможность?

— Заткнись. Мне нравится быть скрупулёзной. Это полезная черта характера.

— Ты помешана на контроле, Марта, — откровенно сказал он.

Он использовал правильное имя. Это был, по крайней мере, второй раз, когда он сделал это, показывая, что прекрасно знает, как меня зовут. Ошибиться было просто ещё одним способом позлить меня.

— К счастью, я могу использовать помешанную на контроле прямо сейчас. Так скажи мне, кого ты исключила?

— Рейчел, Тори и себя, для начала.

Почему он не мог надеть рубашку?

Его медово-золотистая кожа была гладкой, никаких щетинистых волос, покрывающих грудь. Забавно, что это казалось таким знакомым. Я не прикасалась к нему, только во сне, так как же я могла знать? И я бы не прикоснулась к нему, если бы могла этого избежать.

— Каковы твои причины исключить вас троих? Просто потому, что вы все женщины, этого недостаточно. Демон Лилит славится тем, что вызывает смерть младенцев. Римская богиня войны безжалостна.

Он раздражал меня. Хорошо. Если бы я была раздражена, то не чувствовала этого ужасного влечения к нему.

— Мы называем Лилит Рейчел, — поправила я его. — И, если бы не она, Элли вообще не была бы беременна. Кроме того, истории о ней были ложью. Она заботилась о потерянных детях, она не убивала их. Так что это не могла быть она, и это не могла быть жена Михаила. Почему Тори должна желать причинить ей боль?

— Потому что она завидует? — предложил он.

— Нет. Может быть, через несколько лет она начнёт мечтать о детях, я не знаю. Кажется, требуется примерно столько времени, чтобы осознать реальность, осознать, что жизнь будет бесплодной.

— Так вот сколько времени у тебя это заняло?

Мои руки были скрыты от его взгляда, когда я сжала их в кулаки.

— Томас прожил недостаточно долго, чтобы я дошла до этого момента, — сказала я, надеясь пристыдить его. — Мне было всего двадцать два, когда он умер.

Конечно, Каина ничто не смущало. И это была ложь. Странно, но я не лгала никому другому, но я солгала Каину без угрызений совести. Когда я поехала с Томасом, когда он забрал меня из этого ужасного места, я знала, что у меня не будет детей. Это знание огорчило меня, но я сказала себе, что это будет достойный компромисс. У меня не было времени пожалеть об этом.

— Хорошо, тебе удалось убедить меня. Не Рейчел и не Тори. А как насчёт тебя?

— Как это вообще могу быть я? — возмутилась я. — Ты думаешь, я бы не заметила?

Он пожал плечами, привлекая моё внимание к своим гладким плечам, отвлекая меня.

— Ты могла бы сделать это в изменённом состоянии сознания.

— Я не употребляю наркотики, — резко сказала я.

— Конечно, ты не употребляешь. В этом мрачном месте нет никаких наркотиков. По крайней мере, не хороших. Есть и другие виды измененных состояний, такие как гипноз или психотические срывы...

— Мы можем исключить всё это.

— Или видения. Люди, как известно, совершают преступления и не знают, что они их совершили, — продолжил он, прежде чем я успела возразить.

— Тебе не кажется, что нам было бы лучше потратить наше время на поиски более вероятных подозреваемых? В конце концов, я та, кто пришёл к тебе.

— Да, — тихо сказал он, и я снова отвлеклась.

Вспоминая его вкус. Он наклонился вперёд, и я поняла, что на столе стояли два бокала с бренди. Он подтолкнул один ко мне.

Я подозрительно посмотрела на него.

— Ты кого-то ждал?

— Я ждал тебя, моя милая. И поиск преступника не обязательно является признаком невиновности. В конце концов, половина причин, по которым ты решила мне помочь, заключалась в том, чтобы выяснить, действительно ли я злодей. Ты решила, что этот способ даст тебе это выяснить, верно?

Я надеялась, что внезапный жар на моём лице не проявился в румянце.

— Ты настоящий злодей, — решительно сказала я. — Имеешь ли ты какое-либо отношение к нападению Элли — это другой вопрос, но я предполагаю, что ответ появится, когда мы будем просматривать мои списки.

— Ага! Я знал, что существует не один список, — торжествующе сказал он. — Пей свой коньяк, любовь моя.

Любовь моя? Это было нелепо — называть меня так. Однако я не собиралась поднимать эту тему — это дало бы ему право говорить всевозможные отвлекающие вещи.
Я не должна ничего принимать от него. Если он действительно был тем, кто накачал Элли наркотиками, то я открывала для себя всевозможные шансы, от того, чтобы быть пьяной до того, чтобы быть мёртвой. Он наблюдал за мной с вызовом в серебристых глазах и лёгкой улыбкой на губах. Если я откажусь, он победит.

С другой стороны, если бы он добавил что-нибудь в бренди, он бы тоже пострадал.
Он наклонился вперёд, пододвигая ко мне свой стакан.

— Если ты боишься, что он отравлен, можешь вместо этого выпить мой.

Приложить мои губы туда, где были его? Маловероятно. Я холодно улыбнулась ему.

— Я доверяю тебе, — сказала я, потянувшись за своим бокалом.

Он смотрел на меня с суровым неодобрением.

— Доверять мне — большая ошибка, и ты это знаешь. К счастью, ты лжёшь.

— Я не говорила, что доверяю тебе во всех вопросах, — запротестовала я, делая маленький глоток бренди и чувствуя, как он приятно обжигает. — Я просто верю, что ты не отравишь меня. На этот раз.

Он ухмыльнулся, и мне захотелось застонать. Его улыбка была соблазнительной, его усмешка неотразимой, и я вспомнила эти губы на своей груди. Губы, которые я никогда не чувствовала.

— В самом деле? Что ещё, по-твоему, я не должен сделать?

Я стряхнула с себя странную усталость, в которую меня погрузил бренди и его глаза. "Мне нужно было поспать", — устало подумала я, а не состязаться в остроумии с падшим ангелом.

— Почему бы нам не поговорить о чём-нибудь более важном?

— Например?

— Например, почему я здесь. Например, кто пытается навредить Элли.

Его глаза были медленными и томными, когда он потягивал свой собственный бренди.

— Это две совершенно разные проблемы.

Я уставилась на него, на мгновение смутившись.

— Прошу прощения?

Он откинулся назад, лениво улыбаясь.

— Посреди ночи не время обсуждать возможных преступников. Мы можем предположить, что Элли в безопасности в постели со своим мужем, и они приятно удовлетворены сексом, на который ты их уговорила.

Откуда он это знал? Откуда он, казалось, знал все эти чёртовы вещи? Я не отрицала этого.

— Мы можем так предположить. Сейчас она в безопасности.

— Так что же заставило тебя решиться сразиться со львом в его логове?

"Паук в его паутине", — подумала я. Змея в его... Где жили змеи? Не в яблонях, несмотря на мифологию.

— Я не могла уснуть. Я слышала, как ты двигаешься, и знала, что ты тоже не спишь. Тебя было достаточно трудно найти последние несколько дней, поэтому я решила, что сейчас самое подходящее время, пока ты снова не исчез.